– Проходи, – пробасил он, вытянув руку.

– А это кто? – шёпотом спросила я, проходя в стеклянные двери.

– Волк…

– Кто? – не поверив, протянула я.

– Потом объясню, – Ваня быстрым шагом припустил к закрывающимся уже дверям лифта, – не уезжайте, пожалуйста!

Из лифта выглянула старушка в белом платочке и недовольно скосила на нас глаза под внушительной толщины линзами:

– Опаздываешь, Вань! – проскрипела она, – А это кто с тобой?

Мы вбежали в лифт, а когда двери закрылись, Ваня улыбнулся:

– Привет, Егоровна. У меня задание, так что сегодня можно.… Знакомься, Василиса. Говорящая….

Старушка залихватски присвистнула:

– Самая взаправдишная?

Ваня кивнул:

– А то! Лично обнаружил!

Егоровна с интересом посмотрела на меня:

– Ну, здравствуй, милая. Меня зовут Настасья Егоровна. Но тут все по-простому зовут, Егоровна. Я за лифтом слежу.… А ты давно поняла, что говорящая?

Я пожала плечами:

– Ещё не до конца. Если бы не Ваня…

– А! Ну тогда тебе одна дорога, в инкубатор…, – вздохнула старушка.

А я дёрнулась. Ваня, заметив мою реакцию, поспешил успокоить:

– Не про то речь, Вась. Это инкубатор для начинающих магов. Там учат со своими силами управляться…

– И тож! Я про него и говорю, – кивнула Егоровна и улыбнулась, – а ничего девка-то! А, Вань?

Тот заметно смутился, и уши залило краской.

– Ой, ты! А покраснел-то как! Да не тушуйся, шучу я…, – и она заквохтала старческим смехом.

Я обратила внимание, что мы отчего-то долго едем. На табло уже мигала цифра 47.

– Это где ж столько этажей? – удивилась я, – снаружи вроде только пять?

Егоровна посмотрела на меня и хмыкнула:

– Снаружи видимость только. Настоящего здания людям видеть не положено! Секреция! – и она подняла палец вверх.

– Секретность, Егоровна, – с улыбкой поправил старушку Иван и повернул голову ко мне, – мы на 52-й едем. В приёмную, знакомиться.

Лифт с грохотом остановился на 52-м этаже. Егоровна отодвинула решётку и распахнула двери:

– Приехали, молодёжь! Выходьте!

Сразу за лифтом начиналась красная ковровая дорожка. Иван потянул меня вперёд по коридору.

– Смешная она, Егоровна эта, – оглянулась я на уехавший вниз лифт, – неужели она тоже ненормальная?

– Паранормальная! – одёрнул меня Ваня так, будто я матом ругнулась, – и пожалуйста, старайся больше язык за зубами держать…

Я хмыкнула:

– Помню, помню. Я ж говорящая! Всех тут проклясть могу…

– Не можешь, – ехидно посмотрел на меня он, – тут почти у каждого своя защита есть. Ты для людей опасна, маги могут и отпор дать…

Я сникла и продолжила ускоренно шагать по длинному краснодорожечному коридору.

– Долго нам ещё? – минут через пять заныла я.

Ваня пожал плечами:

– Путь к начальству долог и тернист, – и, увидев моё вытянувшееся лицо, засмеялся, – да шучу я! Пришли уже!

И правда, перед самым носом образовалась массивная дверь с надписью «Приёмная». Ваня распахнул её передо мной и чуть склонился в шутливом поклоне:

– Прошу!

Я с опаской всунула голову в проём двери и огляделась. Ничего так. Всё, как и везде. Секретарь, телефоны и шкафы. И на противоположной стене ещё одна дверь с золотой надписью: «Директор НПО «ЛюПарНас» Воеводин Всеволод Воеводьевич».

Секретарь была женщина уже не молодая, но интеллигентного вида. В изящных очках и стогом костюме.

Увидев Ваню, она широко улыбнулась ему, смерив меня быстрым взглядом:

– Наконец-то! Он уж заждался! Давай бегом!

Я даже глазом моргнуть не успела, как оказалась посреди огромного кабинета с большими окнами в пол. Ноги утонули в ковре с длинным ворсом и арабским орнаментом.

Возле окна в глубокой задумчивости стоял он. Такой себе настоящий директор. Толстый, лысый, в дорогом костюме и шикарных ботинках.

Что бы привлечь к себе внимание, Иван тихонько кашлянул.

