Остается загадкой, каким образом эти люди стали лучшими купцами во всех Обитаемых землях. Не иначе тут вмешались их боги.

– Нам стоит их опасаться? – спросил Эгрегий у Мустифа.

– Они с готовностью продадут в рабство нас, если будет такая возможность.

– В их город нам лучше не соваться.

– Можем сойти по пути, они упоминали, что пройдут мимо островов.

Хенельга не помнила, что это за острова. Единственный раз она на корабле Виала видела их, но не знала, что среди этих вулканических останков находится крупный полис. Столица всех этих островов, такая же пиратская вольница, как на юге Аретии.

– Не уверен, что там нам будет безопаснее, – засомневался Эгрегий.

Они останавливались на нескольких островах, но в сам полис никогда не являлись. Эгрегий смутно представлял, где расположен этот город. Виал никогда не распространялся о нем, хотя упоминал, что он союзник гирцийцев.

Все эти острова назывались Тринакрией, оставшиеся после разрушения вулкана в древности. Боги прогневались на эту землю, наслали на нее огненный дождь, серные облака, а затем и отправили на дно большую часть.

Не уцелел ни один город, но спасшиеся основали новые поселения. Одним из них стала Требула, столица всего региона. Один город, с которым не могли совладать ни тиринцы, ни гирцийцы. Город, не имеющий собственной хоры, полностью зависимый от поставок из внешнего мира.

Зато он расположен на пересечении торговых путей восток-запад, приходили туда корабли с севера. Положение обеспечило город богатством. А богатство – защитой. С Требулами решили не воевать, но сотрудничать. Золото из города поддерживало флот Гирции и Хомбата.

Побывать в этом городе хотели все, в том числе и Мустиф.

– Мой господин никогда там не бывал, – сказал бывший раб.

А раз не был его хозяин, то и раб не мог оказаться там. Бывшему рабу будет там вольготней. Острова Тринакрии известны как прибежище всех беглых. Им не обязательно вступать в пиратские ватаги, для умелых людей найдется работа.

Требула казалась не таким опасным, как полисов данаев. Из-за своего расположения, этот город просто вынужден относиться к чужестранцам без предвзятости.

Захочет ли Виал отправиться туда – вопрос, но спутники постараются убедить.

До восхода навклер не появлялся, товарищи уже начали испытывать нетерпение. Торговец вполне мог ухватиться за возможность подзаработать или послушать сплетни, не известив товарищей. К этому его спутники из Гирции привыкли, но все равно испытывали нервозность.

Уже хотели отправиться на поиски, но и днем город не выглядел приветливым, а с заходом солнца… Нет, на улицах все еще бродил народ, подгулявшие мастеровые, компании юнцов, слышался смех из соседних домов.

Для чужестранцев эти звуки не казались успокаивающими. Наоборот, голос веселящегося города лишь указывал чужакам, что они лишние здесь.

– Будем тут ночевать? – спросил Эгрегий.

В развалинах дома вроде бы безопасно, но нельзя ни развести огонь, ни поспать толком.

– Лучше в гостинице, – сказала Хенельга.

Деньги тратить она не хотела, но в четырех стенах безопасней, чем на улице. По крайней мере, там враги попытаются соблюсти видимость правомерности своих действий. А тут, на улице любой может стать угрозой для них.

Да и местные бродяги не будут рады чужестранцам. Даже для нищих чужаки – нелюди, которых можно безнаказанно обижать.

Решили накарябать послание для Виала. Писали на гирцийском, с которым местные не знакомы.

Не опасаясь, что их письмо прочтут чужие, оставили его на видном месте и ушли. Для письма использовали обломок черепицы, этот красный осколок прекрасно виден на серых камнях. Виал точно не пропустит.

Решили заночевать в той же гостинице, которую посещали прошлой ночью. Комнату взяли другую, рассчитывая, что Виал их все равно отыщет. Не так то это сложно, трое чужестранцев заметны в толпе местных. А уж за пару медяков удастся получить информацию.

Товарищи навклера не сомневались, что утром он будет ждать внизу, схватившись за миску горячей каши. Довольный и хорошим завтраком, и удачной «сделкой». Наверняка ведь нашел способ заработать денег или нашел судно, идущее в Гирцию.

