Баргест между тем начал увеличиваться в размерах и сокрушенно выть.

Его вой проникал в самое сердце – лишал тебя надежды на малейший лучик света, разъедал изнутри и выворачивал наизнанку.

Я вздрогнула от охватившего меня ужаса. Перед глазами возникли картины самых тоскливых и позорных ситуаций в моей жизни…

Пес рос и занимал все больше места. Я же наполовину пребывала в шкафу: стояла в створках, но уже отворенных. Будто кукушка в заевших часах. Калейдоскопом проворачивающиеся неприятные воспоминания лишили меня всякого желания шевелиться.

Когда одна из лап псины увеличилась до того, что «встретилась» с моей ступней, баргест с негромким хлопком исчез…

О-оу. Значит, моя тотальная антимагия нейтрализует не только ташени.

Полынь, ругнувшись, постарался поскорее «погасить» заклинание. Потому что унни – штука опасная. Если уж ты припахал ее под свои цели, то бросать посреди дороги нельзя. Изволь довести дело до конца или же мастерски спустить на тормозах – а то всепронизывающая энергия надает тебе по щам. Вселенная ненавидит бессмысленность.

Когда все было позади, Цфат осторожно поднялась с кровати.

– Это и есть мой баргест, – со вздохом сказала дриада. Будто мы нуждались в пояснениях!

– Он настоящий, – подтвердил Полынь, подозрительно довольный.

– Ты же не довел до конца заклинание? – спросила я с содроганием.

С содроганием – потому что сейчас мы наверняка поднимем столь неприятную тему, как «почему волшебная собачка пропала, коснувшись Тинави?».

– Когда пес завыл, все стало очевидно. Ни одна иллюзия не влияет на психику столь сокрушительно. Так что, Цфат, я вас поздравляю – вам является настоящий дух! – весело сказал Полынь. И тотчас поправился: – Вернее, сочувствую. Мы выясним, почему баргест приходит, и предпримем все необходимое, чтобы предотвратить несчастье.

– Спасибо, – кивнула дриада. На глазах Цфат выступили блестящие слезинки. Шикарные волосы окутали ее, словно плащом.

Полынь вышел в центр комнаты и достал из складок одеяния стеклянный шар пурпурного оттенка. Ловчий критически осмотрел его, подышал на стекло, протер рукавом. Потом поднял шар высоко над головой и попросил нас с дриадой замереть. Из шара донесся глухой хлопок. Всю его поверхность заволокло искрящимся туманом.

– Мы будем держать вас в курсе расследования, – пообещал на прощание Полынь.

Когда мы вышли в коридор, я осторожно ткнула пальцем в стеклянную диковину:

– Что это?

Внутри лиловой мглы, будто в драконьем яйце, набухало движение.

– О, это прекрасная штука, разработка Дома Внемлющих. Называется «имаграф». Он позволяет перенести внутрь стекла изображение места, где ты находишься. Что-то вроде картины, но круглой. Уже готово, посмотри.

Полынь протянул мне имаграф.

Звездчатый туман расчистился. Внутри проявилась – совсем как наяву – комната Цфат. Стены, окна, мебель, книги и парикмахерские инструменты – все перенесено в мельчайших деталях. Мы с куратором и дриадой тоже присутствовали в этой игрушечной спальне.

– Здорово как! – ахнула я.

– Ага. А теперь задержи палец на… Ну на своем лице, например. – Полынь подмигнул.

Я послушно ткнула мизинцем в шар. Прошла секунда – и мое лицо в имаграфе начало увеличиваться, как пойманное на удочку. Ойкнув, я поскорее отдернула руку, отпустив натяжение.

На картинке у меня была такая оторопевшая и виноватая рожа, что любой заподозрит неладное. Не стоит ее приближать!

Но Полынь так и не спросил про исчезновение баргеста. Повезло.

– Чудесная штука, – подытожила я.

– Чудесная и очень полезная, – согласился куратор. – Все детали сложно удержать в памяти, а имаграфы позволяют вернуться к анализу в любое время.

Я только головой покачала.

Ох уж эти Внемлющие! Самый технически подкованный Дом Шолоха.

Кстати, надо будет особенно подчеркнуть для Кадии, что Полынь принадлежит к этому семейству, и всласть похихикать над ее вытянувшейся физиономией.

