Рождение Цисси и её сестер с братом тоже удачное стечение обстоятельств. Кровь вампира смешалась с кровью полукровки, поэтому все вышло удачно. Элай — сын вампира и ведьмы, поэтому с полукровкой Реджиной дети могли быть. С кем-то чистокровным — вряд ли. Вопрос: почему у двух других отпрысков Ровенны и Рейджи не могли быть дети? Потому что в них доминировала демоническая кровь, особенно в Беллатрикс — сосуде силы Азазеля. Габриэль точно сможет иметь наследников, если выберет полукровку или чистокровную. А Цисси… что ж, ей просто не повезло.

Сказать честно, поначалу ей было плевать. Спать с кем угодно без риска забеременеть — прекрасно. Так было, пока не появился Шу и Присцилла начала переживать, думая о том, что Сакамаки наверняка нужны будут рано или поздно наследники. Наследники, которых она просто не сможет ему дать. Потому что с рождения не способна родить.

Ровенна убеждала дочь в том, что всё может быть. В конце концов, если она сильно захочет, Повелитель сможет что-то придумать. Но Цисси не хотела. Она была свободолюбивой, как мать, и на данном этапе не хотела загружать себя материнством. Слова, что Принцесса бесплодна навсегда вжались в Цисси, стали спутниками, облегчением, приговором. Но со временем Цисси поняла, что ей кто-то нужен. Не в сёстрах, так в ком-то другом она могла найти спасение. В ребёнке. Тогда она впервые сказала, что хотела бы иметь его. Однако забыла так же быстро, как и сказала.

Появился Шу. Что могло их связать? Что общего могло быть между ними? Но это странное сочетание двух вампиров из одной семьи было уникальным, в некотором роде, когда они являлись дополнением друг друга. Цисси дарила Шу необходимые ему добрые эмоции, а он, в свою очередь давал девушке сил, чтобы жить. Жить для кого-то и ради кого-то. Её смысл, её надежда, её судьба.

Цисси были всеё равно, будет у нее ребенок или нет. Шу, казалось, тоже. Она не понимала обычных женщин, которые готовы отдать всё — красоту, молодость, даже душу, чтобы лишь иметь ребенка. Но взяв в руки Розали, Цисси внезапно поняла, что никогда не сможет познать вкус самого желанного, самого волшебного и удивительного чувства — материнства. Она никогда не сможет сказать Шу, что у них будет ребёнок. Никогда в мире не появится частичка их двоих. У них не будет продолжения. Присцилла никогда не увидит в глазах Шу, того счастья, что видит в глазах Элая (или даже Рейджи, когда он смотрит на дочерей и сына) когда он смотрит на Розали. Тогда она подумала о том, что это — её удел. И поэтому ничего никому не говорила.

А стало совсем плохо около неделю назад, когда Реджина попросила их приглядеть за дочерью. Реджина не знала, что иметь детей сестра не может, говорить Цисси не хотела. Поэтому она растянула губы в правдоподобной улыбке и согласилась. Шу не возражал.

Что скрывать, им было весело. Гулять по парку аттракционов, носиться за малышкой, есть сладкую вату — это было здорово. Плохо стало под самый конец, когда Шу усадил себе на спину уставшую Розали и просто пошёл рядом с любимой. Плохо стало, когда Цисси увидела, как темные пряди девочки соединились со светлыми волосами Шу. Плохо стало, когда Присцилла вспомнила, что это не их ребёнок. А совсем хреново, от мысли, что ихребёнка никогда не будет. Лишь потому, что она бесплодная. Было больно, отвратительно.

Вот так, за всю свою недолгую жизнь Присцилла Сакамаки прошла от безразличия к собственному недугу до омерзения и ненависти к самой себе. Она наивно полагала, что в случае чего, отпустить Шу будет легко. Потому в их отношениях и был некий холод. Но сейчас она поняла, что не сможет. Не открыться ему, не отпустить.

***

− Вот значит-ка, — пробормотал Шу. Цисси хмыкнула, встала.

− Надо было сказать раньше. Не думала, что наши отношения когда-нибудь дойдут до этого.

Шу молчит. Цисси молча выходит из кухни, думая о том, что ей хочется напиться до беспамятства, исколоть руки иглами, затягиваться сигаретами до такой степени, чтобы с кашлям выхаркать легкие. Думает о том, как будет объяснять все это родителям. Как сможет спокойно рассказать это отцу, а потом расплакаться. Как её будет бить истерика, как она будет ненавидеть саму себя.

