— Что вы здесь… — он не успел договорить, когда прямо в грудь ему через открытую дверь прилетел огненный сгусток, повалив на землю. Кольчуга раскалилась, обжигая с невероятной силой. Каспиан не нашел ничего лучше, как вылить на Питера ковш воды, попавшийся вовремя на глаза.

Воин, что ожидал вместе с Верховным королем, быстро закрыл дверь, подперев ее своим телом.

— Что это было? — спросил Питер, все еще ощущая жжение под остывающей кольчугой. Рубаха из плотной ткани обгорела, а от золотого льва на груди не осталось и следа, только прожженное пятно.

— Нет времени объяснять, нужно уходить. — Заявил Каспиан, кивнув в сторону едва стоящей на ногах Сьюзен.

— Эдмунд? — спросил Питер с ужасом в голосе. — Я не оставлю его здесь!

Каспиан оглянулся на воина, придерживающего двери. Решение пришло сразу же.

— Уходите, я вернусь за Эдмундом. — Уверенно проговорил Каспиан, направившись к двери.

— Каспиан, — испуганно позвала его королева, но он ушел, даже не обернувшись.

Они выбежали с кухни и сразу же попались на глаза отряду рослых и крепких мужчин. Огненная бестия, как мысленно прозвал ее Каспиан, прекратила погоню, но вот весь остальной замок подняла на уши. Они завернули к парадной лестнице, ведущей прямо к воротам, где должен был находиться Эдмунд с двумя воинами, как Гериктис (так было имя воина, что бежал подле Каспиана) остановился и велел королю бежать. Гериктис был тельмаринцем, который воевал еще во времена регентства Мираза, а затем и его правления, и он был верен короне, как никто другой, потому и вызвался задержать фиаллэ настолько, насколько его хватит.

Каспиан перепрыгивал ступеньки, по некоторым даже съезжал, теряя равновесие. Ему пришлось убить нескольких пустынных мужчин, пока он не добрался до ничего не понимающего Эдмунда.

— Бежим! — крикнул тельмаринец на подступах к королю Справедливому. Он задыхался от усталости и от тяжести доспехов и оружия, но пытался найти в себе силы для побега.

Они нырнули втроем за парадные двери, один из воинов остался, чтобы закрыть ворота, как только короли уйдут. В тот день их потери были сведены к двум храбрейшим из храбрейших. Каспиан и Эдмунд миновали ущелье, и уже к утру вместе с немногочисленными отрядами все короли добрались до тельмаринского замка, подавленные и истерзанные.

========== К5. Г1. Судьба Наеллен ==========

Сьюзен не находила себе места. Люси, по их прибытию, сразу же дала каплю сока огнецвета, от чего ожоги затянулись, как и исчезла страшная полоса с шеи, но Сьюзен до сих пор ощущала, будто ее кожа на предплечье украшена волдырями. Великодушная королева боялась, как и все остальные, потому что не могли дать определения тому, что видели. Они боялись еще и потому, что не могли придумать ни одного действенного способа борьбы, а шутки воспринимались, как несерьезный подход к делу.

Одно они знали точно, фиаллэ ни за что не нападут первыми, потому что у них мало воинов, может десятка три-четыре, и одна огненная женщина.

— Ты уверен, что найдешь ответ в Валиноре? — поинтересовалась Люси, следуя за старшим братом в конюшню. — Ты ведь сам сказал, что они не все знают.

— Да, Лу, они не все знают, — подтвердил Питер. — Но попробовать стоит.

— А может, ты просто хочешь увидеться с ее величеством эльфийской королевой, — ехидно подметил Эдмунд, ожидавший брата у самого входа в конюшню, за что получил легкий толчок в плечо.

— Не завидуй, — парировал Питер, не скрывая улыбки.

Они втроем подошли к изабелловому коню. Это был крайне удивительный конь, подаренный Питеру покойным королем эльфов. Изысканный ахалтекинец с нежно-розовой кожей и слегка золотистым ворсом. А глаза у него были цвета весеннего неба, порода эта настолько редкая, что даже в Валиноре встретить такого коня было счастьем. Имя ему было Умбар, данное южными эльфами, где конь появился на свет.

Люси погладила жеребца по морде, ласково улыбнувшись ему.

