Нет, внешне не изменилось ничто.

Но именно тогда, в день рождения Ильста, Сонаэнь ощутила живую, природную, неразрывную связь, явившую себя в одночасье между ней и Ниротилем. Связь крепче, чем вожделение, крепче, чем иные кровные узы.

Река повернулась вспять, течение изменилось, побеждая неожиданные водовороты, унося осевший ил и муть. В её водах они теперь побывали вместе.

***

Если бы не ужас перед наступающей Смутой, Сонаэнь могла бы наслаждаться весенней ночью.

Внезапная северная весна ли согрела воздух или то были бьющееся сердце и накатывающий волнами страх, понять она отчаялась.

На жасминовых кустах набухали почки. Шумно грузили последние сундуки с добром на телеги во дворе. В нескольких шагах от Сонаэнь захрустела ветка на тропе, и она вжалась в стену. Камень неприятно холодил горячую спину. Лопатки сводило от напряжения.

Да, это была Снежана. Девушка кралась из сада. Сонаэнь напряглась.

Сколько бы Ниротиль ни повторял простые слова, терпеливо поясняя вновь и вновь, как правильно схватить женщину, чтобы она не вырвалась, леди Орта никогда не делала этого прежде.

К счастью, Сонаэнь удалось заткнуть рот княжне до того, как та закричала. Тут же, несмотря на перчатку, острые зубки впились ей в пальцы. Пальцы левой руки соскальзывали с толстой золотистой косы, Сонаэнь напряжённо пыталась удержать девушку — Снежана Элдар не зря родилась полукровкой. Она показывала все способности волчицы к сопротивлению. К минуте, когда леди Орте удалось доволочь пленницу к ожидающим Ясеню и Кею, суконное платье на спине промокло от пота, а предстояло ещё покидать Посад через ров.

Она усилием воли удержала себя от того, чтобы вцепиться в волосы княжне крепче напоследок.

— Держитесь, госпожа, — галантно подал руку Ясень, и Сонаэнь глянула под ноги, ступая на круглое бревно, — не спешите, осторожно…

— Голова кружится, — прошептала Сонаэнь, дрожа.

— Не спешите, — спокойно повторил Ясень, терпеливо дожидаясь, — взгляните на Ами Кея. Он уже на той стороне.

В самом деле, Кей с пленницей на плече ловко перебрался через ров, даже не замедлив шага. Сонаэнь медленно выдохнула. В конце концов, падать было не так уж и высоко…

…Правда, внизу ждали остро заточенные колья. Ноги отказывали леди, но она сделала осторожный шаг. Затем ещё один.

— Не спешите, — шептал Ясень, неощутимой тенью следуя за ней, — некуда спешить.

— Некуда? — простонала Сонаэнь, изо всех сил стараясь не смотреть вниз, в темноту.

— Некуда, — подтвердил рыцарь, — они заняты другим… мы кое-что там в Посаде подожгли. Может, и потушат…

Раздавшийся позади треск заставил Сонаэнь вздрогнуть и пошатнуться, но она восстановила равновесие. Сколько продлилась пытка, она после не могла бы сказать, но небо на восточном горизонте ощутимо прояснилось, когда наконец и она, и Ясень перевели дух на твёрдой земле. Треск теперь раздавался чаще.

— Порядок, — сообщил Кей, — мастер войны ждёт. Надеюсь, госпожа, вы готовы к отсутствию всяких удобств в пути. — Это он с лёгким оттенком превосходства и презрения обратил к Снежане.

Ясень неодобрительно поморщился, вытаскивая кляп изо рта юной пленницы. Снежана исподлобья смотрела на похитителей, по-волчьи хищно вздёрнув губу. В потемневших глазах не было ни капли страха.

— Она не отступит, — бросила она так низко, что Сонаэнь не признала бы младшую Элдар по голосу, — отец не отступит. Волки не отступят…

— Им и не придётся, — послышалось сзади, и Сонаэнь поспешила склонить голову и дать дорогу полководцу.

