— Чертов призрак. — Перри покачала головой. — Что дальше? — Сделав глоток бладвейна, она снова расслабилась. — Итак, кто же, по-твоему, стоит за всем этим?

— Сайкс, — прошептал Гаррет. — Нам по-прежнему надо его найти и расспросить. С понедельника он пропал. Совсем, будто испарился.

— Ничего необычного, если он знает, что мы его ищем, — напомнила Перри. — Порой люди пускаются в бега.

— Только те, кому есть что скрывать.

Перри пригубила вино.

— Я бы хотела осмотреть его дом, если можно. Проверить, вдруг какой-то запах совпадет с теми, что я учуяла в лаборатории.

— Завтра, — согласился Гаррет, нахмурившись. — Нам обоим надо поспать, или мы начнем допускать ошибки. Думаю, именно Сайкс создал лабораторию. У него имелся доступ к этому месту, и он мог являться туда, когда вздумается.

— Гаррет, под этим районом Лондона проходят дюжины туннелей. Это может быть кто угодно.

— Да, но там постоянно крутятся рабочие. Наверняка кто-нибудь заметил что-то необычное… если только не успел уже к этому привыкнуть. — Люди редко обращают внимание на чужие передвижения, если кто-то регулярно мелькает перед глазами.

— Но как мог Сайкс повстречать мисс Фортескье или мисс Келлер? — возразила Перри. — Надо опросить рабочих.

— Опрашивать уже начали, но это займет несколько дней.

— Тогда пошли туда больше людей. Ты не должен делать все самостоятельно.

Гаррет медленно улыбнулся.

— Полагаю, я все еще привыкаю к своей должности. — Он сдвинул горсть шиллингов к «слив-заводу». — Вот это пусть будут Ночные ястребы. Хейз отлично управляется с допросами. Можно назначить его ответственным. — Гаррет нахмурился. — Я одного не могу понять. Почему убийца выбрал представительниц Эшелона? Они же не проститутки и не простые смертные, чье исчезновение никто бы не заметил.

— Наверное, каким-то образом попались ему на глаза… Быть может, он их увидел и захотел в своею коллекцию. — Перри снова подумала о Хаге. — Некоторые мужчины или монстры такое любят. Зацикливаются на увиденных женщинах. — На ней. Перри сглотнула. После того, как Хаг застал ее за попыткой освободить тех девушек из его лаборатории, герцог заверил ее, что она в безопасности. Мол, он сам разберется с Хагом. Тот выполняет для герцога кое-какую работу, а Монкриф, в свою очередь, смотрит сквозь пальцы на некоторые… грешки подручного. Так он это назвал. В ответ же Хаг не трогает трэлей хозяина.

Вот только с Перри о безопасности речи не шло. Хаг наблюдал за ней каждый раз, когда она выходила прогуляться по поместью, в отчаянии строчила отцу письма, умоляя разорвать контракт. И вот однажды, когда вечером герцога не было дома, Хаг схватил ее, и она очнулась уже…

Перри отбросила воспоминание прочь.

— Что еще? — размышлял вслух Гаррет, не заметив ее состояния.

— Кому-то нужно опросить Эву и Элис.

Повисло молчание. Перри осушила бокал, позволяя бладвейну снять напряжение в мышцах. «Я не буду об этом думать. Не сегодня».

— Мы дадим им немного отдохнуть, — ответил Гаррет. — Элис никого к себе не подпускает кроме Дойла, а мисс Макларен все еще… обеспокоена. Я не собираюсь на них давить. Пока нет.

— Ты можешь отправить Бирнса расспросить мисс Макларен, — предложила Перри. — Кажется, ему она доверяет.

— Посмотрим.

Перри свернулась на диване. Она чувствовала себя восхитительно расслабленной.

— Это вино просто великолепно.

— Можешь передать герцогу свою благодарность, — сухо заметил Гаррет, допивая последние капли, и отставил бокал в сторону. Затем наклонился и сгреб монеты.

«Отличный вид», — подумала Перри, рассматривая его ягодицы. Кожа чудеснейшим образом подчеркивала все детали мужской анатомии. Внизу живота потеплело, в голове завертелись грешные мысли. Похоже, она перебрала с бладвейном. И теперь лежала возбужденная, расслабленная и глазела на то, что ей по добру не стоило рассматривать.

