— Добрый день, мистер Фитс, давно не виделись, — вежливо поздоровался Ритман, протягивая руку врагу.

Ритман стоял, облокотившись об автомобиль, припаркованный, к слову, со всеми возможными нарушениями правил, посередине улицы.

— Вы выглядите лучше, чем я предполагал, — спокойно произнес Джейкоб, наблюдая за тем, как ноздри оппонента раздуваются от одолевающей его ярости.

Сдержав первый порыв гнева, Ритма в светской манере сказал:

— Вы не находите, что сегодня чудесный день? Светит солнце, поют птицы. Посмотрите на четырнадцать часов, одна из них помашет вам.

Джейкоб бросил короткий взгляд в указанном направлении. Ожидаемо. Снайпер. Фитс заметил стрелка с самого начала. Однако предпочел не указывать на этот факт:

 — А вы подготовились. Признаюсь, вашу птичку я не заметил.

— В следующий раз, при большом везении, постарайтесь заметить. А сейчас, мистер Фитс, присаживайтесь в мой автомобиль. Я бы хотел с вами побеседовать.

— Черный Лэндж Ровер, ER2312, — неплохой выбор.

Ритман усмехнулся.

— Не старайтесь, мистер Фитс. Моя область работы — техника. Я прекрасно знаю о способах блокировки связи. Вас уже никто не слышит.

Джейкоб никак не отреагировал на выпад противника. Он еще раз осмотрелся и сел в автомобиль. К его удивлению Райан за ним не последовал. Пока дверца машины не закрывалась, Джейкоб спросил:

— Вы не едете?

Ритман широко улыбнулся.

— Благодаря вам, мистер Фитс, я лишен многих привилегий. Наша с вами встреча и без того большое одолжение моей хорошей подруги. — Знаете, скажи мне кто ты, и я скажу, кто твой друг, — еще раз злорадно усмехнувшись, Райян, наконец, закрыл дверцу автомобиля.

***

Алекс Смит мчалась по тридцать восьмому шоссе. Так уж вышло, что автомобиль, что она преследовала, на некоторое время вышел из поля зрения. Потеряв наблюдение всего на несколько секунд, Смит значительно сократила шансы на успех операции.

— Клэр, есть информация с камер видеонаблюдения? Куда они могли поехать?

— Алекс, я смотрю на записи. Три одинаковых Лэндж Ровера мчаться по двум различным шоссе — тридцать восьмом, сорок втором.

— Совершенно разные направления. Умно, очень умно, послать одинаковые машины. Они были готовы к нашему наступлению.

— Не вините себя, Алекс, мы делаем, что можем.

— Я в порядке. Сосредоточься на поисках нашей машины. Если я еду в неправильном направлении, Джейкоб в большом беде. Отправь кого-нибудь на сорок второе.

— Уже сделала.

— Вижу машину. Иду на обгон.

— Удачи!

Алекс плавно, но сильно нажала на газ. Скорость быстро увеличивалась. Автомобиль впереди также не собирался сдаваться. А между тем, они подъезжали к кольцу. Опасная ситуация. Алекс не знала, в каком направлении далее двинется автомобиль. Никаких опознавательных знаков, разумеется, они давать не собирались. Однако, вскоре, Алекс поняла, что вовсе не она ведет охоту. Достать пытаются её. Черный автомобиль резко поехал задним ходом, в то время как Алекс неслась на полной скорости.

— Машина-камикадзе — не наш вариант, — крикнула Алекс по радиосвязи.

Видя, что автомобиль нацелен на неё и не собирается останавливаться, Алекс хотела также поехать задним ходом, но позади нее двигалась еще одна машина. Смит пришлось повернуть, но она не приняла в расчет тот факт, что находиться не на плоскогорье. Машина Алекс кубарем слетела с шоссе и перевернулась. Удар пробил бензобак. Прошло еще несколько секунд прежде, чем автомобиль загорелся.

Водитель Лэндж Ровера подъехал к месту крушения, чтобы лучше рассмотреть результаты своего маневра. Он увидел, как загорелась машина, он увидел в ней человека. Рассмотрев детали, он понял, что человеком была Алекс Смит. Еще через минуту водитель осознал: одним членом Фронта стало меньше. Машина взлетала на воздух, у Алекс Смит не было ни единого шанса на выживание. Как и Джейкоба Фитса, у которого оставалось меньше получаса до конца.

