– Честное слово, я не хочу…

– Да ладно, это будет весело.

Вбив в поисковик имя Александра, Салли протянула вниз полоску фотографий размером с почтовую марку.

– Каковы шансы, что в районе Бирмингема будут четыре Александра Кармайкла? Может, добавить его второе имя? Много Ландерсов уж точно не будет.

– Похоже, только один, – ответил Ник, указывая на экран.

Они одновременно прищурились, глядя на миниатюрное фото, и Салли попыталась нажать на его профиль. Увы, настройки конфиденциальности на страничке Александра Кармайкла закрывали доступ на нее посторонним. Только друзья. Но даже крошечный снимок говорил сам за себя: это был красивый мужчина. Волевой подбородок оброс темной щетиной, волосы слегка волнились и касались воротника, губы полные, взгляд открытый и теплый.

– Должна воздать тебе должное, детка, – сказала Салли. – У твоей ДНК отменный вкус.

Андрей открыл для Элли дверцу машины, и она последовала за ним по дорожке вдоль канала к видневшемуся впереди зданию.

– Вам нет необходимости заходить внутрь. Все будет хорошо, – сказала она ему, почти уверенная, что ей нечего опасаться в провинциальном пабе.

– Это то, за что вы мне платите, – ответил Андрей с восточноевропейским акцентом и решительно шагнул внутрь, чтобы осмотреть помещение. За три года работы он не раз доказал, что получает деньги не зря, принимая на себя предназначавшиеся ей удары. А однажды ему в грудь даже вонзили разбитую бутылку. Обернувшись, Элли увидела в машине, припаркованной позади той, в которой приехала она сама, еще двух сотрудников службы безопасности.

– Ладно, – уступила она, – только чтобы он вас не заметил. Будьте осторожны, я не хочу, чтобы вы его отпугнули.

– Осторожность – мое второе имя, – ответил телохранитель и скорчил серьезную мину.

Получив сообщение со словами «все о'кей», Элли вошла в загородный паб «Глобус» в городке Лейтон-Баззард и с опаской огляделась. В первое время после университета она частенько зависала в подобных пабах с их дешевыми, но сытными воскресными обедами. Это напоминало ей о доме. Теперь же, когда ей случалось вечером высунуть нос из дома, это были исключительно помпезные винные бары, закрытые для посторонних клубы и грандиозные ужины.

Элли осмотрелась. Тим сидел в одиночестве за двухместным столиком; перед ним стояла наполовину пустая пинта. Он был явно взволнован и то и дело стрелял глазами по сторонам. Внезапно их взгляды встретились. Элли надеялась, что он не узнал ее из газет. Сегодня она нарочно надела повседневные джинсы и блузку и собрала волосы в хвост; косметику также свела к минимуму, а дорогие украшения оставила дома в сейфе.

По лицу Тима расползлась широкая улыбка, и он помахал ей. Когда Элли подошла к столику, он встал, чтобы пожать ей руку, затем притянул ее к себе и чмокнул в щеку. Когда же она подставила для поцелуя вторую, он промахнулся и вместо щеки поцеловал ее в нос. Оба рассмеялись, и после первых слов знакомства и шуток Тим отправился в бар за напитками. Вскоре он вернулся к столу, неся джин с тоником для нее и вторую кружку пива для себя; в зубах его были зажаты два пакетика чипсов.

– Извините, но я голоден как волк, – сказал Тим, бросая их на стол. – У нас сейчас на работе запарка, поэтому я пришел сюда прямо оттуда и даже не успел поужинать. Угощайтесь. – С этими словами открыл один пакетик и предложил ей чипсы.

– Спасибо. – Элли улыбнулась и из вежливости взяла пару чипсин, представляя себе испуганное лицо ее личного тренера, случись ему стать свидетелем того, как она после шести вечера поглощает углеводы.

