— Вы ведь совершенно справедливо заметили, что я с осторожностью подхожу ко всем, кто ко мне обращается.

«Вот, значит, к чему он клонил в начале разговора», — подумал про себя Алекс.

— И некоторое время назад в мою лабораторию постучалась подозрительная девушка. Она искала редкий компонент, как раз необходимый для синтеза третьего вещества в составе яда. Разумеется, есть множество других способов использовать данные компонент, совершенно не обязательно изготавливать яд! Однако он вызвала у меня подозрения.

— И чем же?

— Скажите, вы, Алекс, способны распознать человека, так сказать, вашей профессии? Так сказать, распознать волка в стае овец?

— Хм. Намекаете на то, что без труда отличите человека своей профессии от простого посыльного?

— Именно! Понимаете, Алекс, в моей лаборатории находятся действительно редкие элементы, которые дозволено использовать далеко не всем. И время от времени меня посещают проходимцы, вроде той юной особы, что пришла в поисках нужного реагента.

— И вы ей отказали?

— Разумеется, отказал. Но я не исключаю, что ей не отказал кто-нибудь другой. Впрочем, круг лабораторий, имеющий в своем распоряжении вещество, о котором идет речь, достаточно узок.

«А вот это уже зацепка».

— Профессор, я буду вам благодарен, если вы мне подробнее опишите ту особу и детали встречи.

— С радостью выполню вашу просьбу, Алекс! Я даже напишу вам список мест, где можно найти третий компонент — весело воскликнул профессор, допивая остатки уже остывшего кофе.

***

Вне зависимости от того, насколько сильно был занят Алекс Стоун, он никогда не изменял своим старым привычкам и проверенным временем друзьям. Не важно, поспит ли он этой ночью два часа или останется без сна вовсе, Алекс не пропустит встречу с Беатрис, разве что его не настигнет смерть.

Беатрис и Алекс знали, что игнорирование встречи с пастой и красным вином по четвергам, означало, что кто-либо из них находится в смертельной опасности или на важном задании, впрочем, в случае с Алексом и Беатрис одно не исключало другого.

Алекс любил эти вечера за то, что можно было обсудить очередное дело с человеком, способным дать дельный совет, или молча послушать его размышления. Когда он высказывал свои мысли кому-то еще, в его голову часто приходили правильные решения.

Словом, в восемь часов вечера, Алекс стоял на пороге дома Беатрис с пакетом из ресторана и бутылкой вина, которую он нарочито достал из упаковки и красиво держал перед собой до тех пор, пока хозяйка дома не открыла дверь.

— Не пытайся казаться галантным, я не одна из твоих подружек, — вместо приветствия произнесла Беатрис, пропуская сыщика к себе в дом.

— На самом деле я пытался произвести впечатление на твою кошку. На тебя ведь и смысла нет.

Алекс игриво усмехнулся, прикрыв за собой дверь, и изучающе посмотрел на подругу. Она выглядела как обычно: простая черная футболка и домашние светлые джинсы, никакой обуви; каштановые волосы аккуратно собраны у макушки в очень тугой конский хвост — все просто и сдержанно — в этом вся Беатрис.

— Это было бы смешно, будь в моем доме кошка, — весело ответила хозяйка дома, ловко принимая из рук Алекса пакеты.

— Ты даже рыбок не смогла прокормить! — деланно возмутился детектив.

— Никто не предупреждал меня, что их следует кормить так часто! — деланно возмутилась Беатрис, вспомнив историю, как ей пришлось срочно уехать в командировку и оставить рыбок без попечения.

Пройдя на кухню, детектив расположился за столом, наблюдая за тем, как ловко его подруга раскладывает пасту по тарелкам.

— Ты выглядишь ещё хуже обычного. Новое дело выпивает из тебя все соки? — В подтверждение своих слов, Беатрис бросила в уставшего сыщика штопор, рассчитывая на то, что он его не поймает.

— Не так, как ты вытаскиваешь из людей информацию, но дело достаточно запутанно и требует усилий, — Алекс умело поймал брошенный в него предмет и быстро расправился с бутылкой, разлив вино по бокалам.

