— Нисколько, — глухо проговорил ведьмак ему в бок, приподнявшись, и положил ладонь ему на грудь, вжимая в кровать. — Шш, Лютик.

Лютику не хотелось «Шш», Лютику хотелось, чтобы Геральт уже его трахнул. Он истосковался по его телу, по этой связи и столько всего пережил за последний месяц, что впору было начинать писать автобиографию.

Геральт нахмурился, а потом несильно шлепнул его по бедру. Лютик дернулся под его ладонью, выгибаясь, и резковато выдохнул, сдерживая стон. Геральт сжал его бедро и потянул в сторону, заставляя перевернуться на живот.

— Наконец-то, — проворчал Лютик в подушку, после чего ее бесцеремонно вытянули из-под его головы и подсунули под бедра, потянув за них назад и заставляя выгнуться. Лютик даже повилял задницей и застонал уже громче, стоило Геральту шлепнуть его еще пару раз. Лютик не был уверен, нравилась ли ему боль — все-таки у ведьмака была тяжелая ладонь, но тепло, затапливающее его с головой, когда Геральт вел себя в постели так, вышибало из головы все остальные мысли. Геральт, впрочем, не делал ему больно. Что угодно, но никогда — больно.

Геральт погладил его по пояснице, устроился между его ног — голенью Лютик касался его голени — и сжал снова его ягодицы, разводя в стороны, после чего широко мазнул языком по сжавшемуся анусу. Лютик уткнулся лбом в кровать и подался назад. Геральт его, естественно, удержал, даже на полсантиметра сдвинуться не получилось.

У Лютика пальцы на ногах поджимались от удовольствия, все тело горело, и член стоял просто до боли — даже тереться о подушку не получалось, только заплетающимся голосом выговаривать хриплое «Еще, пожалуйста». Геральт и не останавливался, то ныряя языком внутрь, нажимая на мышцы, то вылизывал по кругу, то широко скользил — и почти, блядь, невесомо — по мошонке, по нежной коже между ней и анусом, и Лютик всхлипнул, когда Геральт вдруг отстранился, останавливаясь.

— Зар-раза… — прошептал он, поворачивая голову и морщась, потому что улегся щекой на влажную от собственной слюны и, кажется, слёз простыню.

Геральт чем-то щелкнул и Лютик поежился, когда прохладная жидкость капнула на копчик и стекла ниже. Геральт растер скользкий гель по его анусу пальцем и втолкнул внутрь сразу два пальца. Лютик невольно подался вперед, проезжаясь все-таки по подушке членом, сжимаясь вокруг широких и длинных пальцев, и вцепился в простыню.

Геральт положил ладонь ему на поясницу, потянул пальцы наружу и ввел обратно, невыносимо медленно. Так, чтобы Лютик почувствовал костяшки, а потом и костяшки остальных пальцев, прижавшиеся к промежности. Мелькнула сумасшедшая мысль, а позволил ли бы он Геральту трахнуть себя кулаком? От перспективы аж яйца поджались, и Лютик хныкнул, не в силах пошевелиться. Он и так чувствовал себя насаженным на бейсбольную биту, когда Геральт его трахал, но воображение нарисовало картинку, которую он еще долго не сможет забыть.

Геральт чуть раздвинул пальцы на очередном движении, и Лютик завел руку назад, пытаясь поймать его за запястье.

— Стой. С-стой, блядь, я сейчас кончу…

Геральт послушно остановился и свел пальцы, успокаивающе погладил его по заднице и поцеловал в левую ягодицу. Лютик бездумно уставился на прикроватную тумбу, переводя дыхание. Попытался подумать о стоматологе, чтобы отвлечься. Получилось немного успокоиться. Он поерзал на подушке, зажмурившись, непроизвольно снова сжавшись на пальцах Геральта, а потом все силы его словно покинули, и он расслабился. Геральт толкнулся пальцами в него, надавливая подушечками на простату, и Лютик сглотнул, дернувшись всем телом. Долбаный ведьмак играл на нем как на музыкальном инструменте, трахая неторопливо пальцами.

Лютик услышав подозрительный шелест, а потом Геральт вытащил из него пальцы и переступил с ноги на ногу — матрас под его коленями прогнулся то с одной стороны, то с другой.

