Дин усмехнулся и забрал у уже ревущей меня Пончика.

— Ребят, сейчас давайте по комнатам. Когда Кекс успокоится, мы зайдем в каждую комнату.

Дети разошлись. Я всхлипывала у Дина на руках.

— Ну, Кекс, хватит. Давай ты мне в комнате потоп устроишь, ладно? А сейчас надо к детям.

Дин вытер мне слезы и помог встать.

— Все? Пошли.

Мы пошли по комнатам.

Мы зашли в каждую комнату и просидели в каждой минут по 20. Просто садились на одну из кроватей, дети садились рядом с нами и обнимали нас. Рассказывали что-нибудь.

Когда мы поднялись к себе в комнату, было уже за полночь. Спать мы не собирались. Ну, может, вздремнем под утро часик.

— Кекс, пошли на балкон?

Я удивилась, но согласилась.

Мы вытащили туда покрывала, подушки и одно одеяло. Расстелили покрывала в центре балкона, бросили две подушки, с краю положили одеяло.

Я надела рубашку Дина, синюю в белую клетку, и пижамные шортики. Их даже видно не было. Распущенные волосы струились по плечам. Дин был в одних синих боксерах. Волосы стояли ежиком. В зеленых глазах плескалась тоска.

Мы сели на покрывала, друг напротив друга, но так близко, насколько позволяла моя гитара. Рядом с нами стоял пакет с едой, которую привезли ребята. Газировка, чипсы. Но самое главное — апельсины.

Дин распечатал пачку чипсов и положил ее между нами. Я открыла бутылку с газировкой.

Мы хрустели, тихонько переговариваясь. Осталась последняя чипсина. Мою руку в пачке накрыла ладонь Дина. Мы переглянулись. Я прищурилась.

— Это моя чипсина.

— Кто тебе сказал?

— Я. Отдай.

— Не отдам.

— Вот че ты такой упрямый?

— С кем поведешься, от того и наберешься.

— Иди в сраку. Чипсину отдай.

— Признаешься кое в чем, тогда отдам.

— Че тебе?

Дин чуть улыбнулся.

— Я же тебе понравился?

— Стала бы я с тобой жить, если бы ты мне не понравился.

— А если серьезно?

Я пыталась вытащить руку с чипсиной.

— Серьезней некуда.

— А вот ты мне реально понравилась.

Дин выпустил мою руку. Я довольно захрустела.

Дин усмехнулся.

— Так прикольно наблюдать за довольным ребенком.

Я показала ему язык трубочкой. Он ответил мне тем же.

Я глотнула из бутылки. Дин протянул руку за газировкой. Я принялась специально пить, не отрываясь.

— Кекс. Я тебя люблю.

Я закашлялась так, что еще немного — и помру.

Дин воспользовался этим и забрал у меня бутылку.

— Винче… кххх… ты идиот…

Дин довольно улыбался и пил.

Я перестала кашлять.

— Вот обижусь же. И все. И даже не подходи ко мне завтра.

Я отвернулась от Дина и уставилась в звездное небо.

Спустя некоторое время меня за талию обняли мужские руки. Вихрастая голова уткнулась мне в шею.

— Прости. Я не хотел тебя обидеть, честно.

Дин горячо дышал мне в шею. Его губы едва не касались моей кожи.

— Просто… Я не знаю. Хочется побесить тебя последний раз.

Я закусила губу, сдерживая слезы. Последний раз…

Дин знал, что я его простила. Он понял это без слов.

Мы молча сидели, смотря в небо.

Время близилось к двум часам ночи.

Мы с Дином одну за другой поедали апельсинки, вспоминая каждый день смены.

— Кекс, а помнишь, как в бассейн ходили? Я вообще в шоке был, когда ты сказала, что плавать не умеешь.

— А я удивилась, когда ты сказал, что не умеешь делать язык трубочкой.

— Раз уж на то пошло. В 16 лет первый раз поцеловаться это конечно дааа…

Я запустила в него кожуркой от апельсинки.

— Мне не до парней было. Я учусь, в отличие от некоторых.

— Кстати, ты на какой факультет планируешь поступать?

— Ядерная физика и электроника.

Лицо Дина вытянулось в удивлении.

— Ядерная физика?! Электроника?! Штооо?!

Я рассмеялась.

— Тооо. Я разве не говорила?

— Стал бы я орать тут. Ты? И физик-ядерщик?

Я пожала плечами.

