— Да боюсь я, дядька Макарыч, а вдруг на меня ориентировка придет? Имя то мое и фамилия уже им известны.

— Да наша полиция, вообще, не дернется, никто даже пальцем не пошевелит, они все на рынке толкутся, дань собирают, так что пошли, познакомлю тебя с моей женой.

Полина оказалась веселой хохотушкой, которая была рада гостям, пока я мылась и приводила себя в порядок, Макарыч рассказал ей мою историю и предупредил, чтобы никому ни слова. Женщина прониклась и, усадив меня за стол, принялась кормить всем, что было у них в доме, попутно рассказывая про старшую дочь, которая училась в Москве.

Вскоре вернулся Макарыч, быстро поел и велел мне собираться:

— Отвезу тебя в Сергач, посажу на поезд, у меня там проводница знакомая, проедешь без билета, а потом она тебе поможет еще куда- нибудь пристроиться. Косу спрячь, я там тебе кепку принес, ну такую, вы, молодежь, ее все носите. Очки достань черные, пока светло, что б не разглядывали, кому не надо.

— Полина, — обернулся к жене, — собери ей поесть. А ты, девонька, осторожнее, людей плохих много стало, все выгоду свою ищут, всем мало того, что имеют. На попутках старайся не кататься, лучше по электричкам. Ночевать просись к старушкам, на любом вокзале они стоят, торгуют мелочевкой, и скорее всего и комнату могут сдать. Ну…с Богом.

Макарыч быстро добросил меня к поеду в Сергачах и я благодарно обняла его на прощание. Что скрывать, мне было страшно, адреналин схлынул, оставив после себя дикую усталость и, как последствие стресса, близкие слезы на все. Проводница представилась тетей Валей, уложила меня спать на свое место и поезд тронулся. Я поехала в неизвестность.

Глава 3.

Тетя Валя пересадила меня на поезд к свой подруге, идущий в Челябинск, там я уже ехала полноправным членом поездной бригады, проводниц не хватало и тетя Ира, сводив меня к бригадиру, уговорила его взять меня на место ее напарницы, за проезд. А что, мне понравилось, за окном пролетали деревеньки и городки, работа была не трудной, люди в вагоне ехали в основном тихие, занятые своими мыслями и заботами. Я все дальше удалялась от своего города и от тех чудовищ, которые так жаждали меня поймать.

Время шло, уже больше месяца, как я была в дороге, никто не обращал на меня внимание и я почти уже добралась до Малиновки, как вдруг выяснилось, что туда никакие поезда не ходят и дорога только одна, по которой не всякий лесовоз поедет. Делать нечего, я попрощалась с очередной бригадой приютивших меня проводников и двинулась на большак, придется таки ловить попутку.

Через три часа ожидания на мой взмах рукой остановилась первая за это время машина. Раздолбанный жигуленок с проржавевшими дверями и выбитой фарой, и водитель мне откровенно не понравился, пропитая рожа, с тяжелыми мешками под глазами, которые тут же при виде меня зажглись каким-то нездоровым воодушевлением.

— Это откуда ж такая краля в нашем лесу?

— Мне надо в Малиновку, к тетке. Вы туда едете?

— Туда кралечка, туда…Садись, с ветерком домчу. Деньги то у тебя есть?

Я уже сомневалась, стоит ли садиться к нему, но машин на дороге больше не было, а я очень устала и хотела уже добраться хотя бы куда- то, да и с папой давно надо было связаться, я писала ему по дороге, но ответа пока от него не было.

— Сколько?

Он хитро усмехнулся и выпалил:

— Тысячу и учти, до ночи никто больше не поедет.

— Хорошо, поехали.

Он нахмурился, странно, его как- будто раздосадовало то, что я согласилась на такие расценки.

— А деньги у тебя есть?

Я, молча, достала из кармана тысячу, помахала перед его носом и спрятала ее обратно в карман.

— Э, а может она у тебя фальшивая… — мужик протянул руки к моему карману, на что я отодвинулась от открытой двери и демонстративно обернулась обратно к дороге.

— Ладно- ладно, верю, садись.