Но этого ничего не будет.

Шу хватает её за руку.

− Ты мне нужна, Цилли, — она истерически смеётся. Верить в то, что он говорит это сложно. Для демона − практически невозможно. — Мне плевать на ребёнка.

Присцилла разворачивается. Синие глаза смотрят на неё с пронзительной нежностью и любовью.

− Но ты же сказал…

− Я думал, ты хочешь это услышать. Но раз так… То в этом есть свои плюсы.

Смотрит, а у Цисс глаза слезятся. Впервые, ей так хочется сильно заплакать. Она никогда не скрывала от него своих чувств. Хотя это было бы и невозможно. Присцилла всегда была честна с ним. Но сейчас ей так хотелось скрыть от него ту разъедающую боль, которую она так умело прятала внутри себя, и которая так внезапно вырвалась наружу.

− Цилли, я люблю тебя. — ладонь Шу ложится ей на затылок, другой рукой он обвивает её талию. Прижимает к себе. Присцилла утыкается носом ему в плечо, а руками судорожно цепляется за кофту на спине, ища спасение. — Это ничего не меняет. И не могло изменить.

Чуда не будет. Цисс не станет матерью. Однако у неё есть Шу. У Шу есть она. И весь мир кажется лишь ненужной реальностью.

Комментарий к Желания и действительность (сиквел)

Аааа, я помню о том, что обещала главу о Финнике и его жене, и она будет. Просто пока есть идеи, нужно писать)

Бета: еее, я живаа, как давно я не заходила в фикбук..вау

========== «ИДЕАЛЬНЫЙ ТИП ДЕВУШЕК» (сиквел) ==========

Комментарий к «ИДЕАЛЬНЫЙ ТИП ДЕВУШЕК» (сиквел)

Не проверенна бетами

Рейджи нашёл этот список, когда перебирал старые документы в своём кабинете. Первую секунду парень пытался понять, что такое оказалось в его руках. Однако тут же понял, что на листке писал он сам, но очень-очень давно. Даже вспомнил, при каких обстоятельствах.

Ему тогда было около восьми лет, и они с Аято обсуждали, какие будут из будущие невесты. В том возрасте Беатрис ещё не настолько игнорировала своего второго сына, поэтому и таким идеалистом Рейджи не был. Он сказал Аято, что ему главное, чтоб его невеста была верной и любящий. Аято, на которого Корделия уже тогда начала давление под названием «Ты должен быть самым лучшим» промолчал, но согласно кивнул.

Вампир усмехнулся. Было понятно, что такую девушку как Ровенна, Беатрис бы одобрила с большим смирением. Хотя, Рейджи даже не спрашивал, понимала ли его мать, что вероятность замужества её дочери с кем-то из братьев была очень велика. Но если взять во внимание слова Карла о том, что союз Рейджи и Ровенны Беатрис видела в своих планах, то все происходящее мать бы одобрила.

Однако, если всё-таки рассматривать Ровенну не как его сестру, а чужую для Беатрис девушку, одобрила ли она такую жену? Нет, если конечно думать о том, что ей было не наплевать. Сейчас у Рейджи в руках был список, который Беатрис диктовала ему, с пометками после того разговора с Аято. После, мальчик исключил кое-что, оставив только те пункты, в которых был солидарен с матерью.

– Конечно, очень важна внешность. – заявила тогда Беатрис. – Твоя избранница, даже при хорошем воспитание должна быть хороша собой.

Внешний вид:

1. Только не стрижка под мальчика – чем волосы длиннее, тем лучше.

– Но она должна их собирать в причёски. – у Беатрис волосы были собраны всегда. Аккуратный пучок, и только две длинные пряди спускались до уровня груди. Видимо поэтому она решила, что это обязательное условие. – И совершенно без разницы, какого цвета волосы, но желательно не крашенные.

Рейджи был согласен в том, что волосы у девушки должны быть длинными. У Ровенны они были очень длинными, но девушка редко собирала их во что-то, кроме хвоста. Иногда это была длинная толстая коса или свободный пучок. Однако вампиру нравилось то, что она носит их распущенными. Так приятно уткнуться в них носом, зарыться лицом и глубоко вдыхать этот запах горячего шоколада.