Всеволод Воеводьевич (тьфу блин, и не выговоришь) обернулся на нас и радостно воскликнул:

– Ну, здравствуйте!

И пошёл прямо ко мне, вытянув обе руки вперёд, радуясь, словно увидел дорогого друга.

– Василиса, если не ошибаюсь? – он интенсивно затряс мою руку, совершенно игнорируя моего спутника, – Ну, проходите, присаживайтесь!

И он щёлкнул пальцами. Отчего прямо посередине кабинета появились три кресла и круглый журнальный столик с чаем и печенюшками.

Галантно проводив меня к креслу, он расположился рядом и подался вперёд, с улыбкой разглядывая.

– Красивая, да, Вань? – наконец обернулся директор к Ивану и зацокал языком, – Эх, будь я помоложе.… Ну да, к делу! Значит, Василиса. Вы являетесь уникальным магом, на сегодняшний день на территории Москвы единственным!

И он широким жестом руки обвёл свои огромные окна, за которыми Москва была, как на ладони. Я проследила взглядом за этой рукой и снова уставилась на директора.

А он продолжал:

– Частично Ваня Вам рассказал, в чём заключается Ваша сила?

Я неуверенно кивнула, встретившись с ним взглядом:

– Мне не всё понятно…, – начала, было, я, но Всеволод меня перебил.

– Это конечно, со всеми так поначалу. С сегодняшнего дня Вы поступаете на службу в ЛюПарНас.

Он протянул к Ване руку, и тот вложил в неё напечатанный договор.

– Давайте подпишем трудовой договор…

Я вытянула вперёд руку, что бы взять документ, но директор, вместо того, что бы отдать мне его, взял мою руку за самые пальчики и приложил к договору снизу. Палец что-то кольнуло. Я ойкнула и увидела, как по бумаге растекается пятно моей крови. Моей чего?!

Я вскочила, разглядывая уколотый палец:

– Больно же! Это что, так необходимо, кровью подписываться?

Всеволод Воеводьевич удивлённо посмотрел на меня и спросил:

– А Вы что, договор не читали?

И тут же, нахмурясь, перевёл взгляд на Ваню.

– Всеволод Воеводьевич! Я тут ни при чём! Она почту не читает! Кинула конверт вместе с газетами на стол и забыла!

Я сощурилась и с обидой посмотрела на него. Тоже мне, кавалер! При первой же опасности предал! Я снова опустилась в кресло и, насупившись, отвернулась.

Заметив мою реакцию, директор хмыкнул и покачал головой:

– Не стоит обижаться, просто он свою голову спасает.… Слишком часто он за Вас в последнее время получает…

– За меня? – я удивлённо посмотрела на него, – Почему опять из-за меня всё?

– Ну, во-первых, за то, что пропустил и не сразу понял, кто Вы, – Всеволод поднялся и зашагал по своему шикарному ковру, – во-вторых, за то, что напугал до полусмерти, и из-за этого пришлось воспользоваться порталом времени,… что у нас категорически запрещено! В-третьих, стал причиной необоснованного наказания продавщицы из магазина продуктов. Перечислять дальше?

Я кинула недовольный взгляд на Ивана и тихо произнесла:

– Всё рассказал?

Ваня только руками развёл и покачал головой, сетуя на мою недогадливость.

– А мне не нужно ничего рассказывать, – склонился директор надо мной, – я – видящий…

Я только плечами пожала, не понимая всей трагичности сказанного.

– Ладно, всему своё время, Василиса. Сегодня отправляйтесь в инкубатор. Ваня проводит.

И, не прощаясь, он снова отвернулся к окну.

Сразу за дверью кабинета Ваня набросился на меня за незаслуженную обиду:

– Если бы ты знала, что мне за тебя было! Ты думаешь, почему я неделю не появлялся? Сёве ничего и рассказывать не нужно! Он вот так стоит, на Москву сверху смотрит и всё про всех знает…

Наши гулкие шаги раздавались в пустом коридоре эхом.

– Пока идём до инкубатора, давай, я тебе всё объясню, – наконец он понизил тон и улыбнулся, – Сёва, он – видящий. Поэтому должность такую занимает, надзорную. Но и он не главный. Есть и поглавнее.… Но о них потом…

Я начала соображать, что Сёвой он называл директора, то есть Всеволода Воеводьевича.

– Егоровна, – продолжал Ваня, ведя меня за руку по витиеватым коридорам, – она – лифт.

– Лифтёрша? – перебила я.