Через несколько минут я пожалела, что села с ним в машину, он давил на газ, словно вообразил себя Шумахером. Ремня, которым можно было пристегнуться, в машине не было, и меня мотало по всему сидению. Крепко вцепившись в какую-то железяку над головой, я закрыла глаза, боясь смотреть не дорогу, которую украшали глубокие ямы и пробитые лесовозами колеи. Мы неслись с дикой скоростью, и в какую- то минуту мне показалось, что мы сейчас разобьемся. Как вдруг машина затормозила, пошла юзом и замерла поперек дороги.

— Я тут подумал, — дыхнул на меня застарелым перегаром мой водитель, — что мы бы могли договориться…понимаешь, о чем я? Тысяча это мало, я думаю, что если мы развлечемся, то будет как раз.

Я молча принялась выбираться из машины, сзади меня обхватили потные руки мужика и потянули обратно. Развернулась, отпихнула его, и тут меня снова накрыло, картинка была настолько яркой, словно я была там рядом.

Машина неслась мимо в сгущающихся сумерках, со страшной скоростью мелькали деревья, водитель, не обращая внимания на то, что машина готова рассыпаться на мелкие части от ударов о грунт, матерился, поминая какую-то неблагодарную дрянь, и тут очередная яма, машина взлетела в воздух, переворачиваясь на бок, и ударилась о вековую сосну, лобовое стекло разлетелось вдребезги и острый сук обломанной ветки насадил на себя тело незадачливого гонщика, последний его хрип, и картинка растаяла. А я пришла в себя.

Руки этого урода уже шарили под моей майкой. Извернувшись, я изо всех сил ударила коленкой ему в грудь, повернулась и вывалилась из машины. Не поднимаясь с колен, прямо на четвереньках ломанулась в лес, а там, вскочив на ноги, дунула в самую глубь. Он вроде бы даже побежал за мной, но я неслась, не разбирая дороги, и вскоре перестала слышать его крики. Затем рухнула под какой-то сосной и, всхлипывая, попыталась понять, что же я видела. Нужно было, наконец, разобраться, что за картинки меня теперь посещают.

Я, вроде, вижу будущее, но когда меня накрыло первый раз я видела, как отец Влада разбирался с ними — это было настоящее или близкое будущее? А свое будущее я не видела ни разу. На меня это мое новое приобретение распространяется? И когда случится то, что я видела с мужиком? Скоро? Или через много лет? И надо ли мне дотрагиваться до человека, чтобы увидеть, или достаточно подумать? Одни вопросы и никаких ответов. Ладно, надо выбираться обратно, может, удастся поймать еще одну машину. Но я неслась по лесу, как лось, не разбирая дороги, и теперь представления не имела, где я и в какой стороне дорога. Шлепнулась на землю и чуток повыла, страшно, я же абсолютно городской житель, мне ни за что не выбраться из этого леса, да и выжить я в нем не сумею. Потом плакать надоело и я, выбрав направление, двинулась вперед, не умирать же раньше времени.

Шла долго, уже понимая, что дорогу я потеряла, но тут впереди послышался какой-то шум и среди деревьев появился просвет, я рванула туда и вышла на крутой поворот дороги. Картина, которую я увидела, повергла меня в шок.

Несколько мужиков пытались вытащить из покореженной машины тело моего незадачливого попутчика и несостоявшегося насильника, машина висела на суку, который и пришпилил тело водителя к сидению и держал его намертво. Мужики матерились, весь салон был залит кровищей, а я молча стояла и не могла отвести взгляда от этого зрелища.

Значит, я все-таки видела будущее, причем ближайшее. И что теперь мне теперь с эти делать? Голова гудела, хотелось сесть прямо на землю, закрыть глаза и больше ни о чем не думать, но надо было как-то напроситься кому-то в машину, чтобы доехать до Аннушки. Пользуясь тем, что мужики не обращали на меня никакого внимания, подошла поближе и тут у них получилось вытащить тело, которое они и положили на обочине дороги.

— Допился, догонялся урод, прости господи, — сплюнул один из них. — Жена вздохнет спокойно.

— Жора, о покойниках… — начал было второй, но его перебил высокий рослый мужчина, который и командовал ими все это время:

— Так, я сейчас позвоню в поселок. Жора, останешься дожидаться машину Скорой, а мы поехали, надо еще Любе сообщить… — он запнулся, но продолжил, — что она теперь вдова. И не наше дело, как оно там у них было. Ясно?