(Вдох) Нам нужно снова вернуться в то самое состояние. Нельзя никогда забывать про силу дыхания. Ведь мы должны соответствовать нашему уровню неповторимого. (Вдох). Я очень хорош, ведь если вспомнить того самого Серёжу, все покажется ещё лучше. Да, он один умел дышать и привлекать людей, но как же отличается теоретическое умение от использования на практике. (Вдох).

Тогда была осень – то самое время года после обилия комариных укусов, но перед скольжением ногами по земле. Нас не было тогда рядом, но сейчас мы перенесёмся в то самое время, чтобы познакомиться поближе с нашим воспоминанием, которого мы вспоминаем впервые. Для этого нам нужно переместиться в тот самый двор, который мы ещё не видели раннее. Такие страшные темные дворы, в которых отсутствует любая архитектура кроме выстроенных повсюду панелек. Тот самый двор, в котором точно мы были хотя бы раз. Повсюду очень много бензиновых загрязнителей воздуха, заставленных на каждом свободном метре криво заасфальтированной дороги. Тот самый двор, где по вечерам опасно гулять даже самому стойкому бойцу или чеченцу… Серёжа выходит в опасное ночное время, когда все припаркованные рядом лавочки заняты самым интересным слоем иерархической пирамиды, чтобы отправиться на пазик ещё советских времён, из которых и состоял весь общественный транспорт этого небольшого пригородного города. Серёжа умеет дышать, он дышит правильно, привлекает к себе людей, но ему неизвестен этот факт, как и факт того, что он один из немногих, кто счастлив по-настоящему, ведь именно ему было доступно это умение. Сейчас перед нами уже совершенно другой человек, не изменилось только его умение привлекать людей к своей персоне. Он вырос как буквально, так и в моральном плане. Человек с выбритыми висками, модельной внешности и абсолютно симметричным лицом: даже прыщи, которые так сильно хотели подружиться в эти моменты, расставлялись в одинаковых позициях на противоположных концах, как будто это шахматное поле, а сами незваные гости являются фигурами. Он обладает лишь теми положительными качествами, которые необходимо присвоить каждому, находящемуся в современной стране – он эгоистичен лишь в тех моментах, когда просто необходимо фильтровать весь этот внешний шум и внешних раздражителей, пытающихся внедриться в голову. Он является ими, ведь у него так же есть два «я», как и в нас сейчас тоже их два. Серёжа постиг внешнего просветления, обрёл что-то новое, чего раньше не было ни у кого, новый способ мышления, перестал искать смысл жизни, которого и вовсе нет. Да, да. То, чем озабочены многие в нашем мире, просто не существуют. И как только это было принято основополагающим звеном, все лишние мысли и раздражения сразу перестали его волновать, он живет для себя и ради себя. Он любит себя, но и любит всех остальных. Мы попросим его рассказать обо всем этом новом мировидении позже, если, конечно, мы сами сможем вспомнить в нашем воспоминании всё то, что нам интересно узнать.

А сейчас Серёжа отправляется… Куда? Вот здесь наши воспоминания и дают сбой, ведь нет отдельного сейфа для столь большого простора информации. Вероятно, мы вспомним об этом… чуть позже. А сейчас он идёт, под ногами очень сладко и громко хрустит снег. Сразу налетают новые приятные воспоминания счастливого детства… счастливого вчерашнего дня, когда он шёл так же по снегу и дышал так, что люди снова тянулись к нему и открывались. Этот хруст снега напоминает сладкий хруст свежего арбуза. Арбуз хрустел так и в далеком детстве, когда та самая девочка, бывшая с ними одним целым, большим и острым ножом делала резкие движения по этому зелёному огромному шарику, ягоде. И он помнил это счастье, и я его тоже помню… Ведь мы тоже были одним целом с каким-то неизвестным ранее человеком, мы тоже ходили по хрустящему человеку, и мы тоже слышали звук, исходящий из арбуза. Мы становимся все больше похожи на этого так же ранее неизвестного человека, вдруг всплывшему в нашем воспоминании. А ещё мы теперь умеем дышать.

(Вдох) А ведь со временем это дыхание становится только лучше. И мы ведь похожи на этого мальчика, которого несколько лет назад мы бы презирали из-за этого умения дышать по-особенному. (Вдох).

