Святитель Феофан Затворник, например, пишет, что человек не всегда чувствует радость Причастия, и что для человека грешного, падшего это нормально. А для человека преуспевшего это состояние действительно является ненормальным, поскольку, как говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), «понимание и исполнение Евангельских заповедей до того, как ум соединится с сердцем в самодвижной молитве Иисусовой (сердечной молитве),– чувства разные». Кому много дано, с того много и спросится. С новоначального – спрос один, а с преуспевшего – спрос другой. Поэтому, когда мы читаем творения Святых Отцов, нужно как-то различать, что относится к преуспевшим, а что относится к нам, новоначальным.

Святитель Игнатий указывает: "То, что в древних писаниях и у древних отцов относится к новоначальным, в настоящее время уже относится к преуспевшим, и не только к мирянам-христианам, а к преуспевшим инокам. Поэтому нужно читать Святых Отцов с большим рассуждением.

– Батюшка, святитель Григорий Синаит пишет: «Труд телесный и душевный, не сопровождающийся болезненностью, не требующей труда, не приносит плода». «Многоболезненный имеет чистоту, а которые отверглись лютой болезни, были чужды причастия Духа Святаго»,– говорит Феофан Затворник. Скажите, является ли болезнь для человека аскетическим подвигом или постом? Является ли болезнь, как пишет св. Игнатий (Брянчанинов), готовым спасением?

– Нельзя ни в чем полагать надежду на спасение, как только в Боге. Мы спасаемся не столько нашими трудами и подвигами, сколько милостью Божией. Мы спасены туне, даром, за нашу веру. А вера наша проявляется в делах, в исполнении Евангельских заповедей, в терпении скорбей.

Господь не сказал нам только трудиться или только терпеть скорби, Он дал много заповедей. Среди них есть заповедь о кресте: Кто не несет креста своего и не идет за Мною, не может быть Моим учеником.

Сегодня наша беседа посвящена приходской жизни. Интересно было бы поговорить на эту тему с таким пастырем, который, будучи сам монашествующим, тем не менее хорошо знает приходскую жизнь. Мы обратились с вопросами к иером. Сергию, поскольку он является настоятелем большого московского храма.

– Батюшка, в Вашем храме совершаются службы по монастырскому уставу. С другой стороны, у Вас уже достаточно сложившийся, большой приход, сложившаяся приходская жизнь со своими традициями. Поэтому обращаемся к Вам с просьбой разъяснить ряд вопросов. Каков, с Вашей точки зрения, должен быть приход и какова его жизнь?

– Приход что-то должно объединять. Это должна быть общность людей, представляющая собой живой организм. Сейчас жизнь Церкви значительно изменилась именно в этом отношении.

Советская власть, зная силу общины, делала все, чтобы препятствовать созданию настоящих, подлинных общин. И если вокруг пастырей собирались духовные чада, то этих священников, как правило, высылали так далеко, что до них было трудно добраться. Правда, были некоторые исключения.

Например, в 70-е годы существовала община о. Димитрия Дудко. Я там бывал, и, кстати, отец Димитрий повлиял на мое мировоззрение, ведь я пришел туда в самом начале своего духовного пути, будучи еще семнадцатилетним юношей. То, что я там увидел, конечно, удивительно. Прежде всего, это была именно общность людей, они собрались вокруг своего пастыря, ими движет какая-то единая идея. Людям вообще свойственно жить в единстве, а то, что человек один, одинок – это следствие падения. Ведь в царствии небесном все будут вместе. И духовный человек, то есть желающий жить настоящей, подлинно духовной жизнью, как правило, ищет себе соработников, т. е. таких людей, вместе с которыми можно совершать спасение – вместе это гораздо легче и проще,– которые помогали бы ему спасаться и с чем-то обращались бы к нему.

Церковь – это община, а не просто отдельные люди. Это люди, собранные вокруг пастыря, которые идут к единой цели – небесному царствию.

– Отец Сергий, охарактеризуйте, пожалуйста, какова должна быть паства и каковы должны быть пастыри?

