— Даже слушать ничего не хочу! Марш в свои комнаты, оба! Воспитанным девушкам, мисс Грейнджер, — он пронзил её убивающим взглядом, — не пристало посещать мужские раздевалки. Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора. А вам, мистер Малфой, — он быстро окинул взглядом тощее тело Драко, — не мешало бы одеться. Лучше бы вы с таким же рвением, с каким соблазняете школьниц, относились к учёбе. Минус десять баллов Слизерину.

Снейп круто развернулся на каблуках и вышел прочь, а Паркинсон, противно хихикая, посеменила за ним.

Гермиона, даже не проверив, всё ли ещё рядом Драко, или уже Снейкиус, пулей вылетела из раздевалки, мысленно возмущаясь, что даже сейчас Снейп куда более суров к Гриффиндору, чем к Слизерину, и всегда ищет, к чему придраться.

Большая сова постучала клювом в окно Малфой-мэнора.

Нарцисса, которая вторые сутки штудировала все книги из уникальной библиотеки, бросилась через всю комнату и открыла окно. Сова влетела в комнату, приземлилась на стол, около которого расхаживал, заложив руки за спину, Люциус, и легко ущипнула Нарциссу за палец, когда та отвязала письмо от её лапки. Получив угощение, сова вновь вылетела в окно.

Нарцисса крепко схватила письмо и открыла его. Её глаза быстро пробежались по пергаменту. Когда она подняла глаза на мужа, вид у неё был такой, точно пришло время штурмовать Министерство Магии.

— Что, дорогая? — спросил Люциус, внимательно глядя на жену. — Есть новости?

— Дамблдор прислал сову, Люциус, — сказала Нарцисса, поджав губы, — мы немедленно едем в Хогвартс.

========== Часть 56 ==========

Горячий воск свечей, расставленных в огромном холодном зале, плясал на лицах мальчика и мужчины, похожих, словно две капли воды. Они были одинаковы лишь внешне, но совершенно разные внутри. И между ними вот-вот должна была начаться борьба не на жизнь, а на смерть.

— Драко, — худая рука Дамблдора легла на плечо мальчику, — слушай меня внимательно. Ты должен измотать противника. Не ленись, борись. Пробивайся. Как только сознание Снейкиуса будет затуманено, мы напоим его настойкой, и ты будешь свободен. Понимаешь меня?

Мальчик кивнул. Он был смертельно бледен, и чёрная мантия только усугубляла эту бледность. Бросив короткий взгляд на Дамблдора, он отошёл к стене, крепче сжав в руках волшебную палочку.

— Люциус, — Дамблдор развернулся на каблуках к другому находившемуся в зале, — пожалуйста, говори с сыном. Ты должен постоянно поддерживать его. Так ему легче будет бороться с сыном Слизерина.

— Разве мы не можем обойтись без дуэли? — холодно процедил старший Малфой сквозь зубы. — Не думаю, что сын Слизерина станет играть по правилам.

— И ты не станешь, — усмехнулся Дамблдор, — верно?

Люциус неприятно усмехнулся, но промолчал. Дамблдор сложил на груди руки:

— У нас нет другого выхода, — посмотрев на испуганную Нарциссу, затаившуюся в уголке, пояснил директор, — мы можем напоить Драко зельем только когда сознание Слизерина будет надолго отключено. Для этого его стоит истощить и измотать.

— Это так жестоко, директор, — тяжело вздохнула Нарцисса, — он просто мальчик. Он ещё ребёнок, и…

— Он ребёнок, которому пришлось повзрослеть за последний год, — прервал его Дамблдор, — никто не будет бороться за него больше, чем он борется сам за себя. Ты должна понимать, Нарцисса.

Миссис Малфой тяжело вздохнула и до крови закусила губы. Дуэлянты разошлись по углам, потом вмиг очутились рядом, чтобы смотреть друг другу в глаза. Дамблдор снова внимательно посмотрел на старшего Малфоя.

— Люциус, Драко должен знать, что ты борешься за него и не хочешь обидеть.

— Что за бред, Дамблдор, — презрительно фыркнул Люциус, — конечно же, я не хочу обидеть своего сына! Если бы у вас были дети, вы не позволяли бы себе подобные допущения.

— Я видел много отцов, которые ненавидели своих детей, Люциус, — спокойно возразил Дамблдор, — и рад, что к тебе это не относится. Поговори с сыном. Драко это нужно сейчас. И важно.