— Ждите от меня вестей, — Питер забрался в седло, схватив поводья одной руке. — И не выступайте, пока я не вернусь.

Он покинул постоялый двор средь бела дня, оставив Люси и Эдмунда около входа в конюшню. Пути было два, и оба малоприятны, но на поиски новых троп времени не хватало. В пустыне была опасность заблудиться, умереть от холода ночью или от жажды и знойного солнца днем. В бесконечном лесу велик был шанс стать плененным каким-нибудь озерным духом, или остаться навсегда пленником на тропе мертвых. Не смотря на страхи и опасения, Питер поехал через Тельмар, и, к счастью и удивлению, не возникло на его пути никаких преград, к концу второго дня он вышел к расщелине между горами.

Решив не останавливаться на ночлег, Питер продолжил свой путь ночью. Это было страшное место, жуткое, потому король прислушивался к каждому шороху, не спуская руки с эфеса меча. Ему слышались завывания, но он не видел никого, даже призраков. Ему мерещилось, что за ним следят, неприятный холодок бегал по коже, но по тропе шел лишь он с конем. Ночь унесла с собой все страхи, и уже к утру Умбар вывел Верховного короля Нарнии к окраине Валинора.

Он гнал наперегонки с солнечными лучами, пока не достиг стоящей на воде столицы странны эльфов. Все так же стекали водопады в озера с городских стен, а улочки были соединены мостами. Во дворце Певенси встретили тепло, Лотриан, ставший теперь генералом валинорской армии, занимался с новобранцами во внутреннем дворе замка, и первым увидел своего нового друга.

— Ваше Величество, — учтиво поклонился эльф, прежде чем обнять по-дружески Питера. — Еще не зажило? — он обратил внимание на то, что нарниец слегка поморщился.

Рана уже не болела так сильно, как в первые дни, но отдавалась на резкие и неаккуратные движения тянущей болью, чего Питер не мог скрыть, даже если бы очень хотел.

— Уже намного лучше, — коротко ответил Певенси. — Я вижу, тебя повысили в звании.

— Это неофициально пока, — смутился Лотриан. — Ты, наверное, хочешь увидеться с королевой, а я тебя задерживаю тут.

— Минутная задержка еще никого не убивала, — коротко ответил Питер, попрощавшись с эльфом, и поднялся по ступеням в замок.

Его проводили в тронный зал. Огромный просторный зал ничуть не изменился с его последнего пребывания здесь, лишь был приукрашен. Высокие мраморные колонны, большие витражные окна, и огромное количество светильников. Только одно разительное отличие попалось на глаза нарнийцу, в конце зала на постаменте стоял один трон, вместо двух.

— Надеюсь, ты не думал, что я кинусь к тебе на шею, стоит тебе появиться здесь? — женский суровый голос прозвучал откуда-то сзади, заставив Питера обернуться.

— Вовсе нет, я ведь подонок. — С доброй улыбкой ответил Питер, смотря на Тиарет.

Она ни капли не изменилась, может только стала чуть ровнее держать осанку, чтобы не упала корона, и носить разные платья, вместо кожаных военных одежд. На шее ее висела тонкая митрилловая цепочка с грубо отесанным аметистом. Тиарет всем сердцем ждала его возвращения, и потому она не смогла долго оставаться холодной.

Кинувшись в объятия к Питеру, девушка, наконец, почувствовала, что ей стало легко дышать. Трудно было поверить, когда Лотриан и остальные вернулись в Валинор без Питера, что он отправился в Нарнию, а не погиб в бою. И теперь, когда она видела его своими глазами, и чувствовала тепло его тела, дышать стало гораздо легче.

— Я думала, ты погиб, — тихо проговорила аин, уткнувшись носом в рубашку, — думала, больше никогда не увижу тебя.

Питер не мог сдержать улыбки. Он нежно поцеловал девушку в висок, стараясь не нарушать момент. Как же ему хотелось, чтобы в Нарнии все было хорошо, и груз ответственности на плечах не мог пошатнуть это тихое счастье. Только реальность была гораздо суровее, пусть и могла подождать несколько минут.

— Как надолго ты останешься здесь? — Тиарет задала вопрос, что волновал ее больше всего, не ведая, что попала в самую суть постоянных волнений Питера.