С некоторым интересом смотрящий на меня одним прищуренным глазом Эскетинг (второй глаз он вообще прикрыл) ничего не сказал на мои манипуляции. Видя, что я снова «здесь», архимаг слегка дёрнул плечом.
— Мы отдалились от основной темы разговора. Так вот, наша проблема — информация. Я узнал кое-что о наших противниках. Это демоны зеркал. И, как выяснилось, они всегда были рядом. Веками, — на мой удивлённый взгляд, архимаг ухмыльнулся. — Веришь или нет, какие-то смерды дают им силы каждый новый день под взглядом Шамаша… И, конечно, каждую ночь под неусыпным оком Наннара.
— Так за чем же дело стало? Если у этих существ есть культы, то их нужно уничтожить в первую очередь, не так ли?
— Ха… Культы… Боюсь, даже мы не можем пойти на то, чтобы убивать каждую незамужнюю девицу Империи.
— Простите?.. — я удивлённо перевел взгляд с текучей воды на архимага.
— Гадания на отражениях. Никогда не слышал, как девки сжигают клок своих волос и гадают на будущего мужа по отражению? Заговаривают и ворожат? Ха-ха! Видел бы ты своё лицо!
— Я… Никогда над этим не задумывался… А ведь действительно, небольшую силу такие чары имеют, они есть у разных народов, хотя деревенским девкам уж точно не должно быть доступно даже столь простое колдовство! — я ошеломлённо замер. — Выходит, эти демоны…
— Да. И не только. Это просто самый простой пример. Эти твари обитают в зеркальном царстве. Глубоко. И чем сильнее такое существо, тем глубже оно сидит. Даже эти… Как вы их назвали? Карлики? Им довольно сложно долго пребывать у границ зеркал с той стороны. Не то, что выбраться!
— Но они пробирались в наше измерение!
— Верно. Им кто-то помог. Истончил сами границы планов. Даже архимагу такое не так уж и просто сделать. А значит…
— А значит, это кто-то из богов. Но почему другие боги не вмешаются?
— Вероятно, законы и правила, связывающие их, не нарушены. А, может, это и не бог вовсе, а помощь какой-то аномалии… Всё может быть. В любом случае, сейчас Куса — это место прорванного плана. Границы почти нет, эти существа свободно выходят из зеркал и также спокойно там исчезают. Но далеко отойти не могут: судя по всему, это отнимает значительные силы. Только поэтому мы всё ещё живы. И, полагаю, если быстро не закрыть эту дыру, то всё станет куда как хуже, чем раньше.
— Почему?
— Ты глупец или просто играешь роль? Что может быть нужно демонам, пусть и пришедшим из Тафиппы, у нас?
— Дьявол! — восклицаю под хмурым взглядом Эскетинга. — Души, конечно.
— Да, души. Шурукках и Император мне не верят, но я более чем уверен, что ещё и колония. Хотят заменить Лэнг. Место освободилось давно, пустым оно быть по определению не может. Точнее, может, но лишь пока мы отбиваем все эти удары. Куклусы, теперь зеркальники, до них — человеко-ящеры… Времена идут, архимаги возвышаются и низвергаются. Падают и поднимаются царства Аккадии. Вечны лишь Империя и демоны, которые пытаются нас пожрать. В любом случае, мы должны узнать больше. И в первую очередь — это моя проблема, как сильнейшего чародея, понимающего в этом деле. А ты теперь заменяешь мне ездового онагра, ха!
— Не ты ли называл себя архимагом-путешественником? — ощерился я раньше, чем сообразил, кому хамлю. На плечи навалилась тяжесть.
— Не дерзи: боком выйдет, — искривил рот Эскетинг. — Я называл себя так. И называю. Но только идиот сейчас вступит на тайные тропы, ведущие в Кусу. Они и так зыбки, а теперь там бродят враги. И да, нам нужно в мой дворец. Проведёшь там пару дней, пока я готовлюсь. Возможно, я тебя даже чему-то научу, — хмыкнул он.
— И куда же нам? И расстояние какое? — вздыхаю, концентрируясь для телепортации.
— А? Нет, теперь мы пойдём моими способами. Держи верёвку и не отпускай!