Но утром Виал не появился.

Сначала Эгрегий, Хенельга и Мустиф не обратили на это внимания. Мало ли, где задержался торговец. Он вполне мог провести ночь в компании, осушая один кувшин вина за другим. Потому не пришел к завтраку. С выпивкой у навклера проблемы, он не может пить вино неразбавленным, как это делают варвары.

Если для дела требуется напиться – он напьется, но не стоит рассчитывать, что он поднимется с восходом после такого подвига.

Деньги у компании оставались, в гостинице можно провести еще несколько дней. Эгрегий решил не рисковать, снял комнату еще на ночь. Пусть потеряет пять медяков, но будет уверен в безопасности спутников. Пока навклер не появился, Эгрегий взял на себя заботу о товарищах.

Хотя это не особенно требовалось.

В порт они не пошли, пока деньги были, не стоило изводиться, таская паллеты с керамикой.

Как бы ни хорохорились они, но нервозность накапливалась.

– Не поискать ли его? – предложила Хенельга к полудню.

Время вроде бы не самое лучшее, однако в полдень на улицах почти никого нет. Кроме нищих, забравшихся в тенек. Среди отребья можно будет найти пьяного, возможно, избитого торговца.

– Стоит, наверное, – не очень уверенно согласился Эгрегий. – Но куда нам идти?

Хенельга припомнила, что навклер собирался идти к храмам. Вот с них и надо начинать.

– Эх, уйдут наши денежки, – покачал головой Эгрегий.

Он не сомневался, что любая информация будет стоить денег. А жить на эти деньги еще несколько дней. Лучше бы их поберечь, вдруг придется оплатить дорогу до Тринакрии.

Отправиться решили вдвоем, их неожиданный спутник вряд ли горел желанием спасать навклера. Пусть уж лучше Мустиф ожидает в комнате, сторожит вещи. Он выглядит слишком «как чужестранец». Эгрегий предлагал Хенельге остаться, но та категорически отказалась. Пусть на нее будут обращать внимание на улицах, но бросать друга она не намерена. К тому же, неизвестно, в какую передрягу угодил Виал. Два бойца лучше, чем один. Местные не ожидают от женщины агрессивности.

Оружие спрятали под новыми плащами. Хенельга замоталась в тряпки так, что видны были только глаза и стопы в сандалиях. Никто не заметит коротких ножей у нее под одеждой.

Взять бы копье, но это оружие так просто не спрячешь.

Как ожидал Эгрегий, на них больше не глазели. Да и некому было, улицы почти пусты. В цивильной одежде чужаки выглядели как местные. От них больше не пахло долгими дорогами, волосы не походили на сальные космы. Борода скрывала бледность Эгрегия, которая заметно снизилась после нескольких месяцев на судне.

Просто мужчина с женой, идущие на рынок. Они слишком бедны, чтобы купить рабов, потому сами занимаются покупками. С таких и взять нечего.

Попрошайки протягивали к ним руки, но без особой надежды спрашивали монетку.

Кроме нищих, двух чужестранцев не замечал никто. Славно, что Виал не смог найти одежду гирцийцев. Он не хотел больше притворяться местным, но других тряпок не продавалось.

Теперь же это помогло спутникам затеряться в толпе.

Добрались до храма, который наверняка посещал Виал. Тут уж скрыть свое происхождение не удалось. Эгрегий некоторое время побродил по двору, решаясь подойти к писарю. Не хотел он выдавать свое происхождение, но тревога за судьбу товарища пересилила.

Отдать пришлось пять монет. Писарь был другой, но он помнил, что письмо торговца из Гирции в Дирахий вчера было составлено. Куда подевался торговец, писарь не знал, и подсказать не мог.

Покинув храм, Эгрегий сказал Хенельге:

– Потратили пять монет, чтобы узнать, чего так знали.

– Подтвердить необходимо было, – ответила она и заерзала под шерстяным плащом, – Как женщины терпят эти тряпки?!

В этом тряпье она ужасно потела, страдая от жары.