— Вот как. А что с Даниэлем Бейкером?

— С ним что-то не так? — с «искренним» непонимание переспросил детектив.

— Мм, судя по тому, как активно он начал прикрывать свои давнишние грешки, ты довольно сильно его напугал.

— Ты уже в курсе?

Друзья переместились за стол, чтобы насладится пастой и вином.

— У меня работа такая: быть всегда в курсе. Если серьезно, что думаешь об убийстве Фостера? Бейкер может быть как-то к нему причастным?

— У него были возможности, но нет мотива. Смерть Фостера ему не выгодна. Я проверял, проект почившего принес бы Бейкеру колоссальную прибыль. Это, разумеется, не означает, что нет подводных камней, о которых пока не известно. Гораздо больше меня занимает тот факт, что Фостера пытались убить сразу двумя способами. Сперва, отравив, а затем, выстрелив в голову. Примечательно, что яд, которым Фостера пытались отравить был введен в его организм за несколько часов до появления на приеме.

— Выходит, убийц было сразу несколько? — предположила Беатрис, с интересов подключаясь к рассуждениям.

— Не факт, Беатрис, не факт. Судя по данным судмедэкспертизы, яд из организма Фостера был полностью нейтрализован.

— Полагаешь, что убийце могло быть известно о том, что Фостеру больше не угрожает смертельная опасность, и он привел в действие план «Б»?

Алекс коротко кинул, подтверждая слова Беатрис. Дожевав остатки пасты, сыщик продолжил:

— Если предположить, что убийца был один, то он допускал, что яд может не сработать, поэтому подготовился заранее. Преступнику было важно, чтобы Фостер умер именно во время приема.

— С чего ты это взял?

— С того, что яд должен был подействовать в полном объеме к окончанию вечера. Преступник знал даже точное время.

— Это тебе профессор Мортимор просветил?

— Эм. Нет, сведения из экспертизы, — задумчиво протянул Алекс, все больше удивляясь осведомленности Беатрис. — Но и профессор рассказал немало. Он даже вывел меня на возможную подозреваемую.

— Вот как? — искренне удивилась Беатрис.

— Оказывается, человек, изготовивший яд подошел к процессу крайне творчески, изобретя, по сути, его новый вид.

— Сколько забот и все только ради того, чтобы смерть наступила в нужное преступнику время.

— Ты права! — с жаром воскликнул детектив. — Главный вопрос: почему преступнику так нужно было убить Фостера именно на приеме. Ведь, если у него была возможность спокойно подсунуть жертве капсюль с ядом, а профессор Мортимор настаивает именно на такой форме, что ему мешало убить его на месте? Пара грамм цианида и Фостер бы не доехал до приема. Зачем там?

— У тебя есть идеи на это счет?

— Одна.

— Интересно услышать.

— Фостер редко появляется на общественных мероприятиях. Выход в свет — отличная возможность.

— Но?

— Но слишком много работы ради убийства на хорошо охраняемом мероприятии? Если убийца сумел подсунуть яд, значит, он выяснил расписание Фостера, знал, где его можно подловить.

— И в этом случае время смерти могло быть не существенным, — предположила Беатрис.

— Не думаю. Яд специально делали с запасом времени.

— Время не вышло к моменту выстрела?

— Нет. Фостер успел нейтрализовать действие яда до начала, насколько я могу судить из рассказов профессора Мортимора, последней реакции, завершением которой должна быть смерть.

— Значит, точно знал, что это за яд. Значит, его предупредили, — сделала вывод Беатрис.

— Ему звонили по телефону незадолго до.

— Но это выглядит странно? Если звонивший предупредил его, то у него вряд ли проснулась совесть, так как позже Фостера застрелили.

— Или совесть проснулась у одного, а у второго она не засыпала.

— Вероятно, убийц двое! — в один голос произнесли Алекс и Беатрис.

— Только, если Фостера не предупредил кто-то третий, — сразу же добавил Алекс.

— И преступник узнал о поступке разоблачителя! — с жаром добавила Беатрис.