— А для Вашего серебряного портсигара я званием не вышел?
— Нет, там просто крепкие очень папиросы. Сюрприз будет, если дать себе волю, не раздышаться. Так что лучше сигареты.
— Ладно, сделаю вид, что поверил Вам, господин сноб.
Амели вернулась из-за ширмы в вечернем платье. Контрразведчик вздохнул: всё-таки она была очень красивой. Докурил, взял её под руку, в компании новых знакомых вернулся в зал. Там как раз подходил к концу поединок, победа «русского богатыря» была очевидна, а потому большинство перестало бесноваться и спокойно потягивало алкоголь, выбирая девушку на ночь. Некоторые сохранили азарт и продолжали выкрикивать слова поддержки своему фавориту, но ириски у них в руках объясняли причину такой активности.
Полевой сидел в сторонке с Маисовым и о чём-то беседовал. Шлаевский привлёк его внимание, громко потребовав шампанского для своей прекрасной спутницы, после взглядом указал на уборную. Андрей моргнул глазами в знак понимания и направился в туалет, Михаил поспешил следом, попросив Амели выбрать столик и дождаться его. Девушка испуганно оглянулась на гвардейца, после кивнула и сделала, как ей велели. Когда дверь за младшим лейтенантом закрылась, он быстро начал:
— Андрей, мы в заднице.
— В полнейшей. Лунь о чём-то пошептался с охранниками, несколько головорезов удалились. Скорее всего, мы не выйдем отсюда живыми. По крайней мере, по его плану. А что у Вас?
— У меня минимум два офицера Гоминьдана и один из наших, кто им помогает, которым нужна голова Луня. Нас пустят в расход не задумываясь. Сомневаюсь, что мы вообще нужны им в качестве свидетелей. Я оттянул время как мог и хочу вызвать Тихомирова... Кстати, Вы посмотрели свёрток и записи? Вот ещё пачка сигарет, внутри что-то написано на китайском.
Капитан взял пачку, внимательно изучил её. Улыбнулся.
— Отлично, хотя бы тут у нас всё хорошо. В свёртке были чертежи ствола нового автомата, принципиальная схема, записями займусь позже, это какая-то статистика. А на пачке указан адрес и, по-видимому, пароль. Так что ячейка раскрыта, задание выполнено. Вот только какой ценой... У Вас есть идеи?
— Только одна, но она сумасшедшая... Андрей, Вы хороший стрелок? Быстро ориентируетесь на месте, если что?
— Ну, знаете ли, я только своего последнего «Георгия» получил за работу в РКУ. Три других — «за Вязьму», «за Тверь» и «за Москву». Так что во Вторую Гражданскую я многому научился, не переживайте, поддержать Вас сумею. Если это то, о чём я подумал.
Вместо ответа младший лейтенант лишь бешено улыбнулся, подмигнул Полевому и вышел из уборной. Игра началась.
***
Первым делом Шлаевский подошёл к Луню. Сказал, что ему нужно позвонить и отчитаться обо всём Тихомирову, попросил присмотреть его за пленными, тот кивнул. По телефону Михаил отчитался о раскрытии ячейки согласно протоколу четырнадцать. На языке шифровок РКУ это значило, что опасности нет, все задержаны, начальство может принимать работу. В глубине души младший лейтенант надеялся, что Всеволод Петрович не выдержит и приедет лично, чтобы заболтать столичных гостей и отвести от себя всякие подозрения. На том конце провода ответили, что машина будет через четверть часа. Отлично.
На обратном пути контрразведчик так спешил, что чуть не сбил с ног изрядно подвыпившего одноглазого ветерана, за что был обложен трёхэтажным матом. По ходу спросил время у черноусого офицера за игральным столом, посетовав, что его часы спешат на пятнадцать минут. Затем вернулся за свой столик к Амели.
— Женя, послушай меня внимательно и сделай так, как я говорю.
— Миша, я не понимаю, что...
— Замолчи и слушай. Что бы ни случилось, при любой опасности падай на землю и не поднимайся. Да, я кадровый контрразведчик и здесь по долгу службы. Сейчас тут, возможно, кое-что произойдёт. Ты тут ни при чём, просто влюбилась не в того человека и очень не вовремя. Так что просто упади на землю и замри, что бы ни происходило. Ясно?