— Г-герал-л-л-льт, — Лютик подался назад бедрами и насупился. — Не хочу с презервативом. Давай так.

Молчание несколько затянулось, и Лютик с беспокойством приподнялся, но Геральт надавил ладонью ему между лопаток.

— Хорошо, — сказал Геральт.

— Хочу, чтобы ты в меня кончил, — торопливо выговорил Лютик, — хочу чувствовать, как твоя сперма вытекает из меня, хочу…

Геральт оттянул в сторону его ягодицу и без лишних слов, приставив головку члена к анусу, подался бедрами вперед. Лютик прикусил язык, закрывая глаза. Окей, он никогда не сможет привыкнуть к размерам Геральта. К тому, как его член заполнял его, распирая внутренности, давая это удивительное чувство, которое ничем нельзя было заменить, ни игрушками, ни пальцами, ни другими людьми. И нелюдьми тоже. Хотя других партнеров-нелюдей у Лютика никогда и не было, в этом он был уверен.

Лютик глухо стонал, не особо соображая, что издавал какие-то звуки. Он снова вцепился в простыню, натягивая ее до побелевших пальцев, когда почувствовал прижавшегося к его заднице животом Геральта. Лютик, кажется, заскулил.

Геральт накрыл его своим телом, упираясь ладонями в кровать рядом с его, прижимаясь грудью к его спине, начиная двигаться в нем, медленно, выскальзывая почти целиком и снова засаживая по самые яйца. Лютик закрыл глаза. Геральт прижался сухими губами к его виску, целуя, тихо зарычал, ускоряясь. Лютик подумал, что можно было бы записать только эти звуки — шлепки плоти о плоть, тяжелое хриплое дыхание, чтобы потом можно было дрочить, слушая аудиозапись.

Он поерзал, пытаясь выгнуться чуть сильнее, сжимаясь вокруг члена, и Геральт едва слышно зашипел, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы, вбиваясь в него сильнее, резче, чаще, так, что Лютик даже вдохнуть не успевал, пока не прижался к нему бедрами в последний раз, замирая, уткнувшись лбом ему в спину, и едва заметно вздрагивая. Лютик застонал, приоткрыв рот.

Ему было жарко, так жарко, что хотелось содрать с себя кожу, и еще — чтобы Геральт не отстранялся, продолжал вжимать его в кровать всем своим весом, почти не давая дышать. Но Геральт через пару секунд отстранился, не обращая внимания на его недовольное мычание, выскальзывая из него, и Лютик с сожалением заворочался. Геральт снова погладил его по спине, снизу вверх, вжимая за затылок в кровать, и Лютик выгнулся, а потом потерся членом о влажную от предэякулята подушку. Блядь, придется стирать.

Геральт погладил его по затылку, а потом потянул за плечо, заставляя перевернуться на спину. Лютик почувствовал себя тряпичной куклой, потому что Геральт переложил его без особого труда в сторону, перелез через его бедро, вставая на колени между его раскинутых ног, положил ладонь на его грудь, разглядывая потемневшими глазами, в тусклом свете его зрачки почти заполняли всю радужку, и Лютик сглотнул, почувствовав приятный вес, и беспомощно вскинул бедра.

— Неужели я все-таки заставил тебя молчать? — Геральт обхватил его член кольцом из пальцев, глядя внимательно ему в лицо. Лютик дернулся всем телом, стараясь проехаться уздечкой по шершавой коже.

— Нгх, — смог сказать Лютик.

— Хм.

Когда Геральт сжал вокруг его члена ладонь, принимаясь ему торопливо дрочить, а потом надавил на грудь чуть сильнее, Лютик закрыл глаза, потому что был уверен, что потеряет сознание. Но вместо этого тело прошил оргазм, и он, кажется, закричал, выгибаясь под Геральтом, забрызгав спермой его предплечье и свою грудь, чего не было лет с семнадцати, после дней пяти воздержания. Геральт издал какой-то удивленный звук, что Лютик как-то отрешенно отметил, и наклонился, слизывая с него сперму, коротко прикусывая сосок. Лютик со стоном его оттолкнул.