На улице было довольно многолюдно – вечер, уже понемногу сумерки опускаются. Как раз закончилась дневная смена, работяги возвращаются домой. Впрочем, тут и без них наверняка постоянно ошивается куча народу. Уровень безработицы в желтых зонах редко опускается ниже пятидесяти процентов, а старики старше пятидесяти, наверное, и вовсе поголовно сидят на УБД.

Машина Джулии медленно катилась вдоль тротуара, и почти каждый встреченный нами прохожий провожал ее взглядом. Далеко не всегда этот взгляд был дружелюбным.

Сами жители были один другого причудливее, особенно молодежь. Сейчас в моде светящиеся 3D-тату и прочие кожные модификации, так что запросто можно столкнуться с типом, больше похожим на мутанта-рептилию, чем на человека. Анималистичные текстуры кожи соперничают по популярности только с техногенными – когда рисуют торчащие из черепушки шестеренки, микросхемы или просто светящиеся полосы.

Это все понты, конечно, баловство. Людей с реальными бионическими модификациями по пути не попалось. Да и откуда им тут взяться. Если у тебя хватает денег на дорогую бионику – то чего тебе делать в желтой зоне?

При этой мысли я невольно взглянул на Джулию с ее нейрокомпьютерным интерфейсом. Да уж. Я, конечно, не очень много копов видел в жизни, но она точно самый странный.

Мы проехали мимо одного здания, мимо второго. Всего здесь было шесть больших жилых корпусов – по три в ряд. Возле второго Джулия притормозила – там, за рядами переполненных мусорных контейнеров, кажется, шла какая-то потасовка.

– Сиди в машине, – коротко бросила она, надевая шлем. С легким всхлипом подтянулись автоматические фиксаторы, верхняя часть лица скрылась под прозрачным забралом.

Едва она отошла на пару шагов, я расслышал тяжелый металлический лязг, и машина ощутимо качнулась – это киберпантера покинула свой слот на крыше и отправилась за хозяйкой. Мелкий летучий дрон порхал поодаль, держась на высоте метров трех.

Ругань и яростные выкрики мне было слышно даже отсюда, но чертовы мусорные баки загораживали большую часть происходящего. Видно было только, что толстый бритоголовый мужик в блестящей как фольга куртке яростно наседает на троицу парней чуть старше меня.

И еще там была голая женщина.

От неожиданности я даже опешил. Может, голограмма? Да нет, похоже, вполне живая. Стоит, чуть покачиваясь и опираясь рукой о мусорный бак. Молодая, с короткими медно-рыжими волосами, смуглой кожей и вызывающе торчащими вперед грудями с крупными коричневыми сосками. Из одежды на ней были лишь чисто символические стринги из тонких лямочек и серебристые полупрозрачные туфли.

Лицо ее – симпатичное, но со слишком ярким макияжем, смазавшимся на губах – было бесстрастным, будто развязавшаяся в нескольких шагах от нее потасовка ее вообще не волновала. И даже когда один из участников, что-то крича остальным, дернул ее за руку, подтаскивая к себе, девица лишь покорно сделала пару шагов, с трудом сохраняя равновесие на тонких каблуках.

И только тогда я разглядел, что второй руки у неё нет. Оторвана по плечо, а на месте плечевого сустава виднеются какие-то металлические детали.

Тьфу ты! Так засмотрелся на бионические сиськи, что не увидел главного. Это же просто андроид.

В старых книгах и фильмах двадцатого века авторы часто фантазировали о том, что в будущем человечество будет повсеместно использовать роботов. Причем почему-то чаще всего изображали их человекообразными, а порой и вовсе неотличимыми внешне от людей. Что ж, будущее наступило, и дроиды сейчас действительно на каждом шагу. Но с точки зрения функциональности нет никакого смысла делать их похожими на людей. Секс-куклы – то редкое исключение, когда сами функции, для которых предназначен дроид, требуют такого сходства.

По-моему, в этом есть некая ирония.

Суть конфликта стала понятна. Жиробас в блестящей куртке – похоже, хозяин куклы. Этакий кибер-сутенер. Он сдал ее напрокат вон тем юнцам, а те как-то умудрились оторвать ей конечность. А вон, кстати, и сама рука – один из горе-клиентов прячет ее за спиной.