Дело в том, что Дом Мчащихся (который возглавляет ее отец) и Дом Внемлющих соперничают. Враждовать кому-либо в Шолохе не позволяет воспитание, но, если бы мы жили в Иджикаяне, например, то эти кланы уже давным-давно перерезали бы друг другу глотки.

Интеллектуалы против политиков… Конкуренция длится со времен Срединного государства, и никто пока не одержал верх.

Хотя само Срединное государство, земля наших предков, уже давно погибло…

Когда-то, на заре времен, оно было сильнейшей империей Лайонассы. Его основали шестеро богов-хранителей. Бессмертные дети Отца, они жили среди людей, чем оказали срединникам величайшую услугу. Боги учили срединников магии, медицине, наукам и искусствам, оберегали их и помогали найти свой путь.

Но всякая сказка кончается. Так, однажды боги ушли («Другим мирам тоже нужна наша помощь»), и Срединное государство осталось без покровителей. Несколько веков спустя его уничтожила соединенная армия западных королевств и драконов.

Выжили только те, кому в указанное время довелось проходить обучение на островах народа шэрхен. Именно та горстка людей – не больше пяти десятков – положила начало будущей истории Шолоха.

Долгое время сироты-срединники жили у шэрхен, увеличивая популяцию и перенимая у островного люда их культуру, традиции и привычки. А в шестнадцатом столетии рискнули вернуться на материк.

Здесь, в самом сердце Смахового леса, они основали новое государство, ничуть не стесняясь воздвигнуть королевский дворец прямо поверх некрополя.

Потомки тех переселенцев и являются сегодня представителями семнадцати знатных Домов. У каждого Дома – своя фишка.

Так, когда видишь кого-то из Внемлющих – беги, не то он заставит тебя часами слушать новости из научной сферы.

Очень странно, что Полынь, выходец этого дома, выглядит и одевается так архаично. Косточки на шее, небо голубое, он же носит косточки животных на шее!..

И зачем только?

Пока я размышляла, мы с куратором неспешно шли сквозь ночные дворцовые коридоры. Наши равномерные шаги поддакивали ритму сердца. Внезапно впереди мигнул чей-то фонарь.

Мгновение спустя перед нами стояла невысокая, крепко сбитая девушка в походной одежде: штаны из грубой ткани, льняная рубашка, кожаная жилетка с накладными карманами. Русые волосы девушки перетягивала резинка с диковинными очками на макушке – как у ныряльщиков. У очков были толстые зеленые стекла и коричневая оправа – круглая, широкая, железная.

В одной руке девушка держала лампадку, в другой – яблоко.

Заразительный хруст расколол тишину коридора, когда плод подвергся укусу…

– Йоу, Полынь! – сказала девушка и рукой с яблоком деловито отдала честь.

– Правой, Андрис. Честь отдают правой рукой, – мягко поправил ее куратор. Девушка ничуть не смутилась замечания:

– Не занудничай. Почему ты опять во дворце? Тем Самым Делом занимаешься?

– Нет, сегодня другая работа. Кстати, познакомься, это Тинави, мой «малек».

Андрис приподняла фонарь и в его свете осмотрела меня с головы до ног. Она ничего не пропустила: ни тканые ремешки сандалий с цветными стекляшками, ни кулон в виде ловца снов, ни нервную улыбочку – мою фирменную.

Удивительное дело, но в исполнении девушки «осмотр» не был оскорбительным, как, знаете, бывает при встрече новичков. Было видно: она просто хочет ухватить максимально много информации за раз. Я невольно расправила плечи. Удовлетворившись осмотром, любительница яблок кивнула, потом с грохотом поставила фонарь на пол и протянула руку:

– Будем знакомы. Я Андрис Йоукли, Ищейка.

Даже при скудном освещении было видно, какие розовые и круглые щечки у Андрис.

Хм. А я-то думала, все Ищейки должны быть «шкафами», умеющими с одного удара уложить злостного преступника! Андрис же едва дотягивала мне до переносицы и вообще скорее походила на очаровательную бакалейщицу.

– Обращайся, если нужна будет помощь, – девушка кивнула мне дружелюбно и в то же время очень резко, по-деловому. – Знаю, как непросто живется «малькам». Работы куча, разъяснений – ноль.