— Ты здесь жил? — тихо спрашиваю я.

— Угу.

Слыша его тихий ответ, я смотрю на Райдера. Мое сердце сжимается, когда вижу уязвимость на его лице, пока он смотрит на дом. Совершенно ясно, что в этом месте у него много неприятных воспоминаний.

Не могу больше оставаться на месте, поэтому снимаю ремень безопасности, затем переползаю через консоль к Райдеру на колени. Он продолжает смотреть на дом, но приветствует меня с распростертыми объятиями, и я рада, что он принимает мое утешение. Я обнимаю его за шею и кладу голову ему на плечо.

— Скажи мне, о чем ты думаешь? — спрашиваю я, надеясь, что не сильно давлю.

Он тяжело вздыхает.

— Не знаю, Эм. Когда я далеко от этого места, легко забыть, что я вышел отсюда, но теперь, когда я здесь, вспоминаю, кто я есть.

Его тихое признание разбивает мне сердце.

— Это не тот, кто ты есть, Райдер, и так никогда не было. Ты просто жил здесь. Тебе не должно быть стыдно, когда ты смотришь на этот дом. Ты должен чувствовать гордость, потому что не принадлежишь этому месту. Ты стал выше него. — Протягиваю руку и касаюсь места на его ребрах, где, знаю, есть татуировка. — Ты победил, — шепчу я.

Он долго смотрит на дом, прежде чем перевести взгляд на меня. Потянувшись, берет мое лицо в руки.

— Мы создадим собственную семью, Эм. Ту, где дети будут расти счастливыми и никогда не почувствуют страх или отсутствие любви. Никогда не узнают, что такое боль или каково это, голодать.

Его слова вызывают во мне бурю грусти. Мне больно от того, как сильно Райдер пострадал. Нежно коснувшись его руки, я поворачиваю ее и целую его ладонь.

— Ты говоришь, что хочешь от меня детей, Джеймсон, — шепчу я, пытаясь поднять настроение.

Он не улыбается, как я надеялась.

— Я хочу с тобой всего. — У меня перехватывает дыхание от его искренних слов. — Хочу провести с тобой вечность, Эмили.

— Я у тебя есть, — хрипло отвечаю я, с трудом говоря сквозь эмоции, сковывающие горло.

— Клянусь, я буду заботиться о тебе.

— Знаю, и я тоже буду заботиться о тебе.

Наклоняясь, прижимаюсь губами к его губам. Он касается моего лица руками, чтобы удержать на месте, когда мы скрепляем наши слова поцелуем. Это поцелуй, затрагивающий души, в нем нет спешки или отчаяния, лишь неспешность и сознательность. Этот поцелуй обещает то, что нас ждет в будущем.

Наш идеальный момент нарушает громкий грохот и ругань. Мы смотрим в окно и видим потрепанного старика, который выглядит так, будто не мылся несколько недель. Он спотыкается, идя вниз по ступенькам в домашнем халате, пинает пустые банки с пивом и тянется к газете. По напряженному телу Райдера я понимаю, что этот человек — его отец.

— Хочешь пойти поговорить с ним? — спрашиваю я, хотя знаю ответ.

— Нет. Хочу свалить отсюда подальше.

Я киваю, целую его в щеку, а потом снова переползаю на свое место. Еще до того, как я пристегиваю ремень безопасности, Райдер заводит машину и срывается с места. Видя, как он расстроен, я протягиваю руку и беру его за руку, надеясь чуть успокоить его. Я ничего не говорю. Решаю молчать и оставить его со своими мыслями. Чем дальше мы отъезжаем от Аллендейла, тем спокойнее становится Райдер.

Этот город хранит много болезненных воспоминаний для нас обоих, но среди них есть и хорошие. Мы были детьми, которым сказали, что ничего не получится, потому что мы вышли из двух разных миров, но в итоге мы доказали, что все неправы. Мы с Райдером создали наш собственный мир. Тот, где богатство и политика не имеют значения. Это мир, в котором мы оба равны, и я счастлива жить в нем до конца своей жизни.