Разговор между ними протекал так же легко, как и в сообщениях. Они были как старые друзья, которые некоторое время не виделись и теперь продолжили беседу с того места, на котором расстались. Делились историями о своем неудачном опыте свиданий. Тим пытался убедить ее, что Квентин Тарантино – величайший режиссер всех времен и народов, Элли в свою очередь превозносила достоинства макробиотической диеты[22]. У них почти не было общих интересов, но их это не беспокоило. Тим рассказал ей о своей работе в качестве внештатного системного аналитика и программиста. Элли сказала, что она – личный помощник генерального директора в Лондоне. Она побоялась сказать правду, испугавшись, что та может его оттолкнуть. Надо сказать, она была столь убедительна в своей роли, что даже сама поверила в собственную ложь.

– Значит, ты веришь в эту вещь? – спросил Тим через пару часов после начала свидания.

– Да. А ты, судя по твоему голосу, нет?

– Не буду кривить душой, сначала я был слегка не уверен и записался на тест лишь потому, что один из моих товарищей убедил меня его пройти. Теперь он зол на меня, потому что у него, спустя два месяца, до сих пор нет пары. Я же нашел тебя в течение недели. Но и тогда не был уверен, что это что-то реальное. Уж слишком гладко все это выглядит, чтобы быть правдой, тебе не кажется? То, что в мире есть только один человек, который полностью связан с тобой через вашу ДНК и в которого ты должен влюбиться по уши… Но потом ты вошла в паб, и у меня желудок едва не выскочил из задницы.

Увидев, что Элли удивленно уставилась на него, Тим улыбнулся. Ей явно с трудом верилось, что такие полные противоположности, как они, оказались ДНК-парой. Такого простого человека, как Тим, ей ни разу не доводилось встречать, тем более на свидании.

– Честное слово, Элли, когда я увидел, как ты вошла в паб, я выпустил самый длинный пук в моей жизни и даже испугался, что сейчас полечу через весь зал, как проколотый воздушный шарик.

Элли невольно рассмеялась.

– Не знаю даже, то ли виной любовь, то ли выдохшееся пиво, – пошутил он. – Поди разберись…

– Так это была любовь с первого пука?

– Мне кажется, я что-то почувствовал… Прости, если тем самым я поставил тебя в неловкое положение или если ты думаешь иначе, но поверь, я очень рад, что ты согласилась встретиться со мной.

– Я тоже, – ответила Элли, чувствуя, как в ней шевельнулось что-то теплое. Кто знает, что было тому причиной – четыре джина с тоником или же весьма неожиданный, но такой милый Тим, сидевший перед ней, – однако внутренний голос подсказывал, что ландшафт ее мира внезапно изменился.

– Извините, – пробормотала Мэнди, чувствуя, что ее вот-вот вырвет. – Мне действительно нужно идти.

Внезапно ее охватило желание бежать отсюда, с этих поминок в честь человека, которого она никогда не знала. Откуда ей было знать, что его сестра начнет выяснять, кто она такая? И кто дернул ее за язык выдумать случаи их мифического знакомства?

Казалось, стены зала подступают к ней со всех сторон. И зачем только она сюда пришла? Мэнди уже приготовилась броситься в бегство, но сестра Ричарда, Хлоя, схватила ее за руку.

– Нет, – твердо сказала она. – Я должна знать, кто ты и почему лжешь, говоря, что проводила время с моим братом, хотя этого никогда не было.

– Я… я… – пролепетала Мэнди, заикаясь.

– Ты была знакома с Ричардом?

Мэнди ничего не ответила.

– Думаю, нет. Ты ведь лет на десять старше его? Значит, вы не ходили в школу вместе. Признавайся, ты одна из похотливых бабенок не первой молодости, которых он тренировал в спортзале и которые вечно вешались ему на шею? Или какая-то извращенка, обожающая ходить на похороны людей, которых никогда не знала?

– Нет! – Мэнди очень хотелось, чтобы сестра Ричарда не думала о ней плохо, хотя и понимала, как это выглядит со стороны. – Я не из их числа.

– Тогда кто ты и почему ты здесь?

Мэнди крепко зажмурила глаза.

– Он был моей ДНК-парой.

– Что?

– Несколько недель назад я прошла тест на совместимость ДНК и узнала, что моя пара также прошла этот тест. Но когда я… хотела познакомиться с ним… – Мэнди умолкла, чувствуя себя идиоткой. – Оказалось, что он… он умер. Это был Ричард.