Раскаяние в его голосе казалось таким искренним, и каждое его слово звенело правдой. Я ощущала это сердцем.

Он не убивал моего отца. Не мог. Уверенность была горой в моем разуме, прочной и неподвижной. Облегчение заполнило теплом мою грудь, успокаивая. Я еще никогда так не радовалась, что ошиблась.

— Я могла тебя убить, — я опустила меч на полу. Заметив порез на его щеке от моего удара, я отвела взгляд. — Ты мог избегать меня вечно. Какое тебе дело, что я думаю?

— Лучше тебе не знать.

Я подняла голову и склонила ее набок. Но всплыл вопрос важнее.

— Ты сказал, что твой отец убил моего. Кто он? Где я могу его найти?

Тай цинично улыбнулся.

— Ты вот-вот выйдешь за него замуж.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

КОНЕЦ ЛЖИ

Я крепче сжала меч.

— Если это опять твои шутки…

— Хотелось бы, — Тай развел руками. — Я поклялся, что больше не буду тебе врать, и я так и делаю. Меня зовут Канг Тайюэ… в честь солнца и луны. Моя мама, конечно, была луной, а отец… она всегда звала его солнцем в своей жизни, — он печально улыбнулся. — Потому я скрывал лицо. Если бы отец узнал, что его обокрала своя плоть и кровь, он принял бы это за предательство. Это было бы хуже обычного вора. Я не хотел причинять ему такую боль.

Шок пульсировал в моем теле. Наместник Канг… настоящий Теневой воин. Я была помолвлена с человеком, убившим моего отца.

— Зачем он это сделал?

— Хотел получить жемчужину. Наверное, использовал атаку лигуи как прикрытие, и твой отец встал на пути. Мне очень жаль… Я знал, что он убивал на поле боя, но не знал, что он способен на хладнокровное убийство.

Ярость пылала в моей груди, но что-то сильнее не давало ей сорваться с моего языка. Это что-то напоминало, что Тай все это время был невиновен, а я чуть не убила его.

— Нет, это ты меня прости. Я должна была слушать, а не пытаться тебя убить.

— Думаю, часть тебя все равно ощущала правду, — его губы дрогнули. — Если бы ты хотела, я был бы уже мертв.

Я невольно улыбнулась.

— Почему Канг ждал пять лет, чтобы попытаться снова забрать жемчужину?

— Думаю, он понял тогда, что Речная жемчужина не могла покинуть Дайлан, но не причину. Я могу лишь догадываться, но… думаю, пять лет назад он охотился на все значимые волшебные предметы. Он не смог получить Речную жемчужину и отказался от нее в пользу того, что посчитал сильнее. Но недавно он наткнулся на древние писания, о которых я рассказывал, и узнал, как сильна магия жемчужины. Потому он вернулся и в этот раз решил преуспеть.

— А ты? Почему ты прибыл в ту же ночь, что и он? И почему как тень?

— Я в этом облике по той же причине, что и ношу маску: чтобы никто не узнал меня. Из-за клятвы я должен скрывать способности юэшеня от людей. Но порой мне нужно летать, и в теневом облике проще ходить незаметно. Если меня заметят, меня узнал бы только отец, и даже он мог не увидеть полумесяц на моей шее и принять за тень или лигуи. Я прочел свиток и понял, что отец хотел ту же реликвию, которая была мне нужна, чтобы освободить юэшеней. Я забрался на один из его кораблей, чтобы попасть в Дайлан. Я думал, что, когда подберусь близко, смогу обогнать его и забрать жемчужину раньше. Конечно, я не знал до этого, что чары мешали забрать ее из деревни.

— Почему ты не переместился мгновенно?

— Как и невидимости, этой способности мне не хватает.

— Но ты можешь делать.

— Да.

— Зачем тогда тебе корабль?

Тай пожал плечами.

— Я не такой быстрый. И полет утомляет. Зачем ты путешествуешь на лошади или телеге, хотя можешь идти?

Я нахмурилась, пыталась соединить кусочки правды, которые он мне давал, в понятную историю.

— Дающий в маске, Теневой воин, полуюэшень, сын наместника… Сколько людей — это ты?

— Только один. У меня много имен, но… я просто Тай. Я не актер. Я не знаю, как вести себя иначе, — он посмотрел мне в глаза, маня нырнуть в темные глубины. — Ты меня знаешь, Анлей. Я один.

