У меня больше нет сил сражаться.

Я вздохнула, закрывая ладонью рану в груди. У меня нет своей палочки, у меня нет больше маховика времени. Я не могу все бросить и отправиться в Отдел тайн. Сколько я затрачу времени на изготовление нового маховика? И будет ли в этом толк?

Я больше не имею на это никакого права. Я вернусь — и места погибших займут другие. А от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Смогу ли я пережить весь этот ужас заново?

Мне просто нужно было спасти Северуса. Во что же это вылилось?

Тут-то я и почувствовала чье-то постороннее присутствие.

Волдеморт вышел на меня прямо из-за угла, с нацеленной палочкой, будто знал, кого встретит.

Я замерла, сдерживая ставшее рваным дыхание.

— Осталась только ты, грязнокровка, — произнёс он.

Только я?! Я нацелила на него палочку Беллатрикс.

— Где Гарри? — не своим голосом спросила я, не сводя взгляд с его оружия.

Волдеморт раздраженно взмахнул им, и моя палочка с глухим стуком упала на плитку.

— Поттера я уже убил, оказалось, что мальчишка ни сном, ни духом не знал о крестражах. Это ведь твоих рук дело?

— Нет! Ты врешь! — воскликнула я, не веря ему. Гарри жив! Директор не мог этого допустить. А Северус?..

Он подошёл ко мне и сжал мне горло, нацелив палочку мне в голову.

— Или это проделки Дамблдора?

Стало тяжело дышать, и я инстинктивно обхватила его ледяные руки своими ладонями, чтобы разжать пальцы и освободиться от мертвой хватки, но Волдеморт не отпускал, и силы мои были на исходе.

— Сейчас мы посмотрим, что ты знаешь и кому успела рассказать, — Реддл взмахнул палочкой. Я сначала и не поняла, что произошло, но через несколько секунд почувствовала, что не могу закрыть глаза, моргнуть. Сразу выступили слезы. Волдеморт сверлил меня взглядом кровавых глаз, и голова тотчас же начала раскалываться от боли. Деваться было некуда, оставалось лишь смиренно принять свою учесть. Но, возможно, не все ещё потеряно? Когда дело касалось легилименции, у меня тотчас же всплывали из далекой памяти слова Северуса: «Сосредоточься, не дай противнику захватить контроль над разумом. А если это произошло, покажи ему лишь то, что сама хочешь».

— Раз ты так жаждешь это увидеть, — хрипло произнесла я, с трудом выговаривая слова — скорее, выплевывая и проглатывая их окончания. — То смотри!

Мне уже нечего терять — в этот день я все равно умру, как и многие другие. Весь мой путь оказался пройденным зря. Но пусть Лорд тоже помучается, наблюдая свою смерть.

Я была охвачена праведным гневом и показала ему, как сгорают его крестражи, как Невилл отрубает голову Нагайне, и как Гарри Поттер повергает его в небытие, сражаясь с ним в дуэли. Как его многочисленная армия лежит поверженная, а остатки ее трусливо сбегают с поля боя. Показала, как он сам, лишившись всех частичек души, растворяется, словно пепел на ветру.

— Ты почувствовал во мне угрозу, — сказала я, как только Волдеморт покинул мое сознание, взволнованный увиденным, и ослабил на миг хватку. — И не случайно. Я убила твою верную Лестрейндж. Я и тебя убила.

Он встряхнул меня с такой силой, что мне показалось, у меня отвалится голова.

— Не выйдет. Я знаю, что ты прибыла из будущего. Но здесь, в этом времени, все пойдет по другому.

Он рывком дернул меня на себя.

Мое тело плохо слушалось меня, и я чуть не упала, поспевая за ним.

Мы вышли на открытую площадку, и Волдеморт грубо толкнул меня перед собой. Я тут же поежилась, почувствовав ледяной холод, сильный пронизывающий ветер трепал наши одежды, обдувая со всех сторон.

— Как видишь, я жив, — надменно произнес Волдеморт и схватил меня за порванный ворот моей школьной блузы. Его мертвенно-бледное лицо светилось матово-странным оттенком от всполохов огня. — А вот тебе придется умереть, хотя я и не до конца разгадал твою тайну. Но она мне и не нужна.

