Голос стих. Все исчезло. Снова тьма вокруг. Секунда за секундой время неспешно течет, превращаясь в вечность. «Вечность здесь, во сне», попытался успокоить я сам себя, однако, похоже, эта мысль достигла и того, кто завладел моим телом. Он снова возник предо мной, криво усмехаясь.

- Зачем я пытаюсь объяснить тебе, почему жажду показать? Я ведь знаю теперь, что в мире ослепленных тьмой, может солнцем показаться, пламя от свечи… В этой голове бессчетное количество слов, образов, знаний, но они все смешаны, искажены, бесполезны… Жизнь, смерть, любовь, зачем мне знать все это? В этом пламени я видел смерть. Миллионы, миллиарды и триллионы смертей… Даже ближе чем сейчас тебя. Чувствовал тепло еще не остывших тел. Вдыхал ее, смерти, сладковатый запах. Но я не испытываю страха к ней. Она честна, она не предаст. Единственное что она обещает – что придет за тобой! Рано или поздно, ты будешь в ее объятьях… Ты ждешь ее, хоть и не стремишься к ней. Ты готов в любое время встретить ее искренней улыбкой, прижаться к ней. И почувствовать ее холодные, равнодушные объятья. И обрести покой…

Другой я опустил голову, сжимая ее в своих ладонях, царапая волосы, а потом бросил в меня злой взгляд и выплюнул:

- Но не я, ведь она не властна надо мной! Я другой, вечный, бесконечный, как это пламя, что горит меж моих ладоней! Но как же сладко и приятно, оставаясь на грани безумия, смотреть ему в лицо. Вопрос лишь в том, где эта грань, насколько близок я к этому пламени. Возможно, я уже пылаю, но не осознаю этого? Однако пусть будет так! Я хочу этого! Ведь, безумье – мое проклятье, спасенье мое… над бездной, в моих объятьях, вечность в испуге замрет!

р-р-ра-ха-ха-ха-х-хы-ырр…

И снова тьма поглотила все вокруг. Остался только смех этого безумца, который когда-то был мной…

Комментарий к Тревожные сны. Сон четвертый.

https://sun9-15.userapi.com/jMb9w3kWx8u5VWZgw0x23lqbbYPPQ1uq0C2h9A/6ZLRJ3rmDp0.jpg

========== Глава 26 ==========

- Эй, проснись! Ну ты и соня. Тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Говорят мы уже приплыли в… проснись, парень! Да что тебе там такое снится?

Кричал на ухо Ратибор, причем первые его фразы, похоже, были остатками моего сна. Перестав прятать голову под подушкой, я поглядел красными глазами на бывшего паладина.

- Что случилось?

Недовольно ворчал я, присаживаясь на край кровати, и держась руками за голову, которая раскалывалась на части.

- Ты зачем вчера дочке вождя предложение сделал, а потом, когда она согласилась, отверг ее?

Снова закричал Ратибор, и головная боль усилилась.

- Кто… Что? Какая дочка? Какое предложение!? Бредишь ты или я? Никому я ничего не делал! Я хоть и был пьян, но все прекрасно помню!

Эти слова немного успокоили старика. Он начал ходить по комнате из стороны в сторону. Потом он резко остановился и, повернувшись ко мне, спросил:

- Что вчера было? Рассказывай с того момента как ты покинул зал приемов.

- Уу-у… Голова раскалывается! Можно я еще посплю, или хотя бы воды дайте!

Взмолился я, и Ратибор сжалился, выудив из нагрудного кармана сухой листик какого-то дерева, внешне схожий с Лавровым.

- Вот. Положи под язык. Сейчас воды тебе принесу.

Бывший паладин вышел, оставив мне подозрительный лист, и я сделал как было велено – положил его под язык. Легче не стало, зато теперь, когда в комнате вновь воцарилась тишина, завалился набок и закрыл глаза. Солнце едва окрасило небо в серые тона, даже не поднявшись над горизонтом, так что час пока еще был действительно ранним.

Зачем, обычно спокойный и уравновешенный, Ратибор поднял, с утра пораньше, такой шум я совершенно не понимал. Да и вникать, если честно, совершенно не желал. А желал я спать, потому успел заснуть до его прихода, однако был снова безжалостно растолкан.

- Вставай уже! Говори что было!

