Драко ничего не нужно было делать, чтобы её последние бастионы пали. Она покорно раздвинула ноги, позволяя его длинным пальцам нырнуть глубже, и, когда он неспешно и аккуратно вошёл снова, сзади, Гермиона застонала. В этот раз всё было быстрее. Он двигался активнее, они шумно дышали почти в унисон, а на её шее точно остались засосы и следы укусов. Было тесно и не очень уютно, но пальцы Драко точно знали, что делают, перекрывая дискомфорт от каждого толчка внутри. Гермиона снова стала ёрзать, едва он ослабил хватку.

И это продолжилось недолго — ровно до того момента, как он очутился сверху, навалившись на неё. Она открыла глаза, посмотрела в глаза ему. Драко аккуратно укусил её за ключицу. Он буквально вонзил её в пол своим телом. Нет, он не был тяжелым, но цепким — определенно. Взяв её за бёдра, подтянул к себе. Потянувшись к нему, Гермиона укусила его за губу. Драко усмехнулся.

— Подними ноги.

— Что, если я не хочу?

— Будешь спорить даже сейчас?

— А ты думал, будет иначе?

Драко не любил, когда его не слушают. Больно сжав её ягодицы в ладонях, он заставил её подчиниться, и, едва она подняла ноги, парой толчков глубоко вошёл внутрь.

Стало некомфортно, Гермиона шумно вздохнула, втянула воздух и выдохнула. Он двигался довольно быстро, склонив голову к её плечу. Гермиона потрепала его по волосам, погладила по напряженной спине. Каждый толчок сопровождался яростными ударами их сердец и шумным дыханием.

А потом — он отстранился. Гермиона плохо видела, что происходит, когда повернула голову, глаза его были затуманены, будто пелена спустилась на них. Но всё тело Драко задрожало, он прикусил губу, зажмурился и, откинув назад голову, застонал.

Сперва облизав губы, он потом тихо выдохнул и, наконец, посмотрел на неё. Взгляд его успокоился, глаза сияли, как у человека, совершенно умиротворенного всем происходящим, обретшего покой. Он осторожно откинул упавшую на её щёку прядь волос, и погладил по лицу. Всё ещё пытался восстановить дыхание.

— Я испугалась, что ты со мной что-нибудь сделаешь — поколебавшись, призналась Гермиона.

Он оставался всё таким же спокойным:

— Ты обо мне слишком дурного мнения. Я никогда бы не поднял руку на девушку. Пальцем бы без согласия не тронул. Я не такой подонок, как ты, возможно, думала, Грейнджер.

— Да, — кивнула она, слегка улыбнувшись, — не подонок. Просто высокомерный хорёк.

Она поцеловала его в висок и легла рядом, свернувшись в калачик.

В комнате было жарко, на шкурах — душно. Огонь в камине непрерывно потрескивал.

— Мне страшно, — выдохнул он тяжело, — Гермиона.

— И мне тоже, — призналась она, — просыпаясь каждое утро, я уже не уверена, я ли это. Ужасно.

Драко снова вздохнул и закрыл глаза. Когда она сунула пальцы в его ладонь, он ласково сжал их. Какое-то время они молчали, пока желудок Гермионы громко, протестующе не заурчал.

— Чёрт, — сконфужено вздохнула она, — я просто умираю с голоду.

— Ладно, — Драко сел, — дай пару минут. Я что-нибудь придумаю.

Что ей оставалось делать? Только лишь согласно кивнуть.

Он обернулся и с беззлобной усмешкой сказал:

— Твоя идея погулять в лесу, Грейнджер…

— Да? — откликнулась она.

— Она мне больше не кажется неудачной.

========== Часть 40 ==========

Когда они вышли из дома, на улице уже смеркалось. Дождь прекратился, и небо было усеяно звёздами.

— Думаешь, мы правильно поступаем? — спросила она.

Он взял её за плечи:

— Мы договорились. Ты сама просила дать им этот шанс, помнишь? Они им воспользовались, теперь наша очередь. Мы так долго этого ждали!

— Но мы лишаем их жизни. Это нечестно, Снейкиус. Мы отбираем то, что когда-то отобрали у нас.

— Так и нужно, Милисент. Никто не думал о нас, так почему мы должны думать о других? К тому же, если бы не мы, они бы вообще друг о друге не вспомнили. Их бы и не потянуло друг к другу

— Я думаю, ты ошибаешься. Они… — она вздохнула, — у них есть чувства к друг другу. Ты этого не почувствовал?