Я не успела среагировать, не успела ничего понять. Лишь ядовитый взгляд красных глаз уколол меня, а затем я почувствовала, как лечу по воздуху. Всё что я могла — это протянуть руки вверх, пытаясь ухватиться за несуществующую соломинку.

Я всё отчетливее слышала звуки борьбы, страшные крики, вопли и стоны, грохот ломающихся стен. И видела рваными обрывками: адский огонь, охвативший Гриффиндорскую башню, мечущуюся сову со сломанным крылом и солнце, наконец-то полностью вышедшее из-за горизонта.

В этот самый миг мир распался на куски.

========== Глава 65. Время жить ==========

Мой мир раскололся на части, но затем вновь соединился в одном-единственном человеке, который и без того являлся центром моей вселенной.

Я совсем не чувствовала приземления, за секунду до этого жадно впитывая последние моменты своей жизни, а уже через мгновение я увидела его лицо и тут же начала хватать ртом недостающий воздух — всё то время, пока я летела с башни, я не дышала.

— Се… Северус.

Его беспокойные глаза выражали такую тревогу и одновременно с тем облегчение, что он прижал меня к себе сильно-сильно, боясь отпустить.

— Гарри? — сквозь слезы спросила я.

Я не могла коснуться его, не могла вообще двигаться, всё мое тело сковал будто паралич. Сердце громко стучало в груди, мысли сбились в кучу — еще миг назад я готовилась к скорой смерти, а сейчас находилась в объятьях любимого человека. Северус жив. Больше я никуда его не отпущу. Но надо сказать… надо сказать.

— Северус, Волдеморт… на башне. Он убил Гарри. Северус, нужно поймать его.

— Тс-с, — Северус начал качать меня, как маленькую, время от времени всё сильнее прижимая к себе. — Ничего не говори.

— Северус, мы должны… Волдеморт. Я должна…

Он отстранил меня от себя и со всей серьезностью оглядел.

В этот момент мир будто замер. Медленно, вращаясь по непонятной траектории, на нас падал легкий, пушистый снег, припорашивая нас, как и всё вокруг: черные полуразрушенные башни и стены замка, землю, пропитанную кровью павших жертв бессмыссленной войны и тех, кто остался на ней лежать. Мы тоже сейчас с Северусом были частью общего единства. Тоже застыли, будто ждали, что нас увековечат в монументе.

Этот момент как будто продолжался вечность, я успела разглядеть рану, рассекающую его щеку, успела увидеть блестящие капельки слез в уголках до невозможности живых подвижных глаз, — или это снег растаял на его горячем лице? — прочувствовала как никогда его объятья, говорящие за него — он боялся меня отпустить.

— Ты ничего не должна, — тихо сказал он и на миг обернулся.

Я тоже посмотрела за его спину — жизнь продолжалась, она била ключом — по-прежнему кто-то сражался, на меня градом обрушился шум, которого я до сих пор не замечала, околдованная невероятностью момента.

— Волдеморт, — вспомнила я и предприняла усилия, чтобы приподняться — тело нещадно дрожало, не давая сделать мне простых движений.

— Гермиона, — испуганно прошептал Северус.

В тот же миг в его руках оказалась волшебная палочка, и он приблизил ее ко мне.

— Северус, нет, не надо, прошу, я…

Но я не успела ничего сказать — погрузилась в глубокий сон.

***

Мне показалось, что я никогда в жизни не спала так долго и спокойно. Меня разбудил солнечный свет. Откуда он?

Глаза не хотели открываться, а организм уговаривал меня продолжить этот сладкий удивительный сон, в котором не было тревог и забот.

И всё же…

Что-то нарастало во мне — мысль формировалась. Сначала она была просто чем-то неясным, будто сгустком непонятной материи, а затем приобрела смысл — постепенно мой разум просыпался. Солнечные лучи всё назойливее лезли в глаза.

«Северус!» — вспомнила я и дернулась во сне.

Я наконец-то ощутила свое тело. Оказалось, что мышцы затекли, и приятно отдались болью, когда я пошевелила ногами.

Глаза открылись, и я тут же задалась вопросом: где я? Что произошло?

Комната, в которой я находилась, показалась мне знакомой. Светло-серые обои в розовый цветочек на стене, небольшое окошко в центре с облупившейся белой краской и вылинявшими занавесками. Она была мне знакома, хоть я и не могла вспомнить, откуда.