Джонсу хотелось, чтобы люди вынесли из скандала урок. В последние недели до релиза игры команда круглосуточно правила код, чтобы улучшить взаимодействие с автомобилями (каждый из которых теперь обладал уникальной физикой: например, крупные медленнее поворачивали) и исправить ошибки. Он не хотел, чтобы в шумихе их достижения затерялись. «Люди считают, что компьютерные игры предназначены для детей, и это в корне неверно, – утверждал он. – Проблема в том, что люди судят об играх, не имея своего мнения и не разбираясь в их сути. Grand Theft Auto придется по душе даже людям с утонченным вкусом».

28 ноября 1997 года геймеры Англии впервые запустили GTA. Игру планировалось выпустить сначала в Великобритании, а чуть позже – в Соединенных Штатах. Игра вышла, когда шумиха уже стихла, и казалось, что ее релиз запоздал: газета Guardian уже успела назвать ее «самой противоречивой игрой последнего десятилетия». В итоге DMA и BMG пожинали плоды тщательно продуманной PR-кампании: нашуметь, как только можешь. Нахальный слоган под логотипом DMA гласил: «Презираем правительство, полицейских и родителей».

Но реакция не заставила себя ждать. Как и боялись продюсеры GTA, некоторые игроки считали, что по сравнению с такими играми, как Tomb Raider, она выглядела бедновато. Один геймер высказался так: «Ужасная игра с дерьмовым управлением. Графика просто отвратительная. На восьмибитных консолях можно найти игру покрасивее. Когда отвечаешь на звонок, кажется, будто говорит бурундук, а не человек».

Ребят из BMG такая критика раздражала.

– Ну и что за хуйню он несет? – однажды спросил Дэн. – Если игра веселая, неважно, как она выглядит!

Однако, если почитать другие отзывы, становилось видно, что многим геймерам вообще не было дела до графики. «Хотя Grand Theft Auto не соответствует моральным стандартам, она приносит огромное удовольствие, в некотором роде извращенным образом, – писал один геймер в своем обзоре. – GTA вызывает привыкание, так как в игре есть огромное количество разнообразных способов прохождения заданий». «GTA – это отпад, – расточался другой. – Ты вживаешься в роль лучшего преступника в городе».

По всему Соединенному Королевству начал формироваться небольшой культ преданных поклонников. Однажды ребята из DMA нашли сайт, на котором геймеры составили расписание движения поездов, которые случайным образом ездили по городам GTA. Ходила история о том, как владелец одного магазина, вернувшись на работу, обнаружил, что тот был взломан, а все копии GTA украдены. Игра не стала хитом, но благодаря сарафанному радио ее продажи продолжали расти, пока другие проекты оказывались забыты. В неделю продавалось примерно по десять тысяч копий GTA. Вскоре общее количество проданных экземпляров приблизилось к пятистам тысячам – каждая стоила примерно 50 фунтов стерлингов, что принесло доход в 25 миллионов фунтов. Учитывая, что бюджет игры составил примерно 1 миллион фунтов стерлингов, большая часть которого ушла на выплату зарплат, игра более чем заслужила право на продолжение.

Сэм не стал богачом после выхода игры, но он получил признание. Ему было двадцать семь, и он давно восхищался Риком Рубином – бунтарем, который заставил музыкальную индустрию жить по новым правилам. Возможно, у Сэма получилось бы сделать то же самое с видеоиграми. Эта маленькая шотландская беспредельная фантазия наконец-то усадила его за руль, и он знал, куда хочет отправиться: в Либерти-Сити.

Окрыленный успехом GTA, Сэм столкнулся с новым препятствием: BMG Interactive была продана. Расходы подразделения намного превышали доходы. Хотя в бизнесе Сэм оставался новичком, он понимал, что его компания многое делает не так: например, открывает офисы аж в двадцати семи странах по всему миру. Руководители немецкого конгломерата потеряли веру в видеоигры. С бурным развитием Интернета Bertelsmann переключила свое внимание на телевидение и Всемирную паутину. Дейл, глава BMG, пытался убедить компанию остаться в игровом бизнесе, но безрезультатно. «В Bertelsmann в конце концов решили, что они не хотят возиться с видеоиграми, – вспоминал он позже. – Они просто не входили в их планы».

