— Иди ко мне, чудо!

Я безвольной куклой замираю в его объятьях. Прислушавшись к стуку сердца эльфа, сосредотачиваюсь на этом звуке и медленно уплываю в сон.

Дверь в спальню тихонько открывается, и входит… мой учитель, преподававший окружающий мир. В руках он держит корзину. Что в ней лежит, я не знаю, поскольку она прикрыта какой-то цветастой тканью. Если мне не изменяет память, именно такой узор украшал любимый шейный платок господина Мали. Во всяком случае, носил он его чаще остальных.

Мельв, улыбаясь каким-то своим мыслям, подходит к постели, на которой я лежу, и садится на самый краешек, возле дальней спинки. Пока он пристраивает ношу, я бегло себя осматриваю. На мне надето зеленое платье, сшитое для бала в императорском дворце. Ладно, хорошо, что не пижама или сорочка.

Учитель возится с тканью, прикрывающей содержимое корзины и, кажется, совсем забыл о моем присутствии.

— Приветствую вас, господин Мали, — привлекаю внимание мельва. — Что вы здесь делаете?

Мои слова заставляют учителя оторваться от странного занятия. Карие глаза строго смотрят на меня. Как в детстве.

— И я вас приветствую, госпожа Далия. Что за странные вопросы вы задаете? Разве вы забыли, что у вас сегодня экзамен?

— Экзамен?

— Да. — Мельв кивает и всем корпусом разворачивается в мою сторону. — Нужно проверить ваши знания по теме "Ядовитые растения". Мы проходили ее не так давно. Надеюсь, это вы помните?

— Да, помню.

Правда, "не так давно" было семнадцать лет назад…

— Тогда приступим?

— Конечно.

— Итак, вопрос первый: чем опасны ядовитые растения для мельвов?

С некоторым трудом я вспоминаю нужный ответ.

— При попадании на кожу или слизистые пыльца вызывает почти мгновенную аллергическую реакцию. Возникает сильный отек тканей, но он не смертельный. Чтобы появилась угроза для жизни, необходим крайне большой объем раздражителя и длительное время контакта.

— Хорошо. Вопрос второй: где встречаются ядовитые растения?

— Они найдены только в Эль.

— Прекрасно. Вопрос третий: как нейтрализовать действие аллергенов?

— Необходимо принять настойку семилики трубчатой и отвар болотника остролистого.

— Правильно! — удовлетворенно изрекает учитель. — А теперь пришло время практики.

Он что, собирается показывать мне зарисовки растений, а я должна буду вспомнить их названия? Их я точно не вспомню!

— Практики? — переспрашиваю я с отчаянием в голосе.

— Да, — мельв кивает головой.

Его совершенно не волнуют мои интонации, он тянется к своей корзине и, сдернув ткань, резким движением высыпает ее содержимое мне на грудь.

Я в изумлении смотрю на несколько десятков бутонов, покрывающих лиф платья так густо, что под ними не видно материала. Цветы кажутся такими тяжелыми, словно они из камня!

Господин Мали поднимается. Я перевожу взгляд на него. Мужчина удовлетворенно смотрит на результат своих действий. Я так поражена его поведением, что даже не сразу обращаю внимание на странное движение, происходящее практически перед моим носом. Бутоны слетают на покрывало, словно снизу их кто-то подталкивает, или что-то… оттенок платья идеально совпадает с шевелящейся массой, но ветки плюща движутся, и это трудно не заметить. Лозы сдавливают мою грудь все сильнее.

— Помогите, — шепчу я и поднимаю взгляд на мельва, однако тот лишь качает головой.

— Теория — отлично. Практика — ниже ожидаемого.

Господин Мали разворачивается и идет к выходу из спальни…

Это нереально! Это просто дурной сон!

Открываю глаза. Я снова в спальне. Мне холодно. Дышать трудно, только сейчас причиной этому служат не щупальца плюща, а два одеяла. Эмиль пытается накрыть меня еще одним, третьим по счету.

— Не надо, — попрошу едва слышно.

— У тебя озноб, как и предупреждал Авий.

— Я уже и так под этой тяжестью дышать не могу.

Эльф тут же отказывается от идеи укутать меня и отходит от постели. Возвращается с бокалом воды.