Эпилог

Эмили

Год спустя

Я захожу в штаб-квартиру ФБР, рядом со мной Саммер, и направляюсь прямо в лифт. Позволяю собаке нажать кнопку, которая доставит нас на десятый этаж, так как у меня руках огромная коробка с пончиками. Я начинаю сожалеть, что купила их, из-за беременности хочется съесть всю коробку, но, к счастью, мне удается контролироваться себя, и я ограничиваюсь лишь двумя. Раздается звук прибытия лифта на этаж, мы выходим, и меня сразу же приветствуют дружескими улыбками, а потом подлетают ко мне, видя в моих руках коробку.

— Я когда-нибудь говорил тебе, как сильно тебя люблю, Эмили? — говорит агент Кроули, забирая коробку у меня из рук и целуя в щеку.

— Думаю, упоминал раз или два, — с улыбкой отвечаю я.

— Не позволяй Джеймсону слышать, как говоришь это, — хмыкнув, присоединяется к разговору агент Хиггинс. — В прошлый раз я не мог целую неделю нормально отлить, хотя лишь сказал, как ей идет беременность. — Все дружно соглашаются, что у Райдера собственнический нрав.

Я улыбаюсь и качаю головой.

— К слову о моем муже, он где-то здесь?

— Да, он в кабинете, — отвечает агент Уилкинс с полным ртом пончиков. — Разговаривал по телефону, но сейчас, должно быть, закончил.

— Хорошо, спасибо. — Я решаю, что лишь загляну к нему, а если увижу, что время неподходящее, подожду, пока он придет домой, чтобы сообщить ему новости. Мне остается лишь молиться, что он не слишком разозлится и простит меня.

Взяв две салфетки, я кладу на каждую из них по пончику для Райдера и Ника, зная, что, если не принесу им пончики, им ни один не достанется.

— Оставь Саммер с нами, — предлагает агент Кроули.

— Ты уверен?

Он кивает, затем поворачивается и кричит через комнату.

— Эй, Ларсон, тащи свою задницу сюда. Ты должен увидеть, на что способна эта собака, она может нажимать кнопки лифта. — С улыбкой оставляю Саммер с ними, зная, что она более чем рада продемонстрировать свои навыки. Она любит внимание.

Сначала останавливаюсь у кабинета Ника и вижу его за столом, он склонился над документами. Стучу в дверь ногой, так как руки заняты.

— Тук-тук.

Он удивленно поднимает голову.

— Привет, Эмили. Что такое?

Захожу внутрь, держа пончик.

— Подумала, стоит принести тебе один, пока все не уничтожили.

Он хмыкает.

— Спасибо, эти жадные ублюдки съели бы их все, как в прошлый раз.

— Я тоже так подумала. — Я смеюсь. Наклонившись, кладу пончик перед ним и случайно смахиваю фотографию в углу его стола.

— Ой. Мне очень жаль.

Кладу оба пончика, затем поднимаю рамку, чтобы не сломать ее. И удивляюсь, когда вижу, что на фотографии изображен Ник в подростковом возрасте с очень красивой девушкой, сидящей на его спине. Они на улице, вокруг пышные деревья, над ними светит яркое солнце. Длинные темные волосы девушки, оливковая кожа и глаза цвета шоколада делают ее похожей на амазонку. Именно она держит камеру, чтобы сделать снимок, ее теплая улыбка так же прекрасна, как и остальная ее часть. И, хотя можно подумать, что Ник пытается казаться недовольным, его глаза говорят об обратном, если судить по тому, как он смотрит на нее. Так же, как Райдер смотрит на меня.

— Все в порядке, — говорит Ник, вторгаясь в мои мысли и отбирая у меня фотографию.

— Кто это? — спрашиваю я, любопытство одерживает верх.

— Просто девушка, которую я знал.

— Подруга?

— Нет. Ты же знаешь, я не вступаю в отношения, по крайней мере, не эксклюзивные, — добавляет он с ухмылкой.

Я закатываю глаза. Да, знаю, что мужчина проводит много ночей с женщинами, но никогда не встречается с одной и той же дважды. Меня всегда интересовало его прошлое, но я никогда ничего не выведывала… до сих пор.

— Ну и что? Она просто старый друг? — Это не может быть сестра, потому что я знаю, у него нет братьев и сестер, но раз есть ее фотография, значит она ему не безразлична.

— Ты так просто это не оставишь, да? — Я с улыбкой качаю головой, и он сдается с разочарованным вздохом. — Она младшая сестра парня, который был моим лучшим другом.

— Был?

— Ага, — резко отвечает Ник.

— Ты с ней больше не разговариваешь?