«Брауни» заерзал. А вот и «подарок» от Грейнджер.

- Пойми, Гарри, я беспокоюсь о тебе и мои вопросы – это просто желание тебе помочь справиться с проблемами. Я старый человек и повидал многое, поверь, многое из того, что ты можешь считать проблемой, для меня пройденный этап и я могу помочь.

- С учебой все нормально, спасибо, профессор. А гостиная, ну… я просто… нет никакой проблемы, сэр, но в спальне иногда пахнет… и я… эээ…

Фух. Сработало. Не зря я ему память подправил. Дамблдор должен поверить, ведь часть правды всегда лучше прямой лжи.

- Пахнет? Вот как, – директор весело прищурился и улыбнулся, – всякое бывает в спальне с несколькими мальчиками. Ты пей чай, он сегодня великолепный, с легкой горчинкой, прислал мой ученик из далекого Китая. В Зале эльфы такого не подают. А если его прикусить вот этим печеньем, то оно изумительно.

Ну-ну. А он наверняка сообразил, о каких запахах речь. Его «герой» растет магически и Уизли под боком – как градусник этого роста. А чай вообще ученикам редко перепадает. Все больше тыквенная гадость.

- Мой мальчик, сон очень важен для волшебника, поэтому, если у тебя есть кошмары или ты плохо спишь, то это может быть очень серьезно в твоем юном возрасте.

Вот привязался. Доберусь до зельеварни – устрою дятлу женского рода веселую жизнь.

«Брауни» отхлебнул от чашки. Даже я почувствовал, как его передернуло. Маркер. Горечь.

- Не понравился чай? – удивленно задал вопрос Светлейший.

- Нет, профессор, это не вкус, он горячий, я немного обжегся.

Стеснительный ты мой, я мысленно выдохнул. Про маркер я просто забыл. А «герой» решил не портить настроение директору сообщением, что чай горький. Вот, теперь печеньем горечь закусывает. Заодно меньше этой гадости выхлебает.

- Я не вижу снов, профессор, ну или не помню. Уже несколько лет, профессор. О чем вы хотели мне рассказать?

Светлейший задумался на несколько секунд и слегка нахмурился, но быстро вернул добродушное выражение лица. Актер, чтоб его мантикора ужалила. Что-то его в ответе «брауни» явно не устроило. Сны он и не мог помнить, их вижу я.

- Грустная история, мой мальчик. Началась она очень давно, за несколько месяцев до твоего рождения, – Светлейший удобнее устроился в кресле, слегка погладив кожаный подлокотник кресла своими стариковскими худыми и узловатыми пальцами. – Тогда Волан-де-Морт был на пике своей силы. Все боялись, что скоро он возьмет власть в Министерстве. Убийства происходили почти каждый день. Многие маглорожденные, опасаясь за свою жизнь, бросали нажитое и уезжали. Даже в школе, на Слизерине почти не скрываясь вербовались старшекурсники в Пожиратели. Нападения на магов, не согласных с политикой Волан-де Морта… Знаешь, сейчас, когда я читаю про нападения, а многие из них в «Пророк» не попадают, но я, как глава Ордена Феникса знаю о них, я часто вспоминаю те годы. Тогда начиналось все точно так же.

Дамблдор замолчал, его печальный взгляд был направлен куда-то поверх. Ну прямо картина «я вспоминаю плохие годы». Осталось прослезиться. Но «брауни» проникся.

- Тебе никогда не казалось странным, что Том Риддл, а это его настоящее имя, внезапно пришел в дом твоих родителей? Вижу, что ты не задумывался над этим вопросом. Видишь ли, мой мальчик, за несколько месяцев до того скорбного для тебя события было произнесено пророчество. Именно оно и предопределило твою судьбу. Так случилось, что часть этого пророчества оказалась известна Тому и он, чтобы избавиться от угрозы своей власти, пошел убивать всех детей попадавших под него. Невилл тоже попал под подозрение. Ты же знаешь о судьбе его родителей?

«Брауни» активно закивал. А я припомнил ночь убийства – Лили явно пыталась активировать портал, но он не сработал. Почему так случилось, сейчас остается только догадываться.

