Ладно, - я вздохнул глубоко, повернулся набок, приобнял девушку за колени. Она ойкнула, легонько стукнула меня по башке, но я уже прикрыл глаза, изображая мгновенно уснувшего.
Гарри! - в ее голосе появились смешинки, Айрис едва сдерживала улыбку, при этом тщетно пытаясь придать голосу хоть немного строгости.
Что? - я приоткрыл один глаз, но не сдвинулся с места. - Всего через три года, я стану совершеннолетним, и тогда уж точно на тебе женюсь!
Во-первых, это шутка была смешной только в первый раз, - выражение лица девушки стало хмурым. - А во-вторых, через три года, мне будет сорок!
И что? - не понял я. - Ты все равно самая красивая… ну, и все дела. Не умею делать комплименты.
Ага, - ее лицо приобрело грустное выражение.
Происходило что-то странное. Я мысленно тяжело вздохнул, но решил не двигаться. Во-первых, приятно вот так полежать на чьих-то коленях, во-вторых… ну, во-вторых, тоже приятно. А что вы хотели, и Владимир Симанович, и Гарри Озборн раньше такого удовольствия были лишены.Так что я отрывался за целых две жизни!
Айрис снова вздохнула. Картинно так, знаете, на публику. Так делают девушки, когда хотят привлечь внимание, но сами начинать разговор не хотят.
Отлично, - выдохнул я. - О чем ты хотела поговорить?
С чего ты взял…
Айрис!
Что?!
Не играй у меня на нервах, я тебя пять лет не видел, и не хочу выдергивать из тебя разговор клещами.
Ладно-ладно… - снова этот вздох. Мол, я так не хотела говорить, но ты меня вынудил, так вынудил…
Давай уже, - поторопил телохранительницу я, чувствуя, как внутри закипает раздражение.
Чертовы гормоны.
Норман… - на этот раз вздох был каким-то судорожным, как будто, она набиралась смелости, чтобы нырнуть в ледяную воду. - Твой отец сделал мне предложение.
Я распахнул глаза, повернулся на спину. Посмотрел девушке глаза. Она была несколько смущена, но, похоже, не врала.
А как же… как же… - я состроил самую жалобную мину, на которую был способен. Главное, при этом не заржать. - А КАК ЖЕ Я?!
Э… - Айрис моргнула, но не нашла, что ответить.
Как же моя безответная любовь к тебе?! - черт, ради драматического эффекта пришлось встать. Искусство заставляет меня приносить такие жертвы! - Как же мои планы на счастливую жизнь рядом с тобой?!
Девушка приложила ладонь ко лбу, помассировала большим, указательным и средним пальцем надбровные дуги. Устало выдохнула.
Все мои мечты разрушены, - всхлип не получился. Точнее получился какой-то хрюк. - И кем?! Моим собственным отцом!
То есть тебя наша будущая женитьба совсем не волнует, - сделала вывод Айрис, наливая себе воды из графина, и делая большой глоток. Перенервничала что ли?
Не то, чтобы меня совсем не волновало происходящее... Просто я давно к этому был готов. Искру между этими двумя небезразличными мне людьми, не заметил бы разве что слепой.
Вообще-то… есть одна вещь, которая меня волнует, - я дождался, пока она поднесет стакан ко рту. - Мне надо будет называть тебя “мамой”?
Пфффффф! - именно с таким звуком прозрачная жидкость брызнула изо рта Айрис. Она закашлялась, бросила на меня свирепый взгляд: - Ты это сделал специально!
Что именно? - первым, что было необходимо усвоить в Университете - то, что очень важно научиться невинно хлопать глазами. И, поверьте, я овладел этим навыком в совершенстве.
Я тебя когда-нибудь прибью, мелкий, - пообещала девушка, ожесточенно оттирая пятно с джинс.
Улыбка все таки выползла мне на лицо:
Из вышесказанного, следует сделать вывод, что ты ответишь на его предложение согласием?
Да, - Айрис кивнула, краем глаза отслеживая мою реакцию.
То есть, ваши отношения продолжаются довольно долго, - я не спрашивал, а утверждал.
Глаза девушки подозрительно сузились, в предчувствии очередной нелепой шутки:
Ну?