Ниротиль, невзирая на хромоту, умел до сих пор появляться в рядах своих воинов бесшумно. И даже если стоянка в этот раз и была маловата, а воинов было не больше сотни, это ничуть не сделало его менее уверенным и стремительным. Снежана нахмурилась, вздёрнула подбородок.

— Дайте ей дорогу, — произнесла она с едва уловимым акцентом, обращаясь к полководцу, — вы их не остановите.

— Приготовь лучших лошадей, Ясень, — вполголоса бросил полководец, обращаясь к первому рыцарю, — ни на час, ни на полчаса ты не должен будешь остановиться, пока не пересечёшь приграничные угодья.

— Принято.

— Если в угодьях вас не будут ждать, вы отпустите лошадей или обменяете их…

— Вы не остановите её! — повысила голос Снежана, и впервые на её юном лице мелькнула тень сомнения и страха. Ниротиль наклонился, прищурился. Сонаэнь, памятуя о воздействии Силы, сделала два шага назад, то же невольно повторили и двое воинов…

Только не Тило. Усмехнувшись, он выпрямился. Спокойный и решительный, как и обычно. Разве что зубы сжимал чуть крепче.

— Это верно, юная госпожа. Мы бы не смогли. Нам и не нужно, — мягко произнёс он, — пусть идёт в любом направлении — но только пока тебя у неё нет.

Сонаэнь не сдержала возгласа, когда почти с отеческой нежностью Тило вернул на прежнее место кляп и старательно проверил узлы на руках заложницы. Ясень уже подводил лошадей. Происходило нечто непредусмотренное, о чём она ещё не думала, чего не понимала и не предвидела.

«Как он собрался убежать? Часа не минет, за нами отправят погоню…».

— Сделано, капитан, — тихо сказал Ясень. Ниротиль повернулся к нему. Дурное предчувствие окутало Сонаэнь плотной пеленой и никак не желало отпускать, и оно только усилилось, когда супруг и его первый рыцарь обнялись.

Она видела это прежде.

— Спасибо, брат Ясень.

— Остаться бы. С вами. Лиса не простит мне. И не она одна…

— Мне-то точно не простит, — хохотнул Ниротиль горько и разжал объятия, хлопнул друга по плечу, — не теряй дороги. Оседлай ветер, если придётся… и прощай.

Так уже было, кричал сам воздух вокруг Сонаэнь, и она победила оцепенение, бросилась к полководцу, ухватилась за него вслепую, стряхивая вуаль, стряхивая всё прошлое:

— Куда ты отсылаешь меня?

Нет, больше она не будет молчать и понижать тон. Больше она не станет ждать удобного случая.

— Что с нами будет?

Удобного случая никогда не настанет.

— Тило! А ты? Когда… как…

У прекрасного рыцаря, гарцевавшего на рыжем жеребце в далёком — незабываемом — прошлом не было растерянных глаз. Прежде всего, некому было задать ему страшный вопрос: что будет завтра, потому что завтра для него никогда не существовало.

От опушки послышался свист, затем другой. Ниротиль встрепенулся, нетерпеливо оглянулся. Сонаэнь сжала его руку крепче.

— Капитан, я их вижу! Они покидают Посад!

— Тило, ты видишь? — Она вцепилась в его рукав, словно поднявшийся ветер мог унести её прочь.

Возможно, это было бы предпочтительнее.

Они молча смотрели на северо-восточный склон холма. Сонаэнь видела подобное прежде, и не раз; и даже теперь зрелище пугало куда больше занимающегося в Посаде пожара — кажется, его даже не пытались тушить, разве что несчастные соседи-горожане.

Докуда хватало глаз, виднелись мужчины с оружием, и она могла сказать, что они двигались в три раза быстрее привычных её глазам степных всадников. Тило задержал дыхание лишь на мгновение, но Сонаэнь знала, о чём он думает, так же ясно, как если бы он кричал на ухо.