Я кивнула, понимая. Даже когда они звали меня леди Цзянжу и наряжали в шелка, даже когда я носила костюмы и звала себя Воительницей на сцене, я оставалась Анлей.

Я не могла поверить, что почти вышла замуж за убийцу отца. Мысль о мести кипела под кожей пять лет, и так будет, пока я не отомщу за отца, пока не выполню клятву. Теперь я знала, кем была моя мишень, и желание пылало так сильно, что грозило сжечь меня. Особенно с тех пор, как, отдав Кангу Речную жемчужину, я вручила предмет, защищая который, умер мой отец. От осознания тошнило. Канг знал, когда выбирал меня, что я — дочь одного из тех, кого он убил? Конечно, нет. Он даже не знал тогда мое имя.

Я не знала. Как отреагировал бы наместник на правду. А я хотела ее рассказать перед тем, как убью.

Я пошла к двери. Тай поспешил остановить меня.

— Куда ты?

— Мстить за отца, — я шагнула в сторону.

— Нет! — он остановил меня снова.

Я подняла меч.

— С дороги.

Он криво улыбнулся.

— Ты снова хочешь меня убить.

Я раздраженно опустила меч и толкнула его с пути.

— Я не тебя хочу убить.

— Знаю, но я не могу тебя пустить, — он схватил меня за плечо.

— Что…

— Он — все еще мой отец. Если попытаешься убить его, я тебя остановлю, — его темные глаза пылали, и я поняла, что он говорил серьезно, как и я.

— Он — убийца. Ты сам так сказал! — я оттолкнула его руку. — Он должен быть наказан!

— Знаю, нет прощения тому, что он сделал с тобой и твоей семьей, но… я не могу позволить тебе — или кому-то еще — убить человека, даровавшего мне жизнь.

— Почему ты защищаешь его, если ему нет до тебя дела? — мои слова были едкими. — Он пытался стереть тебя из жизни. Он хоть приходил к тебе после смерти твоей матери?

Боль наполнила лицо Тая, и сожаление охватило меня. Я хотела бы вернуть слова в рот, намотав их, как нить на катушку.

— Я едва его видел, — его голос стал мягче. — Но он… мой отец. Моя кровь. Только он остался у меня на Земле. У него были дела важнее, чем нянчить меня. Править провинцией, биться в войне на границе, заниматься армией. Он — наместник. Даже если его рядом не было, он проследил, чтобы обо мне заботились. Я всегда уважал его. И его отсутствие проще воспринять, чем презрение родственников-юэшеней.

Я вспомнила, как вела себя с ним Сыюнь, словно она была принцессой, а он — жалким простолюдином. Но только она с ним вообще говорила.

Жизнь Тая между мирами была одинокой. Юэшени не смотрели на него, но и отец не мог выдержать его вид после смерти его матери.

То, что он защищал отца-убийцу, удивляло меня и нет. Удивляло, потому что Тай оставался верен убийце. Но… это было в его характере. Он мог врать, чтобы скрыть личность, но он был верен тем, кого считал своими. Он пошел в Ад и сразился с Мованем из верности своему народу. Я столкнулась с той же опасностью, помогла ему победить. Из верности ему. Мы были похожи сильнее, чем я думала.

Но что было сильнее — верность моему отцу или Таю?

«Мертвых почитают, но живых ценят, — давние слова отца зазвучали в голове. — Многие решения основаны на любви или ненависти. Выбирай любовь. Всегда».

Тогда выбор передо мной не был сложным. Моя ненависть к наместнику была сильнее моей любви к другу?

Слово «любовь», хоть и как невысказанная мысль, заставило сердце подпрыгнуть. Я попросила его успокоиться.

Даже если бы Тай отошел, я вряд ли смогла бы убить наместника сразу. Его охраняли день и ночь. Автоматоны ходили по коридорам и дворам, подняли бы тревогу, заметив вооруженного нарушителя в его части дворца. Мне повезло, что они не услышали мой спор с Таем. Я могла провалить отмщение и погибнуть или понести наказание.

И мой народ. Наместник держал их жизни в своих гадких руках, и я хотела от этого сжечь весь дворец. Они привязывали меня к нему. Он мог обвинить мой народ в сговоре и безжалостно казнить их. Даже если я преуспею, его наследники будут мстить.