То есть мне уже никогда не стать твоим первым мужчиной! - я картинно заломил руки, изобразив очередной всхлип.
Главное не заржать, главное не заржать!..
Не получилось. Булькающий звук зародился в глубине моих легких, достиг горла, вызвав почти болезненный спазм.
Когда у меня был первый мужчина, ты еще не родился! - свирепо прорычала Айрис, глядя на мое перекосившееся лицо.
Я отвернулся, не в силах сдержать смех. И сказал то, что должен был сказать:
Угу, я понял, - и добавил едва слышно, но недостаточно, чтобы пока-еще-мисс-Смит не услышала: - Изменница.
ЧТО?!
Оу… она разозлилась. По-настоящему разозлилась!
Я думал, она тебя защищает, а не бьет, - Норман потер переносицу, стараясь успокоить нервы. В его голосе ощущалось неодобрение, но в уголке глаз плясали веселые искорки.
Я ж извинился, - буркнул я, поглаживая шишку на макушке. - Много-много-много раз извинился.
Да, а я тебя еще не простила, - со своей стороны совсем по-кошачьи фыркнула Айрис.
И почему я должен этим заниматься? - обреченно спросил отец, продолжая массировать переносицу. По тону было понятно, что он обращается не к нам, а к каким-то высшим силам.
Поэтому мы и не ответили. Норман вздохнул тяжело, взглянул на меня, и во взгляде его мне почудилась самая настоящая нежность:
Я рад, что ты вернулся, Гарри.
Я тоже, пап.
Кстати, - он нахмурился. - Почему ты ни слова не говоришь о своей учебе?
А что говорить? - я слегка напрягся.
Хоть что-нибудь, - вздернул брови Норман.
И правда, Гарри, - подала голос Айрис. - Ты шесть лет провел в закрытом учебном заведении, в котором собраны лучшие ученые в мире. Причем это заведение только для латверийцев… И от тебя ни слова! Нам же интересно, каково там было! Завел себе друзей?
Мгм… да как-то…
Давай расскажем им про Леонарда Гаррисона, в ловушки которого ты попадался раз двадцать на втором курсе, - предложил сарказм, голос которого был подозрительно похож на голос Мэтта Мердока. - Им понравится!... Или, может, не стоит им рассказывать о случаях, когда нас чуть не убили?
...Как-то… - я пожал плечами. - Ни с кем особых отношений не сложилось. Ну, знаете, эти латверийцы… Такие замкнутые ребята… Да и я тоже большую часть времени предпочитал проводить за учебниками. Материал был сложный, так что приходилось налегать на учебу. На развлечения времени почти не оставалось.
Хмм… - мои собеседники переглянулись. - И что, совсем нечего рассказывать?
Можешь рассказать про то, как украл из лаборатории образец наркотика, и распылил его в классе, - продолжил сыпать идеями Мэтт из моей головы. - Хотя… Нет, это тоже может им не понравиться...
Почему бы тебе не заткнуться? - рыкнул мой внутренний Норман. И, что интересно, мой внутренний Сорвиголова заткнулся.
Да нет, - покачал я головой. - Ничего особенного не происходило. Моя учеба была довольно-таки скучна.
Понятно, - в голосе Айрис явственно угадывалась жалость. Небось решила, что я угробил свою студенческую жизнь. Пфф… В судьбе Владимира Симановича этой самой “студенческой жизни” было как-то слишком много. На двоих хватит с лихвой. - А я-то думала, что ты отказался от охраны, потому что хотел “наладить общение” со своими сокурсниками. Как в школе.
На этот раз не получилось, - я улыбнулся слегка виновато. - Слишком большая разница в возрасте, наверное. Разные интересы.
По крайней мере, - Норман позволил себе усталую улыбку, - мы доставили тот щит Виктору фон Думу. Кажется, он больше не имеет к нам претензий.
Кстати об этом, - я резко перевернул стул, и оседлал его, глядя на отца в упор. - Пап, я хочу поговорить с тобой о политике.
В кабинете, который занимал бывший глава ОзКорп Индастрис было светло. Столы были завалены огромным количеством каких-то бумаг и расчетов, несколько мощных ЭВМ постоянно производили какие-то вычисления. На мониторах мелькали цифры, на которые отец, как мне казалось, не обращал никакого внимания.
