«Дисциплина, Анлей, — звенел голос отца в голове, и я представила его строгий взгляд. — Речная жемчужина уже близко. Людям Дайлана все еще нужна защита наместника. Они ищут укрытия в Байхешане, но города не любят впускать чужаков».

Я сосредоточилась на отце.

«Защита Дайлана — цена, которую Канг собирался уплатить, если я выйду за него. Он все еще должен сдержать обещание. Он должен впустить их в свой город».

Я повторяла эти мысли, чтобы устоять на месте, пока Ибситуу завершала ритуал. Хоть я хотела вернуться в Тонцючен, я решила сначала заглянуть в Дайлан. Мне нужно было знать, выжила ли моя семья.

Казалось, прошла вечность, и Ибситуу сказала:

— Готово.

Она отдала мне жемчужину. Меч лежал на ее столе, и хоть узоры на нем остались красивыми и замысловатыми, клинок потерял блеск, и круглая дыра в рукояти казалась зияющей раной.

Я забрала Речную жемчужину, и гул энергии пульсировал на моей коже.

Я убежала из храма и спустилась по горе, молясь всем богам, которые слушали, чтобы моя семья пережила последствия моих ошибок.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Красные лучи уходящего солнца сияли на Дайланцзяни, и она казалась рекой из крови. Я опускала корабль к мерцающей ряби, говоря себе снова и снова, что мои худшие страхи не могли сбыться. Призрачный шепот корабля пробежал по мне, как холодный дождь. Казалось, меня окружала сотня заблудших душ, и они что-то просили, не говоря, что.

Дайлан появился на горизонте, пока я плыла по воде. Во мне бушевали эмоции — тепло дома и холод страха. Угасающий свет озарял все. Издалека все выглядело как обычно — низкие здания, сияющие ручьи и зелень вокруг. Я улыбнулась. Хоть меня не было несколько дней, казалось, я отсутствовала долго. Я увидела и испытала многое. Я словно прожила жизнь с тех пор, как попрощалась с домом.

Я приближалась, и становились заметными детали. Я нахмурилась, не желая верить в увиденное. Здания были темными не из-за теней… они были из обгоревшего дерева. То, что издалека выглядело как стены, оказалось скелетами зданий и обвалившимися крышами между черных балок. Огонь бушевал в моей деревне.

Как это произошло? Стража Дайлана была сильной, когда я покидала дом. И хоть лигуи могли начинать пожар, сбивая факелы, наша деревня была окружена водой. Мое сердце сжалось от горя и гнева, глаза жгло. Мой кошмар из Ада сбылся — я была беспомощна, не могла спасти любимый дом. Я разглядывала руины деревни в поисках признаков надежды.

Я нашла ее в фигурах, двигающихся по разваленным улицам в поисках того, что можно было забрать из обломков.

Несколько человек собрались у берега реки, их привлек летающий корабль, но я не видела семью среди них. Как только корабль коснулся реки, я схватилась за веревку и прыгнула за борт. Холодная вода окатила мое тело, я побрела к берегу, проклиная течение за то, что он замедляло меня.

— Аншуи! Мама! — я вышла на берег. Я уловила потрясенные восклицания жителей — они думали, что вернулся наместник или его люди. Я их не слушала.

Деревянная калитка на главной дороге пропала, став пеплом. Всхлип вырвался из моей груди. Всего лишь вещь, но часть моего дома.

— Meimei! Ma!

— Jiejie! — Аншуи вышла из развалин дома и подбежала ко мне. — Это ты! Как ты тут оказалась? Ты прилетела на том корабле?

Я поймала ее и крепко обняла.

— Да. Я услышала о произошедшем в Дайлане, мне пришлось вернуться.

— Ты получила одного из моих механических голубей? — она отпустила меня. — Я послала по одному в каждый город, который вспомнила.

— Ты его сделала? — гордость наполнила мою грудь. — Это поразительно.

— Только я знала, как, из оставшихся. Чародеи… защищали город со стражами, используя магию как оружие. Но… лигуи… были слишком сильными, — ее глаза блестели. — Наместник послал тебя привести его людей для нашей защиты?

Я улыбнулась от ее невинности.

— Хотела бы я, чтобы так было, но я прилетела одна.

Она помрачнела.