Девушка испуганно посмотрела в лицо контрразведчика. У неё дрожали руки. Чтобы как-то успокоить, Михаил взял её кисть, нежно поцеловал и слегка сжал своей.
— Женя, понимаешь... В общем, я не полный идиот. Я чувствую, что между нами что-то происходит. Это... странно и непонятно. Мы очень разные. Но... В общем, сделай, как я сказал. Пожалуйста. Я потом всё объясню. Хорошо?
— Ну... Да, как скажешь.
— Спасибо. Упади и лежи. Просто лежи и не вставай. Пожалуйста. Я не хочу потерять ещё и тебя.
Шлаевский притянул её к себе и поцеловал. Несмотря на долгий поцелуй, у офицера буквально сжимало всё внутри. Этой ночью произойдёт что-то очень плохое...
Через пятнадцать минут Михаил поднялся, попросил счёт, расплатился и направился к выходу. Амели шла рядом, держа его под руку. Лунь отдал приказ на китайском охранникам и направился следом, как будто надо было проводить гостей. В качестве гостей выступили Полевой и сильно пьяный Маисов, которого приходилось поддерживать. За ними, как по команде, вышли покурить на внутренний двор высокий офицер с чёрными подкрученными усами и несколько азиатов. Сердце Шлаевского отбивало бешеный ритм, когда ворота двора стали открываться и из-за них показался представительский «Роллс-ройс», очевидно, принадлежавший Тихомирову-старшему. Краем глаза офицер успел заметить, что всё тот же одноглазый ветеран на другом углу двора справлял малую нужду. Ох, не вовремя же ему приспичило...
Дальше всё произошло так быстро, что, пожалуй, никто из присутствующих не успел отдать себе отчёт, что же это было. Михаил достал свой серебряный портсигар, вытащил папиросу и стал рыться в карманах, как будто не может найти спички. Сказал подождать его своей спутнице и направился к компании курящих азиатов и военного с усами. Попросил закурить, кивнул и отошёл чуть в сторону, уступая проход нескольким охранникам «Золотого дракона», тащившим какие-то большие свёртки. Резко развернулся и метнул что-то под ноги курящей компании. Раздался взрыв, мужчины брызнули в стороны.
Шлаевский моментально присел на одно колено и открыл огонь по разбежавшимся азиатам из миниатюрного «Вальтера». В это самое время Полевой подсечкой сбил с ног Маисова и начал стрелять из своего ТК по охране притона. В ответ со всех сторон разразилась такая пальба, что двор на мгновение осветился, как будто от луча мощного прожектора. К своему недоумению и ужасу Михаил увидел, как одноглазый ветеран в дальнем углу тоже выхватил два пистолета и открыл шквальный огонь сразу по обеим группам.
Уклонившись от выстрела, Шлаевский в кувырке подкатился к усатому гвардейскому офицеру и со всей возможной силой нанёс удар ножом в пах. В ответ в левую часть груди контрразведчика что-то ударило, он повалился навзничь и понял, что офицер успел выстрелить. С истошным криком к нему бросилась Амели, подбежала, обняла и моментально растянулась на нём, коротко выдохнув. Михаил попробовал её обнять и упёрся рукой в метательный нож, вошедший по самую рукоять чуть ниже левой лопатки. Его брат-близнец блеснул в руках улыбающегося Луня, как тут же азиат был сбит с ног Полевым и они перешли к рукопашной на ножах. Взревев, Шлаевский перевернул с себя тело девушки, снова присел на одно колено и сделал выстрел в сторону машины Тихомирова. Это был последний патрон миниатюрного «Вальтера», но младший лейтенант был уверен, что попал. Прежде, чем потерять сознание, он успел заметить, как Андрей каким-то приёмом выкрутил руку Луню, резко вывернулся сам и ударил его ножом в основание черепа. Потом наступила темнота...
***
Михаил пришёл в себя в больничной палате. Попробовал пошевелиться — левое плечо отдало сильной болью. Он выругался и решил поискать глазами серебряный портсигар. В это время в палату вошёл полковник фон Гринвальд-Рихтер, приветливо улыбаясь. Сел рядом, показал младшему лейтенанту его портсигар.
— Доброе утро! Никак это ищете? Не положено, врач запретил. Не раньше, чем мы Вас в Москву вернём, так что крепитесь.
— Доброе утро... Рихтер, Вы были тем одноглазым ветераном?