- Целью был Невилл, но его успели спрятать родители. Конечно, их состояние очень тяжелое, но надежда на выздоровление всегда есть. А когда Том пришел в дом твоих родителей, целью был ты. И так получилось, что именно ты стал тем, о ком говорит то пророчество. И твой шрам, оставшийся после Авады, служит мне постоянным напоминанием о жертве твоих родителей. Я всегда ощущал вину за них, поступи я иначе и, возможно, ты сейчас мог жить с Лили и Джеймсом в счастливой и любящей семье.

Дамблдор тяжело вздохнул и потянулся за чашкой чая.

Мерлин, какие пророчества? Что за дерьмо тут происходит? Врет? Или смешивает правду с ложью.

- Сэр, а что говорит это пророчество?

- Пророчество было произнесено в моем присутствии, но я хочу, чтобы ты увидел оригинал. Оно сейчас хранится в Отделе Тайн, в Зале Пророчеств. Сейчас я скажу только ту часть, что стала известна Тому.

Директор многозначительно смотрел на меня. «Брауни» тревожно заерзал и подался чуть вперед.

- «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца...». Теперь ты понимаешь, почему Том пришел в твой дом.

- Сэр, но я обычный, у меня нет никакого могущества… – явно растерянно и тревожно возразил мой альтер-эго, – может, пророчество неправильное или не обо мне?

- О нет, мой мальчик. Как я уже говорил, в отличии от Тома я знаю весь текст пророчества. Не отчаивайся, вместе мы преодолеем все преграды и остановим Тома. Пожалуй, наша встреча затянулась, тебе нужно все обдумать, я понимаю. Ты всегда можешь прийти ко мне и обсудить любой вопрос, ты же помнишь об этом?

- Конечно, сэр, я помню, а можно рассказать друзьям? Пророчество?

«Брауни» начал вставать с кресла.

- Можно, мой мальчик. Ведь друзья всегда поддержат тебя, скрывать важное от них было бы не по-дружески. Но только им. Ты ведь говоришь о мисс Грейнджер и мистере Уизли?

- Да, профессор, конечно только им.

- И еще одна деталь, мне хотелось бы сделать пару диагностик. Ты не против?

- Конечно, сэр.

Я резко стал разрывать связь с моим альтер-эго. Даже не успел услышать, что проговаривал Дамблдор в заклинании, но первая волна ментальной атаки чувствовалась отлично. Дохнуло липкой, но четко структурированной магией, шелест крыльев и морозный четкий рельеф изморози с легким запахом эвкалипта. Но мне было не до разбора нюансов магии директора.

Я ослеп и оглох, окончательно оборвалась связь с телом, я панически обрывал все, отступая все дальше и дальше. Но и этого оказалось мало – нити магии Дамблдора, как липкая паутина, тянулись ко мне и я безжалостно рубил свою магию, ту часть, что еще не была пропитана эвкалиптом и отступал все дальше и глубже, скрываясь в складках темноты.

Я не знаю, сколько времени я отступал, когда понял, что все – нет больше флера его магии. Но и своей я тоже практически не чувствовал. Вокруг была пустота без грана движения. Я настороженно ощупывал темноту в поисках чужого, но ничего не чувствовал. Можно передохнуть и успокоиться. Если бы я сейчас чувствовал пульс, то у меня были бы показатели олимпийского марафонца. И липкий, но постепенно спадающий страх. Здесь я как в раковине: закрытый от опасности, но не видящий, что происходит.

Сложно понимать, сколько времени проходит там, снаружи. Здесь, в этой пустоте, не за что зацепиться. Может, там прошло несколько мгновений, а может, и несколько часов. Я знаю, что мои манипуляции с памятью альтер-эго всегда субъективно проходили с большей скоростью, чем те же действия в реальности. Такова специфика сознания. Мы можем смотреть длинный сон, в котором часами бродим где-то, но в реальности проходит минут пятнадцать.

Есть время для того, чтобы перебрать вдумчиво разговор с директором. Пророчество. Конечно, стопроцентно верить словам Светлейшего нельзя и об этой области магического мира я почти ничего не знаю. Да и сложно верить в серьезность такого, видя каждый день Трелони, пропитанную запахом хереса и слыша о том, как она проводит свои уроки. Больше похоже на чистой воды мошенничество. Но и стопроцентно лгать Светлейший вряд ли будет. Что там в той части, о которой он мне рассказал?