— А что такого? Мне нравится копаться в микросхемках, создавать разные приборы.

Дин сидел в шоке.

— То есть если ты выйдешь за меня замуж, в меня будет вшит микрочип GPS?

Я рассмеялась.

— Щаз, выйду я за тебя замуж, ага, жди. Мы обручимся только после дождичка в четверг, под свист рака на горе и под косяком летящих свиней. Ну почему сразу «вшит микрочип»? Просто я буду знать о тебе все, стоит мне только узнать ядерный баланс в клетках твоего мозга.

У Дина задергался глаз.

— Хватит, прошу!

Я рассмеялась.

— Так, ладно. Фуууф. Допустим. Я сейчас сижу рядом с маленькой ходячей ядерной бомбой.

Я шлепнула его по кленке.

— Не, ну, а че? Создашь мощное ядерное оружие и первым же делом меня крякнешь. Так. Давай. Как будто я этого не знаю, и ты просто маленькое вредное чудо, которое сейчас будет играть мне на гитаре.

Я усмехнулась и взяла гитару в руки.

— Кекс, давай лирику. Такую, мощную. Тооолько не «Вдох-выдох»!

Я улыбнулась, вспоминая песни.

— Готов?

— Да. Реветь будешь?

Я пожала плечами, настраивая гитару.

Дин удобно уселся напротив меня.

Я подняла голову к небу.

— Мы в этом городе терялись, затуманены глаза,

Каждый день, как дикий танец, кружит наши сердца,

Я с тобой до конца, ведь судьба не зря нас свела,

Мой разум забрала…

В спортзале качали пресс, худели вместе,

FIFA, Xbox и бигтейсти, теперь на диете крестик,

Интересно вдвоём, не только секс нам от друг друга нужен,

Мы страшно любим и в тоже время дружим.

Дин усмехнулся.

— Но куда-то пропала иллюзия любви,

Блеска в глазах нет и чувства на мели,

Как горели мы, для меня раньше была ты мечта,

Но теперь не любовь это — просто привычка…

Да, это Райдер. И да, я скоро разревусь.

Дин внимательно слушал меня, не отводя взгляда от моего лица, поднятого к звездам.

Я заиграла припев.

— Прикованы холодными взглядами, продолжать надо ли?

Видимо нам пора до земли,

Мы как птицы с неба попадали, все чувства на нули,

Наша любовь сумела пройти.

Что-то изменилось во взгляде Дина.

А я повторяла припев.

— Прикованы холодными взглядами, продолжать надо ли?

Видимо нам пора до земли,

Мы как птицы с неба попадали, все чувства на нули,

Наша любовь сумела пройти.

Чуть поиграла, вспоминая слова и восстанавливая дыхание.

— Стала не мила, холодно в нашей постели,

В чудо сердце верило, но разлюбить успели,

Теперь мы быть хотим одни, контактов избегая,

Любима ты была в те дни, сейчас будто не моя.

Как тебя тогда я на руках носил, ты придавала сил,

Был без тебя не вообразим мир…

Винчестер чуть улыбнулся.

— Ко всему подряд я ревновал, любил, на веки был твоим,

Теперь я просто остыл…

К горлу подкатил проклятый ком.

— Ну и чья тут вина? Любовь ведь завершена,

Мы так пылали, но покрылись слоем инея,

И не туда завела, видно не наша судьба,

Спасти уже не в силах нас не ты, не я…

Глаза уже на мокром месте. Я сильнее ударила по струнам, заглушая свои мысли.

— Прикованы холодными взглядами, продолжать надо ли?

Видимо нам пора до земли,

Мы как птицы с неба попадали, все чувства на нули,

Наша любовь сумела пройти.

Слезы катились по моим щекам. Дин сел ближе, смотря мне в глаза.

— Давай вместе.

Я кивнула.

— Прикованы холодными взглядами, продолжать надо ли?

Видимо нам пора до земли,

Мы как птицы с неба попадали, все чувства на нули,

Наша любовь сумела пройти.

Вдвоем получалось просто шикарно. Там, где у меня пропадал голос из-за слез, Дин пел один. Маленький проигрыш. И еще раз.

— Прикованы холодными взглядами, продолжать надо ли?

Видимо нам пора до земли,

Мы как птицы с неба попадали, все чувства на нули,

Наша любовь сумела пройти.

Дин забрал у меня гитару, отложил ее в сторону. Взял мои ладошки в свои, глядя в глаза.