Пришлось подняться. Хорошо хоть воды старик притащил достаточно – целый трехлитровый кувшин, так что жажду я утолил в полной мере. Вода была холодной, до ломоты в зубах, что тоже было хорошо, так как она отрезвляла и бодрила, прогоняя дрему. По крайней мере, теперь веки не казались пудовыми гирями, которые нереально поднять. А может это заслуга выданного ранее сухого листика, который незаметно для меня, полностью растворился, оказавшись под языком.

- А не было ничего! Женщина-великан привела меня сюда. Я лег на кровать, отослав ее, потому что спать хотел. Только спокойствия мне не дали – бегала, тут по крыше, местная одна. Забыл как звать ее… Касси, вроде. Так вот, поднялся я на крышу, а она там за лисицей бегает. Ну я и попросил прекратить ночные игры. Вроде все.

Ратибор явно не был доволен таким ответом. Он сделал еще пару шагов по комнате, а потом уточнил:

- Что именно и как ты ей сказал?

Ткнув пальцем в тумбочку, я монотонно разъяснил:

- Ну, среди этих камней был один интересный – обсидиан, размером с кулак. Каким-то образом мне удалось изменить его внешний вид, превратив в цветок. Во-от… значит, сказал я этой Касси – уходи, мол, с крыши, а я тебе кой-чего за это дам. Ну и отдал этот цветок, а потом попросил удалиться. В общем, ничего особенного.

Закончил я и развел руками, всем своим видом показывая, что винить меня совершенно не в чем. Однако, бывший паладин с каждым моим словом, во время ответа, хмурился все больше.

- А в комнату к себе ты ее приглашал?

- Было дело. Спать хотелось. Устал сильно. Лишний шаг – каторга, вот и подозвал ее. Только мы ничего такого не делали. Дамочка вошла, получила камень, и отправилась восвояси. Честно! Никаких предложений! Хм, ну шлепнул ее на прощанье по попке. Моя вина. Только я не в себе был, сам понимаешь, старик…

- Идиот!

Прошипел хозяин деревянного терема у озера, хватая меня за одежду. Потом он тяжело вздохнул, и отпустив, начал объяснять:

- А теперь слушай внимательно. Во-первых, она не Касси, а Касситерия, дочь вождя…

- Во! Точно, Касситерия! Я просто вчера плохо соображал и не запомнил. Хотя я и сейчас еще не полностью восстановился, голова будто в тумане, хотя уже не так болит, спасибо за тот листик.

Пропустив мои слова мимо ушей, Ратибор продолжил:

- Во-вторых, у Каменного Народа предложение делается следующим образом: мужчина дарит женщине подарок, если та его принимает, то он приглашает ее к себе в дом. Если она снова согласна, и приходит к нему, то они разделяют ложе, что является скреплением их брака. Понимаешь теперь, что вчера натворил?

Почесав затылок, через пару секунд я ответил:

- Откуда мне было это знать? Вы же ничего не рассказывали. И еще, с чего она-то согласилась, если видела меня вчера первый раз в жизни? К тому же, я обычный человек, не из их, великанской братии!

- Мы ведь собирались провести здесь всего один день. Естественно не нагружали вас лишней информацией, которая потом никогда не понадобится. Кто мог знать, что ты такое выкинешь, а она согласится?

Резонно пояснил бывший паладин. И он был прав, однако, проблемы, возникшие из-за недостатка знаний, от этого никуда не делись.

- И что теперь делать?

- Пойдем к вождю, что еще остается. Буран уже там, пытается решить вопрос миром. Великаны крайне возмущены и агрессивно настроены.

В общем, меня снова пригласили, хотя нет, правильнее сказать, притащили в зал приемов, только атмосфера и обстановка теперь была другой. Столов больше не было, осталось лишь кресло-трон вождя, и несколько стульев рядом с ним, на которых восседали великаны.

Мастер Буран неподвижной глыбой застыл посреди зала, напротив вождя, лениво опираясь на свой посох. Однако, только дурак принял бы этого беловолосого, немолодого уже человека, за обычного, готового принять любое решение хозяев, гостя. Его широко расправленные плечи, прямая спина и ясный взгляд пронзительных синих глаз, говорили о решимости идти до конца, в случае необходимости, сметая и этих великанов перед ним, и даже сам их город вместе со скалами.

- Гости Каменного Народа Ратибор и Тим, просят дозволения войти.