– Дед, но ведь Шушар открыл им междустенье! Значит ей комфортно! – Шунь был упорен. – Я буду полезен!
– Прости его сказочница! Он ещё не знает, когда надо остановиться! – Шошун строго наморщил серый нос.
– Шунь, у меня дома много кто живёт, и я боюсь, что тебе может у нас не понравиться, – Катерине стало очень жаль отважного малыша.
– Да ну что ты! Я никого не боюсь, норушам ни кошки, ни собаки не страшны.
– Да я не о них. У меня ветер живёт, – вздохнула Катерина. – Молодой и не очень послушный.
У норушей от любопытства глазки заблестели. Шошун не выдержал и сам начал расспрашивать сказочницу, потом перевёл взгляд на внука, а тот заворожено смотрел Катерине в лицо и даже рот открыл от восторга.
– Я так люблю лазить на крышу и нюхать ветер! Пожалуйста, возьми меня! Ты не пожалеешь! Я буду помогать твоей семье! И ветра я не боюсь.
Катерина краем глаза видела, как нахмурился Шошун. И поняла, что если она откажется, то род норушей окажется в очень неловком положении. Шунь ей понравился. И она решилась:
– Я с радостью приглашаю тебя в наш дом. А если тебе не понравится, ты всегда сможешь вернуться сюда, – Катерина сама того не зная, выбрала самую удачную форму приглашения. Шунь просиял. Шошун облегченно выдохнул и притворно заворчал на внука.
– Прямо уж и не знаю, в кого ты такой настырный! – Шошун качал головой.
– Так в тебя, дедушка! Только раньше ты говорил, что я упорный! – возмутился Шунь, вызвав всеобщий смех. Он бросился обниматься с мамой, а потом вприпрыжку побежал собирать свой узелок.
– У него погиб отец. Он тоже был непоседа, но выбрал не тех людей, моя дочь и пятеро внуков едва сумели вырваться живыми из того дома, – тяжело вздохнул Шошун, обращаясь к Кате. – А ты, не зная ничего о них, сумела сказать так, что он благополучно вернётся в любом случае, конечно, если захочет вернуться. Теперь я вижу, что ты действительно талантливая сказочница.
Шунь появился буквально через несколько минут. Он с помощью мамы тащил увесистый узелок из красного в белый горошек ситца. С мамой и двумя братишками и двумя сестрёнками он обнялся. Солидно, уже ощущая себя главой нового норушного рода, пожал лапу деду, отчего у Шошуна от смеха задрожали усы. Узелок он вручил Катерине и попросил спрятать, а сам ловко забрался в её карман. – Я готов! – важно заявил он.
Волку пришлось закашляться. Очень уж серьёзно выглядел малыш. Катерина строго глянула на человека, в которого братец названный обычно оборачивался, подождала, пока пройдет приступ смеха, замаскированный кашлем и попрощалась с норушами, пообещав обязательно навещать их ещё.
– Мы сейчас откроем тому мальчику выход из бесконечного коридора. Хотя, лучше, вы присоединяйтесь к экскурсии, а его мы после вас выпустим. Не волнуйся, сказочница, – Шошун приложил лапку к сердцу и сразу как только гости вышли унося с собой Шуня, приказал междустенье закрыть, к дому сказочницы проложить краткий и безопасный путь, а поганца, который их сказочницу обидел, выпустить из бесконечного коридора в служебное помещение. Норуши с наслаждением слушали, как опешивший завхоз с гневом уточнял у экскурсанта-школьника, как тот попал в закрытую подсобку, где хранятся вёдра и инвентарь для уборки, зачем он всё там перевернул и почему так орал? Их учительницу это тоже живо заинтересовало, а объяснения Андрея о том, что он три часа бежал по коридору, и это происки Славиной, никого не убедили.
– Бычков, тебя не было минут девять-десять, какие три часа! Катя вот она, никуда не девалась, в отличие от некоторых! И никто тебя не заставлял лезть, куда не просят!!!
Катерина осторожно придерживала карман, в котором умащивался поудобнее Шунь.
– Кать, что в кармане? – Кир подобрался поближе и прикрыл Катерину от любопытных взглядов.
– Потом, дома, – Катерина улыбнулась Волку через головы одноклассников, размышляя о том, что норушь это, конечно, не Горыныч, но Змей-то временно гостил, а Шунь вроде как навсегда собрался прибыть. – Хотя, выхода он мне, конечно, не оставил! – подумала Катерина.
После экскурсии, Катерина домой шла не без некоторых сомнений. Мама была дома, и работала. Открыла дверь, и увидев Катерину и Волка живо заинтересовалась, почему это у них такие странные выражения на лице и морде, соответственно. Только хотела спросить, как её дочь набрала побольше воздуха и затараторила:
– Мамочка, позволь представить тебе норуша, который будет у нас жить, – Катерина умоляюще сложила брови домиком. – Он внук главы норушного рода Шошуна, из музея Васнецова. Его зовут Шунь, – Катерина подставил руку к карману, оттуда выбрался норушонок и забавно поклонился.
