Нда. Без такого серьезного помощника яге-хранительнице, конечно, тяжело. Обязанности у каждой из нас энергозатратные, на посторонние вещи тратить магию чревато. Это у меня резерв почти бесконечный – от особого источника питается, а вот остальным в таких ситуациях приходится туго.

- После собрания пойдем на твою территорию вдвоем, - сказала я Марье. – Нужно с лешим серьезно поговорить.

- Пойдем, - радостно кивнула яга. – Но только завтра. Сегодня уж он в нормальном виде: я его и подняла, и протрезвила, и отчитала, и трудиться отправила. Ты, Лика, следующим утром приходи, посмотришь на него во всей красе. Может, хоть тебя послушает…

Должен послушать. Чревато это, верховную ягу игнорировать. А проигнорирует, так я на него быстро управу найду. Хотя, конечно, не хотелось бы эту управу лишний раз своими просьбами беспокоить…

- Марья, а что за брагу пьет твой лесной хранитель?

- Не знаю, - пожала она плечами, отламывая себе кусочек шоколада. – Он к моему приходу все до капельки вытягивает. Но воняет она странно.

- Ладно, будем разбираться - кивнула я. – Глафира, а как себя чувствует твой леший?

- К счастью, нормально, - откликнулась Марьина соседка. – Он у меня мужчина строгих правил, лишнего ни себе, ни другим не позволяет.

- Повезло, - вздохнула Марья.

- У меня другая забота, - продолжила Глафира. – Уж больно много за этот месяц вылезло нежити. Гораздо больше, чем обычно. Не то чтобы это оказалось такой уж проблемой – всех мертвушек мы упокоили. Но все ж таки подозрительно. С чего бы им просыпаться в таком количестве?

- Может, появился новый черный источник?

- Я тоже об этом подумала, - кивнула Глаша. – Поэтому сейчас мы осматриваем территорию и следим за малейшими колебаниями магического фона. Вот, собственно, и все. В остальном дела идут отлично.

Понятно.

- Даша?

- У меня в целом все нормально, - ответила наша третья девица. – На границе с соседней реальностью порядок, колебания фона в рамках нормы. Пару раз были всплески активности, но они гасли сами по себе - у меня на территории озеро с живой водой, а в нем постоянно какие-то процессы происходят.

- Но что-то все-таки не так? – уточнила я.

Дарья вздохнула.

- Не знаю даже, как и рассказать.

Девочки перестали жевать и с любопытством на нее уставились.

- Тоже леший шалит? – спросила Марья.

- Лучше б шалил леший, - снова вздохнула Даша. – Повадился в соседние с моим лесом села Змей Горыныч летать. И ладно бы по делу – оброк какой-нибудь собирал или золота требовал, а он – просто так, силу молодецкую проверить, да голову дурную проветрить.

- Голову? – переспросила Настасья. – Он одноголовый что ли?

- Да, - кивнула молодая яга.

- Значит, это не Змей, а один из его сыновей, - вставила Улита.

- Пусть так, это не главное. Важно то, что он селянам два поля пшеницы сжег и одно ногами вытоптал. Люди пытались его прогнать, да куда им с вилами и топорами против огнедышащего дракона! Пришли они ко мне, слезно просили помочь. Я, конечно, согласилась и отправилась в поля – со Змеем договариваться.

Даша взяла кусочек мармелада и принялась жевать. Пару секунд висела тишина.

- Ну? – поторопила Аграфена. – Договорилась?

- Договорилась, - печально усмехнулась Дарья. – Теперь он над моим лесом летает и фейерверки по вечерам устраивает. Замуж зовет.

Улита с Аграфеной вытаращили глаза. Все остальные коротко хихикнули.

- Не смешно, - насупилась яга. – Девочки, как мне от него избавиться?! Я уж думала отворотное зелье в воздухе распылить, да боюсь, что белок отравлю – для такой-то туши его столько надо, что половина леса погибнуть может.

- А еще раз поговорить вы не пробовали? – улыбнулась я.

- Да сто раз уже разговаривали! – воскликнула Даша. – Только он дурак упертый! Я ему: не люб ты мне, улетай по добру по здорову. Он же в ответ рычит какую-то ерунду, мол, буду я принадлежать ему и дело это совершенно решенное. А ведь я даже не знаю, как его зовут!

- Он что, ни разу из змея в человека не перекидывался?! – удивилась Глафира.

