Виртуоз Ночь упала темной шалью, Долгий день догорел и погас. Вы играли на рояле, Я скучала и слушала вас. Ваша легкая рука Ноты путала слегка. Мне, поверьте, скушно Ваш полночный слушать Аккомпанемент. Зря не тратьте силы, Женщины, мой милый, Сложный инструмент. Шли минуты, почему-то Я ждала, но вы не подошли. Ваши гаммы в сердце дамы Никакого огня не зажгли. Было грустно мне до слез, Мой несмелый виртуоз! Огонь За крышей месяц притаился, словно вор, Хотел подслушать наш полночный разговор. А мы с тобой не говорили ни о чем, Мы целовались и дышали горячо. И, нарушая траекторию слегка, Плыла твоя неосторожная рука, И замирала вдруг, сводя меня с ума, Качая месяц, и деревья, и дома. И жар огня Сжигал меня, Ведь на земле никто любовь не отменял. Ты, как оркестром, дирижировала мной, А я заложником был музыки ночной, А эта ночь накалом в тысячу свечей Перечеркнула прежних тысячу ночей. Разведчик-месяц не разведал наш секрет И закатился тихо в медленный рассвет, А то, что было между мною и тобой, В обычной жизни называется судьбой. И жар огня Сжигал меня, Ведь на земле никто любовь не отменял. Колокольчик детства Колокольчик детства моего — Я опять услышала его. Он забытым голосом Мне опять напомнил все, Колокольчик детства моего. Там остался мой далекий дом, Нежный дым сирени за окном. Где с утра до вечера Пели птицы певчие, Там остался мой далекий дом. Жаль, Уносятся вдаль От взрослой поры Детства милые дворы. Жаль, Но эта печаль Нежна и легка, Словно детская рука. Колокольчик, тайну знаешь ты, Знаешь, где сбываются мечты. Где прощают шалости, Нет обид и жалости, Колокольчик, тайну знаешь ты. Колокольчик мой, звучи, звучи, Быть меня счастливой научи, Чтоб мне птицей певчею Петь с утра до вечера, Колокольчик мой, звучи, звучи. Мы в садовников играли… Помнишь мир одноэтажный старого двора? Нам казалась очень важной детская игра. Все тогда казалось тайным, Все казалось неслучайным. Цвел наш сад, и приближалась Нашей юности пора. Я садовником родился, Не на шутку рассердился. Все цветы мне надоели, Я смотрела на тебя. Мы в садовников играли, Мы друг друга выбирали, И казалось в самом деле, Что решается судьба. Повзрослели игры наши с тех далеких пор. Стал давно многоэтажным детства старый двор. А в метро на переходе Кто-то вдруг ко мне подходит, Незнакомый и знакомый, Начинает разговор. Я садовником родился, Не на шутку рассердился. Все цветы мне надоели, Я смотрела на тебя. Мы в садовников играли, Мы друг друга выбирали, И казалось в самом деле, Что решается судьба. Знаешь, прежними остались Голос твой и взгляд. Будто мы вчера расстались, А не век назад. Будто не в метро мы вовсе, А на улице не осень, Мы в садовников играем, И цветет наш старый сад. Я боялась Этот мир подлунный вечен, Чередой то свет, то мгла. Я боялась этой встречи, Я боялась и ждала. Я боялась быть ненужной, Я боялась нужной быть, И остаться равнодушной, И безумно полюбить. А ты будто мысли подслушал, А ты заглянул прямо в душу, А ты обжигал меня взглядом — Не надо бояться, не надо. То, что в жизни неизбежно, Называем мы судьбой. Я боялась слишком нежной И послушной быть с тобой. Я боялась губ горячих И твоих безумных рук, Я боялась, что заплачу И что ты заметишь вдруг. Этот мир подлунный вечен, Чередой то свет, то мгла. Я боялась этой встречи, Я боялась и ждала. А теперь безвольной птицей Я в твоих объятьях бьюсь, И, что это только снится, Я боюсь, боюсь, боюсь. Мужская история Снова осень дворы засыпает, Небо серое смотрится в лужи. Я сегодня один засыпаю, Ты сказала, что так тебе лучше. Вектор грусти направлен на вечность, Сколько мне суждено, я не знаю, Только кардиограммой сердечной Я сегодня врачей напугаю. Листья кленов ладонь обожгут, Я на грусть эту осень потрачу. Одного я понять не могу, Кто сказал, что мужчины не плачут? Мы по рюмке с ребятами вмажем, Мы пропьем эту горькую осень. Что со мной, на словах не расскажешь, И ребята поймут и не спросят. Ты раскаяньем душу не мучай, Улетай в небо птицею вольной. Я хочу, чтоб тебе было лучше, Как бы мне это ни было больно. |