***

Джейкоб Фитс находился в катастрофическом положении. Он испытывал очень сильную боль, ощущая, как веревки въедаются в его кожу, он чувствовал, как кровь медленно поступает к горлу, как сильно кружиться и раскалывается его голова, как он медленно начинает терять связь с реальностью. Фитс был готов умереть. Однако его мучители знали: живой Фитс принесет намного больше пользы, чем мертвый. Пожалуй, Джейкоб бы выбрал смерть, зная, что произойдет в следующую минуту.

Тот самый мужчина, с кем Фитс имел неудовольствие познакомиться час назад, так же медленно и спокойно, как в первый раз, вплыл в комнату. Он самостоятельно ослабил веревки и поднес страдальцу чашку с горячим чаем под нос. Чай был ароматным и очень-очень горячим.

— Мистер Фитс, вы готовы нам что-нибудь сказать?

Джейкоб не ответил. Он отвернул голову от мучителя, пытаясь не закрыть глаза, со всем мужеством борясь с накатившейся сонливостью.

— Мистер Фитс, у меня в руках чашка горячего чая, а в кармане лекарство, которое может вам помочь. Пара минут и вы придете в норму. Организм у вас крепкий. Вы выдержите несколько заходов тех удовольствий, что я вам приготовил. Поверьте, я не хочу причинять вам лишнюю боль. Но мне придется это сделать. Вообразите себе, что вы почувствуете, когда я начну пропускать через ваше тело электрические разряды. Сначала вы ощутите неприятно покалывание, затем, боль усилиться, и так будет продолжаться до того самого сладкого мгновения, когда разряд доберется до вашего сердца и остановит его навсегда, — мучитель говорил размеренно, и Фитс был уверен, наслаждаясь каждым произнесенным словом.

Джейкоб понимал, что все сказанное таинственным мужчиной, скорее всего, будет исполнено. Он осознавал, какие страшные муки испытает перед почти неминуемой смертью. Однако также он вспоминал, почему вообще ввязался в это дело.

Джейкоб Фитс окунулся в воспоминания своего детства. Он помнил всё, но самыми и теплыми и самыми страшными были воспоминания о родителях. Фитс вспоминал, как его отец, приходя с работы, спрашивал его о школе. Как они вместе с ним играли в футбол в теплые летние дни, а зимними и осенними вечерами коротали время за шахматами. Он помнил теплую мамину улыбку, запах булочек с корицей, которые она пекла по особым случаям, одним из которых был его день рождение —  праздник, ставший для него кошмаром. Разумеется, мама испекла его любимый торт, но то было вечером. А на завтрак были поданы свежие булочки. Вечером семья собралась за столом, чтобы отпраздновать. Отец произнес тост, напомнив тринадцатилетнему Джейкобу, о том, чтобы тот никогда не должен забывать, что такое быть настоящим мужчиной. В то мгновение, когда отец ушел в спальню за подарком для юного Фитса, в дом ворвались двое. Мальчик хорошо запомнил безэмоциональность их лиц, колкость взгляда и холодное дуло пистолета, приставленное к его виску. Когда отец вернулся, то обнаружил захваченного сына и жену, рыдающую от горя. Она так молила их не трогать его сына, так отчаянно хотела его спасти, безрассудно бросаясь на одного из непрошеных гостей, что выела их из себя. Пуля поразила ее раньше, чем она успела что-то осознать. Мальчик увидел последний вздох матери, увидел, как её бездыханное тело опустилось на пол, а «гость» пнул его, отбрасывая куда-то в сторону. Он увидел отчаяние отца, в первый раз, на его памяти, растерявшегося. Визитеры сказали, что он обязан пойти с ними, иначе его сына убьют. И отец Джейкоба, ушел. Больше мальчик его не видел. Когда Джейкоб вырос, то узнал, что те люди приходили за некой технологией. Его отец был ученным-разработчиком программного обеспечения для военных, и, как позже выяснил Фитс, люди, разрушившие его жизнь в ту ночь, были участниками организации, против которой он сейчас борется. Джейкоб прекрасно знал: события настоящего были спланированы еще много лет назад в таком масштабе, что сейчас могут быть необратимыми.

— Мистер Фитс, вы меня слышите? — переспросил мужчина несколько раз, немного занервничав.

Джейкоб осторожно повернул голову, и слабо протянул: