Мы с Дином смущенно улыбнулись.

— Давайте еще раз! Улыбаемся все!

Мы снова посмотрели на Лизку. У нее было очень сосредоточенное лицо, ибо она фоткала нас. И, задом чую, что на фотке, кроме меня и Дина, нет никого. Лизка даже язык от усердия высунула. Мы снова рассмеялись.

— Шикарно! Спасибо вам! Боже, идеальные люди!

Фотограф, восторгаясь нами, ушел. К нам подошел директор.

— Мистер Гринберг, фотограф, попросил у вас фотосессию.

У нас с Дином глаза поползли на лоб.

— ШТО?

— Фотосессию с отрядом. Когда вам будет удобно?

Я посмотрела на Дина.

Тот соображал.

— Так. Давайте на следующей неделе.

— Хорошо. Он подойдет к вам в следующий понедельник, чтобы обсудить сроки.

— Не вопрос.

Наши руки все еще лежали на плечах друг друга.

Все родственники наших детей подбежали к сцене.

— Пожалуйста, можете еще постоять? Мы хотим сфотографировать ваш отряд.

Мы с Дином пожали плечами.

— Да пожалуйста.

Поставили детей перед собой. Дин обнял одной рукой меня за талию. Я положила руки ему на плечо, которое было ближе ко мне.

— Улыбаемся!

Мы снова отыскали глазами Лизку. Та поняла тактику и строила разные рожи. Мы смеялись, а нас фотографировали. Наконец, когда это закончилось, все родители разобрали своих детей на небольшую экскурсию по лагерю. Лизка подбежала к нам.

— СТОЯТЬ! Я ДОЛЖНА ВАС СФОТАТЬ!

— Блять.

— ВСТАВАЙТЕ ВОТ СЮДА.

Мы с Дином послушно залезли на сцену.

— ВСТАЛИ КАК СТОЯЛИ!

Дин обнял меня за талию и притянул к себе. Я уткнулась ему в плечо.

— Боже, ты не представляешь, чем это обернется…

— Кажется, представляю. Смотри давай, а то она нас съест.

Мы посмотрели в камеру. Лизка сфоткала нас и довольно улыбнулась.

— Всо. Теперь у меня есть на вас компромат.

— Иди в сраку.

Мы немножко побродили по лагерю. Гостям нельзя было заходить в корпуса. Мы просто подвели Лизку к нашему корпусу и указали на балкон.

— Вот там мы живем.

— МЫ. ЖИВЕМ. ХЕХЕХ.

— В СРАКУ!

Мы, смеясь, пошли дальше.

Но тут…

— Уважаемые посетители! Прошу вас оставить наш лагерь! Следующий раз мы сможете его посетить только в конце смены, в День Открытых Дверей! Спасибо вам, что приехали!

Лизка фыркнула.

— Да пожалуйста.

Мы с Дином проводили ее до ворот. Там встретились с Сэмом.

— Кекс, дарова.

— Ага, привет.

— Это, Дин, мы все сделали, можешь завтра уезжать.

Дин закусил губу. Я посмотрела на него. Нууу, нет.

— Сэмми, я еще подумаю.

— Хех, ну смотри. Мы поехал крч.

Они пошли к машине. Меня осенило.

— Хей, пиплы, а с Кевом познакомиться?

— В следующий раз! Он уже дрыхнет полчаса в машине.

— Лана.

Мы с Дином, помахав им на прощание, пошли обратно к сцене.

Там уже раздвигали лавочки для танцпола. Мы сгребли в охапку наших детей и пошли переодеваться на дискотеку.

— Дети мои, шевелим ногами-руками, если хотите потанцевать подольше!

Дин раздавал последние указания, уже поднимаясь по лестнице.

— Чо надевать?

— Не знаю. Давай ты мне наугад вытащищь одежду, а я тебе.

Мы подбежали к шкафу. Я ткнула руку на полку Дина. Вытащила джинсы.

— Ну не в брюках же тебе танцевать.

— Да я вообще танцевать не собирался.

— Я те дам, не собирался. А в рубашке в этой иди.

Дин вытащил мне черные джинсы и клетчатую безрукавку. Как рубашка, только без рукавов.

— Не, не пойдет. Замерзнешь.

Это че, это он заботится чтоли? Оу.

Дин снова порылся в шкафу. Правда, попал рукой в свой отдел. И выудил мне оттуда синюю рубашку в белую клетку.

— Оппа, это мое.

— И чо?

— Ам.

Я выхватила у него рубашку. Ишь чо придумал, его это.

Мы переоделись. Рубашка Дина была широкой и в сочетании с черными джинсами выглядела восхитительно. У меня аж дух захватило, когда я к зеркалу подошла.