При появлении Джулии юнцы чуть было не дали деру, но присели, стоило железной пантере разок рявкнуть на них. Сутенер же, напротив, еще больше осмелел и, отобрав оторванную руку у обидчиков, потрясал ею перед лицом Джулии, вереща что-то о возмещении ущерба.

Я опасался, что разбирательство затянется, но Джулия разрулила ситуацию за пару минут. Первой в машину вернулась пантера – снова запрыгнула на крышу, лязгнув металлом по металлу. Через минуту свое место заняла и Джулия, раздраженно хлопнув за собой дверцей.

– Придурки… – едва слышно прошептала она.

Машина тронулась, и я проводил взглядом сутенера. Толстяк набросил на плечи куклы свою куртку и вел её за собой, небрежно забросив оторванную руку на плечо.

– Если вдруг задумаешь воспользоваться услугами Фербера – то перепроверяй его девочек трижды, прежде чем заплатишь. А еще лучше – вообще не связывайся с ним. Он тот еще кидала.

– Да я не… – сконфужено пробормотал я и отвернулся. – Я просто…

Она усмехнулась.

– Впрочем, я думаю, шиковать тебе в ближайшее время не придется. УБД будет едва хватать на еду. Так что первый совет – попробуй найти работу. Особое внимание обращай на вакансии с обучением. Пусть даже там оплата будет мизерная.

– Работа? С моим статусом? – скептически отозвался я.

– Да, будет сложновато. Но это же не значит, что не надо даже пытаться. Ты молодой, крепкий, голова на месте. Может, что-то и получится.

– Увидим.

– Только ты не воспринимай всерьез все, что пишут в объявлениях о вакансиях. Там многие ставят ограничение для кандидатов по умолчанию – С-4 и выше, например. Но если прийти и поговорить с работодателем лично – иногда можно договориться. Но придется уступить по зарплате.

Я вздохнул.

– Зарплата для тебя пока – дело десятое. Важнее сам факт наличия постоянной работы. Это добавит тебе очков. Может, даже получится снять статус D досрочно.

– Я понял.

– Ну и молодец. Все, мы приехали.

Джулия припарковала машину рядом с одним из входов в здание, у огороженного с трех сторон участка с мусорными баками. Контейнеры были переполнены, и рядом с ними валялась еще целая гора мусора – какие-то коробки, куски пенопласта, обрывки ткани. Мы прошли было мимо, но потом полицейская притормозила и вернулась. Встала над кучей мусора, уперев руки в бока, и тяжело вздохнула.

– Морган? – позвала она.

Ей никто не отозвался, и она покачала головой.

– Ну я же знаю, что ты там. Вылезай!

Снова тишина.

– Считаю до трех, потом жахну по этой куче шокером.

Угроза подействовала. Большой лист пенопласта – похоже, часть упаковки от чего-то крупного, типа холодильника – сдвинулся, и из-за него показалась косматая шевелюра пожилого темнокожего бродяги. Он, щуря опухшие глаза, уставился на Джулию, будто не сразу признал. А потом расплылся в приветливой улыбке, демонстрируя желтые, наверное, месяцами не чищенные зубы, половины из которых к тому же не хватало. Волосы его и короткая неопрятная борода серебрились сединой, резко контрастирующей с темной кожей.

– О, прекраснейшая! – неожиданно глубоким бархатистым голосом нараспев произнес он. – О, затмившая собой солнце и луну! Каждый раз, когда я вижу твое милое моему сердцу лицо, душа моя поёт, а чресла мои, казалось бы, давно увядшие, начинают…

– Какого черта, Морган? – жестко отозвалась Джулия, не обращая внимания на его дифирамбы. – У тебя завтра в двенадцать медицинское освидетельствование. Чтобы нам одобрили ходатайство о назначении УБД, ты должен быть чист, как стекло!

Старик виновато пожал плечами и попытался было подняться, но потерял равновесие и плюхнулся на пузо прямо поверх кучи мусора. Одежда его мало от этого самого мусора отличалась – сплошь какое-то рваное замызганное тряпье неопределенного цвета.

– Я… Я виноват перед тобой, о жемчужина моего сердца! Но я… Я…

Он потянулся было за выпавшей у него из рук толстостенной бутылкой, на дне которой еще оставалось на два пальца какой-то мутной желтой жидкости. Но Джулия опередила его, резким движением опустив окованный броней ботинок. Бутылка под ее ногой брызнула в стороны осколками. Пьяница так и замер с протянутой вперед рукой, а потом медленно поднял глаза на полицейскую.