Вилард откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. Сначала пробежаться по замку, проверить самые уязвимые точки. Добавить энергии там, где она истончилась.  Он привычно чувствовал, как уходят силы, а их и без того оставалось не так уж и много.

Глупость и расточительство! Или нет, не так: древнейшая традиция, преемственность поколений и дань наследию прошлого. Каждый зодчий должен создать свой иллюзорный замок. А без замка ты недоразумение, а не зодчий.

Так, с мелким ремонтом покончено. На уборку сил не осталось. Это уже завтра.

Теперь город…

Вилард достал из шкатулки древний пергамент, аккуратно, самыми кончиками пальцев развернул. Залюбовался. Сердце сладко заныло. Этот город строился при нем. Этот город не сможет без него. Да и сам он не сможет без этого небольшого, но красивого городка – слишком много сил и времени вложено сюда. Они связаны навсегда. И никто не посмеет это у него отобрать.

Изгибы дорог, темные квадратики домов. Карта. Он мог воспроизвести ее в любой момент по памяти, мог представить в уме с мельчайшими подробностями. Мог часами ею любоваться. Но сейчас его волновали только несколько объектов, нанесенных пунктиром. Те, где всё еще шло строительство.

Вилард  прикрыл глаза, собрался с силами и постарался  направить волны  света в каждую из точек. Волн не получилось. Жалкие вспышки, практически ничто. Он зажмурился, сжал ручки кресла так, что побелели костяшки пальцев. Над верхней губой выступили капельки пота. Если сосредоточиться, может и выйдет…

Нет. Всё. Больше не получится.

Вилард устало выдохнул и упал на кресло.

Плохо.

Он не знал точно, как именно это будет. Завтра где-то сломается техника, где-то подвыпившие рабочие запорют целую стену, куда-то нагрянет комиссия и найдет кучу нарушений… Да мало ли что может случиться, чтобы строительство встало колом!

И никто не догадается об истинной причине всех этих не связанных между собой происшествий. А на самом деле у города просто не будет сил, чтобы расти…

За дверью послышались громкие голоса и шумна возня. Не надо быть провидцем,  чтобы предугадать, что сейчас будет. Гром, молния и  катастрофа! Другими словами – сестренка пожаловала.

Его догадка подтвердилась незамедлительно. Дверь со стуком распахнулась и  в библиотеку черной фурией влетела Мелисса.

– Распылю! На атомы разложу! – злобно крикнула она кому-то там, в коридоре.

Каким бы отвратительным ни было настроение, Вилард не смог не улыбнуться.

В прошлом году сестра от нечего делать поступила на физмат. Аргументация была железная: там мальчиков много и они умные. Как и ожидалось, Мелисса продержалась в студентках не больше двух недель,  зато изрядно расширила запас ругательств.

– Но хозяин велел… – робко донеслось из коридора.

– Исчезни по-хорошему! – она хлопнула дверью.

Под раздачу явно попал несчастный, которому было поручено охранять покой хозяина.

– Дорогая, ну Аркус-то в чем виноват? Это я попросил его никого не впускать, – утихомирить сестру трудно, но попытаться можно.

– Я знаю! – сверкнула глазами сестра. – Но тебя-то я распылить не могу!

Он покачал головой. Железная логика.

Конечно, дело было не в том, что он заперся. И уж точно не в том, что несчастное привидение не пускало ее в библиотеку. Словно прочитав его мысли, Мелисса задала главный вопрос:

– Вот зачем, зачем ты ее сюда притащил?

– Затем, что мне надоело оберегать ее невинность! Энергозатраное это дело. Да и вообще, я зодчий, а не дуэнья. А этот ее… – он почему-то не захотел называть парня по имени, хоть и знал, как его зовут, – белобрысый… Он бы не успокоился, пока не добился бы своего.

– Ну так и убил бы его, – небрежно бросила Мелисса.

Вилард недобро на нее посмотрел.

– Ну хорошо, сделал бы импотентом, наложил отворот… На крайний случай, на нее болезнь бы наслал – и в гинекологию уложил. Там ни одного белокурого красавца не сыщешь…

Она гневно ходила по библиотеке, хватала книги, зачем-то открывала их, закрывала и, не задумываясь, ставила на полку. Разумеется, не на ту, с которой брала. Потом хватала новую книгу и начинала носить уже ее, пока не находила, куда бы ее поставить. Вилард вздохнул. Придется наводить порядок и тут тоже.