— Оооох. Круто…

Дин смотрел на меня широко распахнутыми глазами.

— Твоя рубашка великолепна.

— Это ты великолепна. Ам.

Я покраснела.

— Еще волосы распусти.

— А ты рубашку расстегни.

— Где?

— Здесь.

Я подошла к нему и притянула к себе за воротник рубашки.

— Мои мысли, мои скакуны…

— Иди в сраку.

Я расстегнула две верхних пуговицы на его рубашке и поправила воротник.

— Идеально.

— Спасибо.

Я распустила волосы и, разделив их на две части, положила на плечи.

— Пошли?

— Пошли.

Мы вышли из комнаты.

Довели детей до танцпола. Они тут же разбежались.

— Кекс, а как мы их потом собирать будем?

— Ты просто крикнешь «Дети мои!», и они уже тут. Полли так самая первая прибежит.

Дин закатил глаза.

— Бляяя…

— Ты смотри, а то посадят за педофильство.

— Иди нафиг.

— Не, она ж тебя на медляк позовет. Девка то решительная.

— Аааааа!

Я рассмеялась.

— Пошли. Щас музыка нормальная должна быть.

— Не пойду я. Иди, танцуй, если хочешь.

— Ну и какашка.

Я пошла в центр танцпола. Не хочет — не надо.

Ди-джей был современным парнем, поэтому крутил офигенные трэки.

Я, двигаясь в ритме музыки, подошла к Дину. Тот сидел на перилах и задумчиво смотрел в одну точку. И эта точка почему-то находилась на одной из пуговок моей рубашки.

— Булоочкааа! Ну пошлииии!

— Неееееет.

— Буулоочкааа!

— Кеееекс!

— Буулоочкааааа!

— Кеееееееекс!

Мы рассмеялись. Хлебобулочный завод, блин!

— Ну пошли!

— Да не хочу я.

— Щас песенку убойную закажу!

— Ну закажи!

Я подбежала к ди-джею. Он снял один наушник. Я прошептала ему на ухо пару слов. Тот улыбнулся.

Я вернулась к Дину.

— Ща будет.

— Че то он как-то улыбнулся тебе…

— Нормально он улыбнулся.

— Неет.

Дин, прищурив глаза, смотрел на ди-джея. Тот кивнул ему, здороваясь.

— Че то с ним нечисто.

— Да иди ты!

Тут грохнула песня.

— ОООО! ЭТО ОНААА!

Дин нахмурился.

— Че за песня?

— David Guetta «Dangerous»!

— Фе.

— Щас поймешь. Пошли сказала!

Я взяла его за руку и дернула на себя. Дин не поддался.

— Хорошо, будем выманивать более извращенным способом.

Я, усмехнувшись, расстегнула его рубашку на себе снизу и подвязала концы под грудью. Тут как раз первый куплет. И меня понесло. Под ритм песни я крутила задом, вращалась вокруг своей оси, двигалась как Боженька просто. Дин не отрывал от меня взгляда. На припеве я подошла к нему.

— Идешь?

— Ам. Да.

— Ну вот и чудненько.

Я вытащила его на танцпол. Принялась танцевать вокруг него. Под конец песни и его поперло.

— «DANGER-DANGEROUS!»

Мы выкрикнули последние слова вместе.

— Аааа, это классно!

— А я тебе о чем! Ты все свои эмоции отдаешь телу, и оно говорит за тебя! Щас еще одну закажу, тоже бомба.

Я побежала к ди-джею. Тот заулыбался.

— Бомба песня, да?

— Ащее. Давай, врубай. И громче, чтоб на на танцполе подбрасывало от басов.

— Будет сделано.

Я дала ему пятюню.

Вернулась к Дину. Тот расстегнул еще пуговку у себя на рубашке.

— А кто-то секас.

— От секаса и слышу.

Подъебали друг друга. Я помогла ему с рукавами, вдвоем мы их быстренько закатали.

Тут пол под нашими ногами вибрировал.

— Вооо, ди-джей красава!

Я послала ди-джею воздушный поцелуй. Тот подмигнул в ответ.

— Повторяй за мной. Это будет нашим танцем.

Вот и первые слова. Я двигалась в ритм с песней, Дин не отставал ни на секунду.

Под припев пол сам подкидывал нас в воздух. Мы отчеканивали мощными ударами ног по полу ритм припева. Мои руки двигались сами по себе, совершая быстрые движения. Я взглянула на Дина. Он не отставал. Вот пусть только скажет, что не танцевал! Его тело создано для этого!

Люди образовали вокруг нас плотный круг. Мне было плевать. Я слышала музыку и чувствовала ее ритм каждой клеточкой тела. Дин втянулся, уже почти без моей помощи выполняя движения. Некоторые даже сам придумывал. И снова припев!