- Ни разу, - подтвердила Даша. – Хорош женишок, правда, девоньки?

- Хорош, - согласилась я. – Ты, Дарьюшка, горячку не пори, и с отворотом не торопись. Поговорю я сегодня с отцом твоего дракона. Глядишь, как-нибудь уладим дело полюбовно.

- Уж как бы мне этого хотелось, Гликерия Афанасьевна! Сил не осталось терпеть ухажера этого крылатого. Как представлю, что вернусь домой, а он над лесом снова виражи выписывает… Тьфу!

…После того, как были доедены последние сладости, мы обсудили еще пару организационных вопросов, и начали собираться восвояси.

- Девочки, все помнят, какой сегодня день? – уточнила я, перед тем, как открыть портал к своей избе.

- Середина лета, - ответила за всех Настасья. – Время пополнения магического резерва.

- Верно, - кивнула я. – Кому требуется дополнительная магия, приходите сегодня ночью на Русалочье озеро. Будем купаться и набираться сил.

***

- Чем это воняет-то? Опять, небось, кофе твой?

- Он самый, - я удобно откинулась на спинку кресла и сделала маленький глоток терпкого горячего напитка.

Когда вернулась домой, Пафнутий возился в огороде. Я тут же воспользовалась отсутствием мохнатого ворчуна, чтобы смолоть купленные в земном магазине зерна и сварить себе чашку кофе. Я сегодня ударно потрудилась, а значит имею полное право на короткий приятный отдых.

Кот фыркнул и недовольно стукнул пушистым хвостом по подоконнику.

- У тебя от него опять тахикардия начнется. Не девочка, чай, хлестать эту гадость литрами. Да и вечереет уже. Опять полночи спать не будешь?

- Одна-две чашки в день – это не литры, - лениво возразила я. – А на ночь у меня есть планы, спать некогда.

- Ну да, ну да, - скептически покивал головой Пафнутий. – К русалкам пойдешь?

- Все пойдут.

- А может, и не все, - он ткнул лапой в сторону оконного стекла. – Бросай свою жижу, к тебе опять гость скачет.

Словно в подтверждение его слов, раздался стук копыт, лошадиное ржание, а затем громкий бархатный голос:

- Эй, есть кто дома?

Я поставила чашку на стол, неторопливо поднялась на ноги, вышла на крыльцо.

Ну да, гость. Да какой! Высокий, статный, каштановые кудри ложатся на лоб тугими локонами, карие глаза как звезды сверкают… Хорош, ох хорош!..

- Здравствуй, хозяюшка, - улыбнулся красавец, спрыгивая на землю со своего скакуна. – Пустишь странника отдохнуть?

- А ты, добрый молодец, что в нашем лесу позабыл? – поинтересовалась я. – Дело пытаешь, аль от дела лытаешь?

Мужчина закатил глаза.

- Очень смешно, мам.

- Ты, Слава, первый с политесов начал, - заметила я. – Что стоишь, как не родной? Бурушку своего отпусти, пусть на воле отдохнет. Леший его накормит и напоет. А сам в дом заходи. У меня и щи наварены, и пирожков целое блюдо. Кофе, кстати, будешь?

- А есть? – оживился сын.

- Есть. Если Пафнутий опять банку не спрятал. Эй, избушенька, присядь маленько, дай Мечеславу на крыльцо зайти по-человечески!

- Не нужно, мам, - улыбнулся Слава. – Я и так справлюсь.

Он снял с коня узду, ласково хлопнул его по крупу, а потом одним прыжком взлетел на крыльцо – прямиком в мои объятия.

Я ласково прижала его к себе, с усмешкой замечая, что обнимая сына, чувствую себя маленькой и хрупкой. А ведь когда-то этот сильный мощный мужчина засыпал исключительно на моих руках. Сколько с тех пор прошло времени? Тридцать лет? Кто бы мог подумать…

Пафнутий приезду дорогого гостя, конечно, обрадовался.

- О! – протянул он, когда мы с Мечеславом вошли в горницу. – Ты, Славка, таки вспомнил, что у тебя есть мать?

- Привет и тебе, старый ворчун, - улыбнулся сын, вынимая из висевшего на поясе мешка сверток, от которого в избе сразу же запахло копченой рыбой. – А я тебе кое-что привез.

Глаза моего мохнатого помощника сверкнули, как звезды.