Мелисса продолжала возмущаться:

– Ладно, решил украсть, так поселил бы ее в какой-нибудь квартире, в городе. Сюда-то зачем тащить?

Он кивнул. Она была кругом и всюду права. Вернее, была бы… Если бы не одно маленькое, но меняющее всё обстоятельство.

Пока Вилард наблюдал за девушкой, его не оставляло ощущение, что за нею следит кто-то еще. И там, в лесу, он так отчетливо почувствовал чужое присутствие. Враждебное, темное. Решение забрать ее в замок было спонтанным и мгновенным. И он не сомневался – правильным. Только вот рассказывать об этом сестре не стоит. Зачем зря ее пугать? Сам во всем разберется.

Он встал с кресла, притянул Мелиссу к себе, обнял, коснулся губами щеки, стараясь вложить в этот жест столько нежности, сколько было возможно. Она отпрянула. Злится! Действительно очень злится.

Хорошо. Объяснение может быть почти правдивым.

– Это нужно было сделать сразу же, как только твой старик ее нашел.  А вдруг ее собьет машина? Или изнасилуют пьяные негодяи? Что тогда? Нет, замок – единственное место, где мы можем быть за нее спокойны…

– Мы?! – возмущенно переспросила Мелисса.

– Конечно. Поправь меня, если я ошибаюсь, этот ритуал – твоя идея…

Сказал и тут же понял, что ляпнул лишнее. Ох, зря он это…

– Что-то я не помню, чтобы ты возражал! – глаза Мелиссы недобро сузились…

Не помнит! Да она и слушать не хотела никаких возражений! Впрочем, он сам прекрасно понимал: как ни отвратительна эта идея с ритуалом, ничего другого им не оставалось.

– Давай не будем ссориться, я и так совсем без сил. На город сегодня не хватило… – он виновато опустил голову.

Весь боевой запал сестры тут же пропал, словно его и не было. В красивых черных глазах не осталось ничего, кроме заботы. Мелисса подошла близко-близко, провела руками по непослушным волосам, очертила скулы, а потом тронула губы подушечками пальцев.

Он замер. Как замирал всегда, когда она переставала быть просто сестрой. Казалось бы, столько лет прошло, пора было уже смириться и привыкнуть, принять, что у них всё именно так и не может быть иначе. Только не получалось. Как не получалось разобраться, чего больше в чувстве, которое сейчас его охватило, – любви, вожделения или стыда.

Он взял ее за талию, утянутую корсетом, крепко прижал к себе и впился в горячие губы. Она коротко ответила на поцелуй, но тут же высвободилась из объятий.

– Я приготовила тебе особый подарок, – шепнула она на ухо и будто случайно коснулась губами мочки.

Дыхание перехватило. Он снова попытался ее обнять, но она ловко увернулась.

– Ты можешь подождать его в своей спальне.

Царственной походкой она вышла из библиотеки.

Учитывая обстоятельства, плакать нужно было дольше. Она одна-одинешенька в неведомой чертовой дыре, в окружении сумасшедших сектантов, которые собираются проводить с ней какой-то ритуал. А что делают с девственницами во время таких ритуалов? Явно ничего хорошего.

Но почему-то слезы быстро высохли. Такой вот дурной характер. Не умеет она вдоволь насладиться неприятностями, поныть, пожаловаться всем, кто готов слушать… Сразу начинает действовать и вытаскивать себя из болота за волосы, как тот Мюнхгаузен. И, возможно, зря.  Как показывает опыт нытиков, который неплохо бы взять на вооружение, пока ты стенаешь и рыдаешь, запросто может найтись кто-то, кто решит твои проблемы за тебя.

К тому же тут и жаловаться некому, и истерику не для кого устраивать. Так что нечего лить слезы. Для начала неплохо бы одеться. А ее похититель что-то там говорил про вещи в рюкзаке.

И правда. Рядом с тетрадями, не слишком аккуратно сложенные,  лежали ее брюки и туника. Что еще? Крем для рук, две заколки, расческа… негусто. И телефон! Она не могла поверить своим глазам. Эти сектанты и впрямь ненормальные, если оставили ей средство связи.