— Мы не можем тут оставаться. Огонь уничтожил так много… Мы голодаем.

— Что случилось? Где мама?

— Лигуи напали два дня назад. Их было больше, чем когда-либо… Они затмили стражу, пробили чары барьеров. Мы выжили, потому что они напали почти на рассвете, и солнце отогнало их. Они хотели уничтожить все, распространить огонь всюду из всех источников. Я еще не видела их такими злобными. Мы многих потеряли… Они пришли в наш дом… — она смотрела на землю. — Я отгоняла их пистолетом, но я не воин, как ты. Мама ранена… я не знаю, выживет ли она.

Слова замерли на границе моего разума, я не могла их осознать.

— Я пыталась ее защитить, — слезы лились по лицу Аншуи. — Но когда я не смотрела… прости…

Мои глаза жгло. Я опоздала. Я не знала, что сказать, так что обняла Аншуи еще раз.

Она рыдала на моем плече, горячие слезы пропитывали мою тунику.

— Почему наместник не прислал бронзовых драконов для нашей защиты? Я думала, раз мы отдали ему жемчужину, мы будем в безопасности…

— Никто не рассказал, что случилось в Тонцючене?

Она покачала головой.

— Он в пути? Если ты получила моего голубя, то и он увидел послание?

— Я не получала того, которого ты отправила в Тонцючен… Я услышала о голубе в Байхешане.

— Что ты там делала?

— Долгая история…

* * *

Я хотела разбудить маму, чтобы поздороваться, но ей нужно было отдохнуть. Ее кожа была бледнее пепла, и бинты обвивали ее конечности, грудь и голову, вызывая у меня угрызения совести. Я поцеловала ее в лоб. Ее слабое дыхание щекотало мое лицо.

Аншуи опустила ладонь на мое плечо.

— Идем. Мы заглянем позже, проверим ее. Уверена, она будет тебе рада.

Я встала с колен, и сестра повела меня к другим раненым жителям, которые лежали на тонких матрасах в доме главы Су — только он уцелел. Все расплывалось, и я зажмурилась.

Мертвых были десятки, и для такой маленькой деревни это было как тысячи. Я не знала, как мы похороним всех, когда жителей уже было мало, и они занимались заботой о раненых. Горе сжимало мое сердце так сильно, что я боялась, что рухну на землю и буду просто рыдать.

Я миновала Пиньхуа на пути к порогу, ощутила печаль и радость. Когда мы бились вместе в прошлый раз, я бросила ее ради своей мести. Она всегда была яростным бойцом, но ее ранили в том бою. Потому она лежала теперь тут, без сознания, с окровавленными бинтами на ноге и лице? Но она была жива… Многих, кого я знала раньше, я еще не видела, вернувшись в Дайлан. Я боялась думать, где они.

— Мне очень жаль, — прошептала я.

Аншуи раздраженно посмотрела на меня, но глаза были печальными.

— Сколько раз ты скажешь это, пока не смиришься с тем, что это не твоя вина?

— Но я виновата, — я брела по улице, не зная, куда именно шла. Золотые линии чар барьера сияли по краям дома главы Су, и я не знала, хватит ли этого, чтобы защитить раненых внутри. Небо темнело над нами, синие ладони сумерек затмевали розовый закат. Вскоре стемнеет, и лигуи могут вернуться. Но кто защитит то, что осталось от Дайлана? Только несколько стражей осталось, включая меня.

Речная жемчужина была на дне мешка на моем плече, подпрыгивала у моего бедра. Аншуи перед этим отправила последнего механического голубя к Тонцючену, чтобы сказать Кангу, что произошло. Если повезет, он получит послание и вернется с летающей армадой, хотя уйдет несколько дней. Я хотела сунуть реликвию в его руки, чтобы он даровал моему народу защиту.

— Флот Канга был бы тут сейчас, если бы я не ушла с Таем, — прошептала я. — Наша деревня не сгорела бы… и многие были бы еще живы…

— Ты не могла знать.

— Я знала, что был риск. Мне нужно было отпустить его в ночь, когда он украл жемчужину.

— Тогда юэшени могли остаться в плену Мованя, — Аншуи подняла голову.

Я проследила за ее взглядом. Луна ярко сияла. Я невольно представила Тая там, парящего в далеком царстве.