У Эскетинга было два пояса. Один — хороший добротный кожаный ремень. А вот второй — обычная верёвка, намотанная тремя оборотами. Вот, чуть её отмотав, он мне и дал конец. А потом просто пошёл. Сначала я не очень понимал, какого чёрта. Пока внезапно всё вокруг меня не начало смазываться. Это было жутковато и… потрясающе. Небо перетекало в землю, земля — в небо. Ушедший уже за горизонт ярко-алый диск солнца соседствовал на небосводе с полной луной, хотя сегодня и был день новолуния. Трава и песок, мелкие камушки и струйки воды под ногами перемежались между собой, сливались и расходились. Тьма перетекала в свет, который сменялся полумраком. Казалось, весь мир сошёл с ума и пытается вновь обратиться каким-нибудь первичным бульоном, из которого его и воздвиг когда-то один из демиургов, но в процессе вселенной внезапно приходит на ум новая форма, в которую и стремятся слиться ещё не до конца распавшиеся остатки старой. Я едва-едва понимал, как я иду, где я бреду, куда и зачем. И только неизменная верёвка в руках служила стальным путеводным канатом, который и не думал никуда исчезать.
Медленно-медленно абсолютный хаос начал сплетаться в привычную форму. Обращаясь в пейзаж пустынный, переходящий, правда, в траву, на которой росли деревья. Кажется, тут раньше были пески, а кому-то захотелось проложить речку и посадить по берегам сады. Хотя… Ну, понятно, кому эта мысль влезла в голову! — я покосился на Эскетинга. — Так, а там у нас… О, дворец! На Вором чем-то похож. Но более живой, да и стены чуть повыше будут. И да, судя по всему, мы шли всю ночь, хотя для меня едва ли прошёл десяток минут. Но солнце почему-то медленно встаёт с востока, хотя ещё недавно закатывалось за западную линию горизонта.
— Что за тропа это была? — перевёл я взгляд на хозяина дворца. — Это были не тени или пустыни…
— Тропы Лаштинга, моего деда. Это заклинание неизвестно в Гильдии, — на этом разговор прервался: личные секреты — они такие. Хорошо, что архимаг вообще дал ответ. — Пошли.
Несмотря на раннее время, у ворот нас встречали. По традиции привратниками должны стоять самый младший и самый старый из рабов, но не могут же древний старик и ребёнок проводить тут круглые сутки годами напролёт? Нет, не могут. Поэтому сейчас здесь была обычная дворцовая стража: раб и наёмник. Стандартная ситуация: рабы-воины следят, чтобы наёмники не предали нанимателя, а наёмники присматривают, чтобы рабы не начали бунта.
— Господин Эскетинг, — я увидел, что задумчивый взгляд чародея стал осмысленным и скучающим. Значит, можно потихоньку попытаться заговорить.
— Да?
— Почему бы не ударить по Кусе Дланью Шамаша? Я видел её мощь в Баракке. Креол точно ей владеет. Знаю, эту силу применяют редко, но ведь Император может отдать такой приказ? Шумеру невыгодно держать вокруг проклятого города столько солдат и магов.
— Кроме желаний архимагов существуют ещё причины. Мы боимся, что граница может быть прорвана.
— Граница?
— То образование, которое отделяет астральные планы от физических. Я уже говорил тебе, что она ослаблена. Длань Шамаша повреждает её. Ты мало знаешь об этом заклинании. Но оно оставляет проклятье после себя. Духи, странные существа, навязчивые видения, лёгкие маршруты для сноходцев и даже нечастые прорывы из мира мёртвых, когда тому или иному призраку удаётся просочиться там в нашу реальность. Обычно это не критично. Двадцать-сорок лет, и там можно жить более-менее безопасно. Торговые маршруты через такие земли и вовсе легко прокладываются: главное — не ночевать там и не делать слишком много привалов. Но вот в Кусе, где кто-то очень сильный при помощи ритуала постарался ослабить её настолько, чтобы сюда стали приходить даже слепцы…
— Слепцы?
— Похожие на людей, в зеркальных балахонах, — заметил маг, замолкая. Он снова погрузился в свои размышления, даже не заметив глубоких поклонов привратников.
Что сказать… Дворец Эскетинга был довольно красив. За длинной невысокой (метров шесть) стеной, ограждающей огромный периметр, был разбит небольшой сад, имелся выходящий из-под земли (вероятно, благодаря чарам) и утекающий вскоре обратно вниз ручей, по земле с важным видом ходили красивые экзотические птицы, за которыми следили судя по всему специально выделенные для этого рабы. Внутри периметра стен имелись также и постройки, как же без них. Роскошное в четыре этажа здание в виде пирамиды за двумя башенными надстройками, несколько других объектов. Вероятно, казармы для стражи, жилища для рабов…