— Нужно пить как можно больше, — напоминает он и не успокаивается, пока я не осушаю бокал до дна.

Во рту ощущается сладковатый привкус. Лекарство?

Уснуть никак не удается. Я маюсь в болезненной дреме. Мышцы сводит от холода.

Эмиль, некоторое время просто сидит подле меня, потом резко встает. Я даже открываю глаза от неожиданности.

Мужчина быстро снимает с себя свободную рубашку, ту самую, что была на нем в библиотеке, и небрежно бросает ее на пол.

Понятно… это все нереально, просто болезненное состояние.

Эмиль замечает мой взгляд и просит:

— Повернись на правый бок.

Разумеется! Неуклюже следую указанию. За спиной раздается шелест. Штаны?!

Край одеяла поднимается на пару секунд. Я успеваю несколько раз содрогнуться от прикосновения воздуха, кажущегося просто ледяным… Эмиль некоторое время устраивается, а потом прижимается ко мне. Теперь спиной я ощущаю горячую кожу его груди…

— Ступни прижми к моим ногам, — продолжает раздавать указания эльф.

Я тут же сгибаю колени и делаю как велено. Эмиль резко выдыхает воздух сквозь стиснутые зубы.

— Холодно? — дразню я, согреваясь.

— Тепло? — парирует мужчина и обнимает меня за плечи.

— Да…

Я лежу в кромешной темноте. Мне жарко. Эмиль укрыт одеялами. Он спит.

Темнота кружиться перед глазами… Как такое может быть?

В горле сухо, язык прилип к небу. Пить хочется.

С третьей попытки мне удается произнести имя эльфа. Он сразу же просыпается.

— Что?

— Пить, — прошу я, прилагая неимоверные усилия, чтобы произнести это короткое слово. Глаза закрываются. Столько сил ушло на какие-то несколько букв!

— Сейчас.

Шорох ткани. Шаги по ковру… до столика… обратно. Снова шорох.

Меня поднимают за плечи, как куклу и аккуратно подносят стакан к губам.

— Ты вся горишь, — шепчет эльф.

Да, но это неважно.

Воды хватает всего на пять глотков. Я ощущаю на языке уже знакомую вязкую сладость.

— Еще.

Эмиль замирает, что-то обдумывая, потом осторожно укладывает меня на подушки. На сей раз он никуда не уходит. Наверное, приготовил воду для себя и оставил на своем столе.

Я кое-как приподнимаюсь на локтях, но сидеть так долго сил не хватает. Упасть на подушку мешает рука эльфа, а возле губ вновь оказывается прохладное стекло. Я пью не так жадно, но все равно растянуть воду надолго не получается.

После Эмиль помогает мне устроиться на правом боку, только погрузиться в темноту и забытье почему-то не удается. Я шевелюсь, чтобы натянуть на себя одеяло. Потом понимаю, что у меня от долгого пребывания в одной позе затекла вся правая сторона тела. И озноб опять возвращается…

Я переворачиваюсь на другую сторону и подбираюсь к Эмилю. Эльф не возражает… Правильно, это ведь опять мои фантазии.

Прижимаюсь к его спине грудью и утыкаюсь лбом где-то в районе лопаток.

Естественно, избавиться от остывающей меня эльф не спешит, только интересуется:

— Может, поменяемся местами?

— Нет, я весь бок отлежала.

Хотя, как такое можно ощущать во сне, не понимаю.

Эмиль тяжело вздыхает.

— Тогда попробуй меня обнять, — предлагает он и приподнимает правую руку.

В повторном предложении нет нужды — это же все нереально, значит, можно.

Мужчина сжимает мою ладонь, прижимает ее к груди.

Тепло.

— Второе одеяло нужно?

Ответить "нет" я не успеваю.

Жарко… Неужели, Эмиль все-таки накрыл меня третьим одеялом?

Пытаюсь скинуть с себя тяжесть, только ничего не выходит. Я дергаюсь сильнее. Возле уха раздается шумный вздох, и я обретаю возможность свободно дышать. Обернувшись, я вижу, как Эмиль устраивается на своей стороне кровати, так и не проснувшись.

Такое ощущение, что я выспалась на месяц вперед, а вот у эльфа под глазами залегли тени. К обязанностям сиделки кто-то отнесся очень серьезно.