Серёжа просто дышал так же, как он делал раньше, но уже с новым мировоззрением, что опять делало его лучшим. Новый вдох прервался сильным ударом в челюсть. Некогда радостное тело падает на этот некогда такой хрустящий и казавшийся мягким снег. Отсутствие всяких движений, отсутствие каких-либо мыслей. Полнейшая тишина на несколько секунд прерывается детским криком. Пьяные разборки между супругами одной из множества несчастных семей, которые не желали знать о существовании методов контрацепции, а затем сами стали этим методом, синоним которого начинается с 4 буквы алфавита, поэтому и вынуждены жить с никому ненужными детьми, которые (тоже были когда-то одним целом с ними; вот в этих ситуациях и нельзя говорить и доверии к некогда единому организму; исключение из правила, нонсенс, диссонанс), и привели к абсолютно ненужным последствиям. Достаточно полный, обросший жирами человек, ругающийся на исконно русском древнем языке боли яростно орал на свою жену, которая и нарожала ему двух чад. В этот момент он ударил мимо проходящего мужчину, который подошёл спросить время к этому разбушевавшемуся молодцу. А Серёжа стоял в этот момент рядом, наблюдая за происходящим. Полилась кровь. Звуки сердца были слышны повсюду в его теле: в голове, во рту – звук воспринимался внутренним телом. Было полное непонимание ситуации. Он забыл, как нужно дышать, он забыл все, к чему готовился, к чему уже был готов. И все это из-за стрессового состоянии и из-за отсутствия того самого дыхания. Та громадина возвращалась и быстрыми уверенными шагами двигались к месту недавнего побоища. Сердце вновь подало признаки жизни. А что, если бы под удар он попал бы сам.. Вдруг человек не успокоится на одной жертве и решит ещё повеселиться..

А мы сейчас наблюдаем за этим со стороны, за тем, как он испугался и уходил подальше, за тем, как тот свалившейся недавно мужчина поднимался с помощью руки нападавшего. А Серёжа шёл прочь лишь потому, что он забыл, как именно нужно дышать, он забыл все эти правила, о которых мы сейчас уже знаем.

Если догнать его сейчас и спросить, что он ещё умеет, то мы не услышим ответа, потому что это лишь наши воспоминания, которые никак не могут контактировать с нами, как бы сильно нам этого не хотелось. Но мы можем вспомнить его умения.. Что же ты можешь..

– Да в принципе многое: как минимум, – проникать в твоё сознание и разговаривать с тобой. Теперь я часто буду так делать, поэтому не забывай об этом: есть мы, есть вы, есть я, есть ты. Лишь мы все вместе сможем научиться делать из обычного дыхания нечто большее, способное полностью поменять сознание.

Теперь мы готовы выслушать тот самый путь становления личности Серёжи, хоть он и находится в наших воспоминаниях, будем говорить о нем в третьем лице, как бы смотря на все происходящее со стороны, оценивая действия, поступки, события, стремясь найти единственно правильный путь решения. Он умеет дышать, к нему притягиваются люди, но ни один из них не знает, что происходит в его жизни, даже мы сами этого не знаем. На лице у него практически всегда рисуется улыбка, и не такая притворная, вызванная лишь чтобы задобрить собеседника или вызвать у проходящего человека одобрение, а настоящая, та самая улыбка, которой способны овладеть лишь часть, очень малая часть огромного мира; примерно как с тем же самым дыханием – не все способны владеть этим даром, если это вообще можно назвать даром, но это больше, чем просто умение, этому нельзя научиться, это лишь можно почувствовать, это лишь внешнее проявление внутреннего состояния, поэтому это и есть то необходимое состояние самой личности. Искренняя улыбка, симметричное лицо, пропорциональные черты лица, спортивное телосложение – всё это присутствует в нем, но нет какого-то одного качества, которое бы возвышалось над другим. Нельзя сказать, что он слишком красив собой, ведь те самые незваные гости, находящиеся пропорционально на лице, не являются признаком прекрасной обложки. Нельзя сказать, что и мускулы были достаточного размера, чтобы они становились признаком гордости. И даже та способность дышать не кажется уже сейчас чем-то особенным, ведь мы научились делать то же самое. Но это не мешало ему считать себя лучшим и неповторимым. Эгоизм ли это.. В некой степени его проявление. Но плохо ли это.. Он так не считает, и не считает, что есть в принципе плохое мышление, если оно только не противоречит закону, не мешает другим людям, не направлено на разруху. Есть вещи, установленные законодательством, остальное все разрешено и доступно для пользования и наслаждения самим человеком. Хорошо ли это.. А судьи кто.. Нет определения хороших или плохих мыслей, ведь все индивидуально и даже с тем самым человеком, с которым мы были одним целом, будут разные представления об этом, но нигде нет правильного и неправильного.