Люциус вздохнул. Посмотрел на смертельно бледного Драко, который до боли сжимал в руках палочку. Помедлив, тихо, чётко разделяя слова, заговорил:

— Драко, сынок, я знаю, что ты там, и что ты меня слышишь. Не сдавайся. У тебя сильный противник, но ты Малфой. Ты не можешь сдаться, не можешь оплошать. Слышишь меня, сын?

По щеке Драко медленно потекли слёзы.

— Ради Мерлина, Люциус! — Нарцисса поднялась со своего места, одним рывком приблизилась к сыну, крепко обняла его за плечи, и, опустившись перед ним на колени, заглядывая в глаза, сказала: — Сынок, мы здесь. Мы тебя ждём. Ты нам нужен. Мы тебя любим. Скоро это закончится, и мы увезём тебя домой. Как и собирались, мы будем путешествовать всё лето. Сделаем всё, что угодно, всё, что ты захочешь. Только борись. Не сдавайся, слышишь? Моё сердце, Драко, остановится, если ты дашь себя победить. Мы не вынесем, если тебя потеряем.

Драко выглядел так, точно его ударили по голове. Слёзы на щеках не стихли, их, наоборот, стало больше. Он всхлипнул и выдохнул. Погладив сына по голове, Нарцисса снова спряталась в свой угол, сев в кресло.

Дверь открылась и в зал стремительно ворвалась Гермиона. Она выглядела как человек, попавший под удар стихии, но, похоже, это заботило её меньше всего. Она остановилась в нескольких шагах от кресла, в котором сидела Нарцисса, сложила на груди руки и буквально вонзилась взглядом в Драко. Она молчала, но взгляд её был красноречивее всяких слов.

— Помни все заклятья боевой магии, Драко, — холодным тоном сказал Снейп, что тоже был в комнате, сидел в кресле в противоположном конце от кресла Нарциссы, — контролируй свой ум.

Дамблдор выдержал драматическую паузу, а потом кивнул:

— Что ж, думаю, стоит начинать дуэль. Поклонитесь друг другу.

Противники легко поклонились, приготовив волшебные палочки.

— Экспеллиармус! — атаковал первым Драко, но голос ему не принадлежал.

Палочка, вырвавшаяся из рук Люциуса, упала под ноги Гермионе. Она схватила её и бросила обратно старшему Малфою. Тот подхватил, и, заодно, достал из кармана брюк ещё одну палочку.

— К твоему несчастью, змеёныш, — процедил он, — я хорошо подготовился. Прости, сынок, сейчас будет больно.

Он направил обе палочки на противника. Губы его растянулись в притворной улыбке, а потом:

— Экспульсо! — чётко, почти по слогам, скомандовал он. Волшебная палочка в руках Снейкиуса загорелась и, не успел он дёрнуться, оказалась отброшена в сторону Снейпа. Снейкиус притих и попятился назад. В руках у Люциуса теперь было две палочки, а Снейкиус оказался безоружен. В углу застонала Нарисса.

— Нет, так не пойдёт, — сурово произнёс Дамблдор, — мы должны измотать Слизерина, а ты, Люциус, не даёшь ему разгуляться.

— Заткнись, — огрызнулся старший Малфой, — пока он будет гулять, мой сын может погибнуть!

Дамблдор склонился над остатками волшебной палочки Драко, применил отменяющие чары, и она снова оказалась восстановленной, как будто ничего не было. Он снова бросил палочку младшему Слизерину, и тот её подхватил, злобно скалясь. Он плевать хотел на честные правила, да и на правила вообще, потому что с его губ сорвалось:

— Круцио! Нарцисса вскочила, так сильно сжав губы, что они вмиг стали кровоточить. Гермиона закрыла рот рукой, напрасно пытаясь контролировать сбившееся дыхание. Люциус пошатнулся и упал на колени, хватаясь за сердце. Издал глухой стон. Он, словно старое дерево, сморщился, сжался в клубок, и до скрежета сжал зубы.

— Драко, — выступил вперёд Снейп, — он причиняет боль твоему отцу. Используй окклюменцию, закрой свой разум. Контролируй свой ум.

Люциус тяжело дышал, извиваясь под вытянутой волшебной палочкой. Минута, другая, третья. Гермионе казалось, что прошло бесконечно много времени, а она всё ещё не дышала. К тому же, покраснела от кончиков волос до кончиков пальцев. Но вдруг…