Раздел интерактивных развлечений закрывался, и Сэм запаниковал. «Я ведь должен на что-то жить!» – говорил он. Он падал духом, пока искал, в каком из массы издательств можно было поработать. Сэм чувствовал себя слишком инакомыслящим, чтобы вписаться в новый коллектив. «Никто не хотел работать с такими психопатами, как мы», – говорил он.

Но затем он встретил такого же сумасшедшего смельчака, как и он сам: Райана Бранта, парня из Нью-Йорка, который собирался купить ВМС Interactive. У них оказалось много общего. Как и Сэм, Брант родился в богемной семье, пропитанной поп-культурой. Его отец, Питер, владел журналами Interview и Art in America и был соучредителем элитного клуба поло в Гринвиче. В отличие от мамы Сэма, которая просто снималась в гангстерских фильмах, отец Бранта отсидел срок за уклонение от уплаты налогов. Мачехой Бранта была супермодель Стефани Сеймур.

После окончания престижной Уортонской бизнес-школы Брант, короткостриженый жилистый парень, не захотел иметь ничего общего с миром устаревших медиа своего отца. Центр Нью-Йорка заполонили интернет-стартапы, образовав подобие Кремниевой долины. Брант точно знал, какую часть индустрии высоких технологий он хотел бы покорить: видеоигры. В то время в игровой индустрии доминировали крупные издательства, такие как Electronic Arts и Activision, а также несколько компаний поменьше. Брант видел себя в их числе. В 1993 году, в возрасте всего двадцать одного года, он потратил 1,5 миллиона долларов, полученных от отца и других частных инвесторов, чтобы основать Take-Two Interactive – собственную компанию по изданию игр.

Брант, выросший в кругу модных знаменитостей, решил выделиться, выпуская на компакт-дисках игры, больше похожие на фильмы категории В[28]. Он хотел привлекать настоящих кинозвезд, чего ранее в видеоиграх практически никто не делал, и разрабатывать игры для взрослой аудитории: кинематографичные и нарочито провокационные. В игре Hell: A Cyberpunk Thriller главную роль исполнял культовый актер Деннис Хоппер. Игра продалась тиражом в триста тысяч копий по всему миру, заработав 2,5 миллиона долларов прибыли. Для игры Ripper Брант потратил 625000 долларов из общего бюджета в 2,5 миллиона долларов, чтобы снять там Кристофера Уокена и Карен Аллен, актрису из «Индианы Джонса». «Я хочу создавать лучшие программы, – говорил Брант в интервью Forbes, – и заработать как можно больше денег».

Брант показал, что выпускники Лиги плюща[29] умеют добывать деньги, произведя первичное публичное размещение акций, в результате чего компания привлекла 6,5 миллиона долларов инвестиций. Однако он знал, что без развития долго не продержишься. Однажды утром Брант проснулся с ужасной мыслью: «Нас задавят, если мы не расширимся». Он начал прибирать к рукам дистрибьюторов по всему миру: от Соединенных Штатов до Великобритании и Австралии, чтобы издавать там свои игры и получать доход с новых рынков. К 1997 году, после выпуска нескольких игр, выручка компании достигла 200 миллионов долларов, а прибыль превысила 7 миллионов.

После заключения лицензионных соглашений с Sony и Nintendo Бранту нужно было укрепить свои издательские ресурсы, и именно это и привело его к BMG Interactive. Джейми Кинг, продюсер BMG, считал Бранта «дерзким хуем» – новичком, готовым тягаться с Activision и ЕА. Сэм очень хотел достичь их уровня и рассказал Бранту о своем видении будущего игровой индустрии. «Я очень энергично задвигал ему свои идеи и так вспотел, что казалось, вся моя одежда промокла, – вспоминал позже Сэм. – И в офисе все задавались вопросом: „Блядь, а это еще кто такой?“»