Перри медленно закрыла глаза, впитывая тепло камина. Гаррет тихо чертыхался, собирая монетки. Монотонная ругань убаюкивала. Перри чувствовала себя в абсолютной безопасности, знала, что он за ней присмотрит.

— Перри…

Кто-то навис над нею. Перри было собралась его остановить, но ее вдруг подняли сильные руки, а ноздри заполнил знакомый аромат одеколона Гаррета.

— Никак не запомнишь свою норму вина, Перри. Давай, я тебе помогу.

Вроде как следовало настоять, чтобы он ее отпустил, но Перри так устала, да и мир словно подернулся дымкой. И, если начистоту, ей очень нравилось находиться в объятиях Гаррета. Она ухватилась за воротник его рубашки, положила голову ему на плечо. Гаррет выпрямился, и Перри расслабилась, притянув его поближе.

Очнулась она в темноте, уже у себя на кровати. Гаррет обхватил горячей ладонью ее икру и возился с ботинком.

— Что ты делаешь? — зевнула Перри.

— Лежи уж, — тихо хмыкнул Гаррет, разул ее и встал на колени на кровати. — Как, черт побери, эта ерунда расстегивается?

Ее корсет. Несмотря на жалобы, Гаррет весьма уверенно справился с серебряными пуговками, а потом и со шнуровкой. Перри подняла руки, он снял с нее корсет, а тонкая хлопковая нижняя рубашка прилипла к груди. Перри попыталась ее расстегнуть, но пальцы не слушались…

Гаррет просто плюхнул ее обратно на спину и быстро расправился с пуговицами сам.

— Скажи, что у тебя что-то есть под этой рубашкой, — прошептал он.

— Сорочка.

— Хорошо. — Он стянул с нее ткань и застыл. — И это сорочка? Боже, да это просто кусок кружева!

— Пришлось снизу все обрезать, — пробормотала она. Прохладный воздух овевал кожу. Перри лениво провела пальцем по колену Гаррета.

Он тут же убрал ногу.

— В жизни бы не предположил такое. Ты и кружева.

— Я люблю кружево. Иногда. — Она по-прежнему оставалась женщиной со своими собственными желаниями и потребностями. И неважно, как отчаянно делала вид, будто их нет.

— Однако носишь только там, где другие не увидят, — пробормотал Гаррет, возясь с ее поясом. — Черт побери, и как мне теперь это забыть?

— Не стоило меня раздевать.

— В тот момент это казалось хорошей идеей.

Он потянул брюки с ее бедер, и она приподняла попку, чтобы помочь. Комната завертелась.

— Боже, — прошептала Перри. Его лицо вплыло в ее поле зрения, густые ресницы обрамляли темные глаза. — Гаррет, ты такой милашка!

— Вот теперь я точно знаю, что ты надралась. — Его голос звучал низко и жестко. — Прекрати крутиться! — Гаррет прижал ее к кровати, стягивая кожаные бриджи с икр. Перри захихикала от щекотки.

Даже в окружающей их темноте она сумела разглядеть его улыбку. Сердце сжалось в груди, и она потянулась к нему, прикоснувшись к его губам. Гаррет отшвырнул ее бриджи в сторону и посмотрел на нее.

Выражение его лица положительно сводило Перри с ума — в равной мере на нем отражались удивление и смущение, а еще немного отчаянности.

— И что же мне с тобой делать? — прошептал Гаррет.

Почему бы тебе не поцеловать меня?

Увы, Гаррет надежно укрыл ее одеялом и сел на край постели. Матрас прогнулся под его тяжестью.

На мгновение Перри показалось, что Гаррет вот-вот ее поцелует. Она провела пальцами по щетине на его подбородке, но тут Гаррет поймал ее руку и сунул под подушку.

— Перри, однажды я действительно тебя поцелую, но лучше сделаю это, когда ты не будешь полусонная и навеселе.

— Ничего я не пьяная, — пробормотала она.

— Конечно, — снова улыбнулся Гаррет, и Перри сонно моргнула.

Неужели он действительно произнес эти слова? Или ей показалось? Перри попыталась открыть глаза, но Гаррет уже пошел к порогу, а она так устала и… Уткнувшись в подушку, Перри наконец провалилась в сон.

***

— Доброе утро.

Гаррет самодовольно улыбнулся Перри, пока та наполняла чашку чаем и сдабривала его кровью. Свою собственную он держал в руках, поставив локти на обеденный стол. Гаррет сегодня выглядел таким красивым и отдохнувшим. Вот ублюдок!