– Паства прежде всего должна хотеть спасаться. С другой стороны, паства должна быть в состоянии принять учение пастыря.

Ведь каждый должен понять, что спасение заключается в изменении самого себя. То есть исходить нужно из того, что мы люди грешные и должны себя переменить, насадить в себе добродетели, воспитать добрые качества. Для этого сначала нужно увидеть в себе греховные качества и победить их и исправить. И для этого человек приходит в Церковь, ищет себе духовного отца, общается с другими православными людьми.

Если же человек ставит перед собой другую цель, если считает, что он нечто имеет, что он духовно богатый, а не духовно нищий, если он ищет общение для того, чтобы раскрыть свои мнимые богатства, то это прелесть. Кстати, таких людей довольно много. Особенно это относится к интеллигенции, которая приходит в Церковь. Такие люди считают себя образованными, знающими, многое понявшими и пережившими. И вот они приходят делиться своим духовным опытом, но на самом деле это опыт не духовный, а в лучшем случае душевный. Такому человеку очень сложно спасаться: сколько пройдет времени пока он поймет, что настрой его на самом деле неправилен, что в Церковь приходят не поучать, а, наоборот, получать. Пришедший в Церковь ищет духовного хлеба и алчет пития слова Божия. Когда же человек приходит поучать, то что хорошего может получиться?

Если говорить о пастыре, то опять-таки и он должен исходить из чувства своей греховности. Он хотя и учит – ибо это его обязанность,– но при этом тоже остается человеком, со своими немощами, недостатками, заблуждениями. Когда пастырь об этом помнит, то его учение будет растворено смирением, а это и есть самое главное. Ведь он и свою паству будет учить смирению. Не так важны какие-то богословские тонкости и богатство знаний, а важен облик самого пастыря, его добродетели и, прежде всего, конечно, смирение и любовь к ближним.

– Одной из главных сторон нашей духовной жизни является богослужение. Как Вы считаете, каково должно быть богослужение на приходе, какую роль оно играет и каков должен быть его порядок? Как Вы относитесь к практике сокращения богослужения? Многие православные миряне, тяготеющие к серьезной духовной жизни, считают, что богослужение должно быть полноценным, что оно имеет особое значение для мирян, которые остальную часть дня проводят в суете.

– Богослужение должно объединять людей. При этом в храм люди приходят прежде всего молиться. Уже во вторую очередь они приходят к пастырю и в третью очередь – общаться между собой. пусть не всегда это бывает так, многое, конечно, зависит от личности. Но, наверное, все со мной согласятся в том, что храм – это дом молитвы, и туда идут ради богослужения, ради того, чтобы обратиться к Богу с какими-то своими прошениями, нуждами, чтобы принести покаяние, принять Святые Тайны Христовы. Ибо храм – это еще и место совершения Святых Таинств, и в первую очередь главнейшего Таинства христианства – Таинства Евхаристии. Но, опять-таки, Таинства неотделимы от молитвы, от богослужения.

Истинный христианин любит молиться, стремится к молитве. Еще преподобный Иоанн Лествичник сказал, что любовь человека к Богу познается из того, что человек любит молиться, любит именно длительные молитвы. Когда человек тяготится молитвами, это, скорее всего, признак его пребывания в духовном младенчестве, в новоначалии, признак того, что он еще не открыл для себя богатства богообщения, не открыл радости обращения к Богу и не понял еще, что молитва – это всегда диалог, а не монолог человека. Диалог потому, что Господь отвечает. Когда человек это поймет, то всей душой, всем сердцем устремится в храм.

Многие люди отягощены обязанностями в миру, прежде всего семейными заботами, особенно когда в семье много детей. Это, конечно, достаточно значимо и важно. Но человек все-таки живет общением с Богом, живет молитвой, богослужением. Я монах, поэтому сразу скажу, что, конечно, не совсем понимаю семейную жизнь, она мне больше известна по исповеди людей. На исповедь, как вы понимаете, люди приходят рассказывать свои горести, свои беды, обиды, и поэтому я, может быть, воспринимаю семейную жизнь немного с другой стороны.