– Мне очень приято познакомиться с мамой глубокоуважаемой сказочницы Катерины! И одной из хозяек моего будущего дома, – Шунь с интересом закрутил головой и потеребил Катерину за мизинец. – Я правильно сказал?
– Да, конечно. Очень хорошо! – Катерина понятия не имела, правильно или нет, но Шунь очень волновался, и надо было его немного поддержать.
– А можно я уже пойду? И вещи мои, ты их не потеряла? – строго спросил Шунь.
– Нет, что ты! Вот твой узелок. А тебя не надо познакомить с кошками и собаками, они тебе не обидят? – Катерина увидела, что мама не сердится, а с любопытством наблюдает за Шунем.
– Нет, что ты! Я бы только хотел выразить почтение знаменитому Коту Баюну.
– Вырази! – разрешил Баюн, появившись на пороге. – И с прибытием!
До вечера в углах квартиры слышался шорох и тихое постукивание. Баюн, правда, утверждал, что это вполне нормально, и для начала бывает шумновато, зато потом от норушей пользы великое множество. Польза стала очевидна уже перед ужином. Шунь приволок кучу потерянных вещей. Среди всего этого мама с восторгом обнаружила толстую золотую цепочку, подаренную ей мужем на десятилетие свадьбы и бесследно исчезнувшую, кучу мелочей, ключей, пуговиц и почему-то даже синюю маленькую вазочку, которую они месяц назад искали долго и безрезультатно.
– Шунь, где ты всё это нашёл? – Катина мама нарадоваться не могла и уже раз десять поблагодарила смущенного и довольного Шуня.
– Вещи иногда забываются и заваливаются в свои тайные места, а когда о них вспоминают, не торопятся находиться, – не очень понятно объяснил Шунь. – Но, там где живут норуши, такого не бывает! Мы следим, чтобы вещи не относились легкомысленно к своим владельцам. Да, я вам ещё оранжерейку сделал. У вас же цветочков много. Хотите, покажу? – он помахал лапкой в сторону комнаты родителей и важно заторопился туда. За ним поволочился серый хвостик.
– Это просто умница, а не норушь! – мама не скрывала восторга от деятельности Шуня. Любопытный Ярик сунулся в форточку и насмешливо потянулся дёрнуть норуша за хвост.
– Не балуй! – Шунь оказался не лыком шит, хвост убрал вовремя, строго погрозил крошечной лапкой и покачал ушастой головой. – А то не открою тебе вентиляционный лабиринт.
– Чего? – Ярик страсть как любил всякие лабиринты и ясное дело тут же начал приставать к норушу с вопросами. В конце концов, Шунь хитро улыбаясь, открыл небольшую дверку в стене у окна, Ярик туда втянулся и с восторгом начал кружить в затейливом лабиринте, заодно отлично проветривая все помещения, включая междустенье.
– Я так с ветрами в доме у дедушки научился, – скромно объяснил Шунь. Себе он уже оборудовал отличную нору, и решительно заявил, что он сделал правильный выбор!
Кир и Степан выяснив, что у Катерины теперь есть собственный норушь засыпали её вопросами, а познакомившись с Шунем, старались не рассмеяться, очень уж он старался вести себя солидно и по-взрослому.
– Я думал у тебя домовой есть. А у тебя норушь! – рассмеялся Кир.
– Ты что? Зачем нам домовой? – удивилась Катерина. – Нечисть-то зачем?
– Да ладно, это же домовёнок Кузька… Нафаня, кто там ещё… Что в них плохого? – Кир пожал плечами.
– Ох, Кир, ну что ты! Кузька и Нафаня это сказочные домовые, живут в своей сказке. И их сказочница, она просто не знала, какие домовые на самом деле, – Баюн покачал головой. – Катюша права, это действительно нечисть, которая поселялась в домах, чаще на конюшне или в хлеву. И если хозяева им нравились, могли чем-то угодить, гривы коням расчесать, к примеру, а могли и навредить, или вовсе убить. Во сне душили, сны кошмарные приманивали. Скотину мучали или изводили. Например, нравиться домовому вороные кони, а хозяин белого купил, и будет домовик белому гриву путать, пачкать, пугать, а потом, может, и вовсе прибьет. Коров пугали. А, ну, много чего делали. Не люблю я их. Раньше-то и у вас знали, что надо дом освятить, они этого не переносят, уйдут, оставят в покое. А потом почти все верить в Бога перестали, а что-то такое в дома приходит, и не замечать не получается! Если горшки бьются на глазах сами по себе, или по столу посуда ездит, сложно же не заметить? Вот и прикармливали домовых. Типа, каша с молоко невелика цена, не обеднеем. А то, что нечистую силу сами приглашали в дом, не понимали! А там уж как тем захочется… Грива у коня расчёсана, а хозяин с хозяйкой в разладе живут, да дети с дома бегут, как только вырастают. Молоко у коровы есть, а достатка в доме нет, а то и достаток есть, а радости нет. Радости-то от них никогда нет! Ну, каждый выбирает для себя. Только нам такого не надо! – Баюн внимательно посмотрел на удивленного Кира. – Понял?