— Хватит, Милисент, — отрезал он, — мы не можем упустить наш шанс быть вместе снова. Однажды мы уже сделали это. Хватит.

Он обхватил её лицо ладонями:

— Ты меня любишь?

— Конечно — кивнула она.

— Тогда не сомневайся. Теперь мы вместе, и, наконец-то, счастливы. Нам осталось совсем немного — подождать, пока взойдёт двуликая луна. Обратного пути не будет. Мы будем вместе всегда. Верь мне.

— Я тебе верю, — кивнула она, — я хочу, чтобы ты оказался прав.

Она прижалась к его груди. Для кого-то это был конец, а для кого-то начало. Всё слишком запуталось, переплелось. Жизни, судьбы и любовь, одна на четверых, и каждый из них был готов за неё бороться.

Завтра начнутся уроки, Снейкиус потянулся. Надо быль притворяться Драко. Ведь до того момента, как взойдёт двуликая луна, они с Милисент были очень уязвимы, и могли в любой момент исчезнуть. Снейкиус не мог этого допустить. Слишком долго они к этому шли.

Он встал и подошёл к зеркалу. В отражении на него смотрел Драко. Этот упрямый слизиринец характером был очень похож на него. Такой же надменный и гордый, но все-таки намного слабее его, Снейкиуса Слизерина. А, значит, вскоре он совсем сдастся.

Он провел рукой по платиновым волосам, потом посмотрел на свои ладони. Всё не так уж и плохо. Тело Драко ему вполне подходило, по крайней мере, пока. Как только луна взойдёт, они с Мили вернут свою оболочку, нужно лишь немного потерпеть.

Снейкиус умылся и стал одеваться. Тело ныло после вчерашнего. Похоже Драко удалось поразвлечься с этой гриффиндорской девчонкой. Что ж, приятный бонус ему на прощание.

Снейкиус хмыкнул. Пора идти к Милисент.

Милисент подошла к зеркалу. Провела ладонью по лицу. Внутри всё сжалось. Ей бы радоваться, что всё, наконец, закончится, и она будет счастлива с тем, кого любит. Но ей было грустно и стыдно. За всё это время она успела узнать Гермиону, и она ей понравилась.

Умная, целеустремленная, с сильным характером, не лишенная милосердия и доброты. У нее есть замечательные друзья, есть семья. Есть Драко…

Милисент даже стыдилась смотреть в зеркало, не хотела увидеть отражения. Она, Гермиона, будет её корить за этот ужасный поступок. Она, Гермиона, не заслуживает такой участи. Это неправильно.

Но она тут же подумала о Снейкиусе. Вспомнила, как сильно они любили друг друга, как долго пытались вырвать свое счастье из рук врагов. Как проиграли. И как ужасно с ними, в итоге, обошлись. Никто не думал о них, когда забирал их любовь, ненавидел и презирал. Никто и в этот раз не подумает.

— Я буду бороться, — сказала она себе, сжав руки в кулаки, — Гермиона бы тоже боролась за своё счастье.

Милисент открыла шкаф с одеждой. Современная мода была ей в новинку, даже форма Хогвартса выглядела иначе. Хорошо, что она успела изучить гриффиндорку, в чье тело вселилась. Будет проще играть её роль. Достав штаны и шерстяную кофту, она опять подошла к зеркалу. Внимательно посмотрела на себя из-под лба. Потом вздохнула:

— Ну, здравствуй, новая я!

Пора было возвращаться в школу.

— Гарри, ты сегодня Гермиону видел?

— Нет, а ты Малфоя?

— Тоже нет. Его и след простыл.

Блейз догнал, Поттера в коридоре. С удивлением для себя, обнаружил, что пытается использовать любую возможность побыть рядом с Гарри. Даже без разговоров об их странных чувствах, просто быть рядом. Но, раз уж сегодня выходной, и они оба не пошли в Хогсмид, видимо, им стоит поговорить о том, что происходит между ними.

Не очень правильно откладывать разговор до лучших времён Блейз мысленно решал, как же лучше сказать Гарри, что он ему очень нравится, но

Гарри заговорил первым:

— Может, нам сходить к ним, в крыло старост?

Блейз даже расстроился, что Гарри снова говорит об их друзьях, впрочем, сказал себе, что сейчас, видимо, ещё не время. Кивнул.