По крайней мере, сегодняшнее поручение не отнимет у нее много сил. Правда, Рин хотел возмездия оборотню, который обманул его, но маг, должно быть, чувствовал себя великодушным сегодня. Когда она нашла перевертыша, тот ушел с несколькими царапинами, возможно, сломанной костью или двумя, что было намного лучше, чем альтернатива. Серас сказала бы, что он может поблагодарить ее позже, но, по правде говоря, именно Рин получит благодарность перевертыша.

Серас могла бы сказать, что ненавидит свою работу, но для этого ей потребуется получить реальную зарплату от коварного мага, чтобы подать жалобу. Рабство имело свои преимущества. Конечно, у нее не было наличных в кармане, но ей не нужно было беспокоиться о таких вещах, как оплата аренды, оплата счетов, покупки продуктов, страхование автомобиля… Рин обо всем позаботился. Она была его домашним животным, его собственностью, инструментом, который выполнял его волю. Она была уверена, что ее положение казалось намного более престижным, чем было на самом деле.

Не то, чтобы он держал ее в конуре или приковывал цепями в подвале, когда от нее не было пользы. Напротив, Серас жила довольно роскошным образом жизни. Рин заботился о ней. Кормил ее, давал крышу над головой, был уверен, что у нее есть одежда, и она снабжена лучшим оружием. Но Серас знала свое место, знала, чего от нее ждут, и Рин давным-давно убедился, что она никогда не укусит руку, которая ее кормит.

Еще одно покалывание от предвкушения танцевало на ее коже. Она была слишком опытной для нервов. Слишком ожесточенной для беспокойства любого рода. Что-то приближалось. И у Серас было ощущение, что все это должно предвещать сильные неприятности.

Она остановилась на тротуаре и посмотрела на табличку с надписью «Канарейка в Клетке». Она фыркнула. Имя было подходящим, учитывая ее ситуацию. Клуб был в первую очередь сверхъестественным местом, что означало, Серас не придется действовать слишком осторожно. Ее это устраивало. Двуличность никогда не была ее коньком. Она расправила плечи, проходя через вход. Вышибала, грубоватого вида оборотень, которого она видела, окинул ее разок взглядом и сделал осторожный шаг назад. Почти все сверхъестественные существа в Сиэтле знали, что она работает на Рина, но не поэтому они старались отойти подальше. Нет, это было потому, что Серас была Энад Двин, похитительницей душ, и поэтому к ней относились с определенным уровнем страха. Известность должна была стать хорошим стимулом для ее эго. Вместо этого только заставило Серас жаждать свободы.

Через бар она заметила перевертыша, болтающегося за бильярдными столами в задней части здания. Словно почувствовав ее взгляд, он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Он встал прямо и бросил кий в сторону. Его глаза метались от одного конца клуба к другому, будто он искал путь к бегству.

Извини, приятель, есть только один выход, и он через меня.

Серас отправилась прямо к бильярдным столам. Она устала, не на шутку устала. Она просто хотела покончить с этим делом, съесть бургер и лечь спать.

— Серас, что случилось? Я как раз собирался навестить Рина.

Она закатила глаза. Конечно. Это то, что они все говорили, когда их ловили.

— У меня нет времени разбираться с твоим дерьмом сегодня, Дерек. Ты знаешь, чего хочет Рин.

Дерек перенес вес с одной ноги на другую. Он собирался бежать. Это не принесет ему никакой пользы. В городе не было места, куда бы он мог пойти, чтобы Серас не нашла его.

— Мне нужно еще несколько дней. Я могу заплатить проценты.

— Не интересно. Ты должен тридцать Рину, немедленно. Есть или нет?

Страх Дерека сгустил воздух. Он осел на тыльной стороне языка Серас, густой и приторный, как мед. Она знала, что он думает. То, что, как он предполагал, она должна была взять. У Серас не было друзей, черт возьми, у нее даже не было знакомых. Никто не мог терпеть ее компанию больше нескольких минут, потому что они были слишком заняты, боясь того, что она могла сделать. Это, в сочетании с заметным отсутствием раскаяния, сделало то, что она собиралась сделать с Дереком, намного проще.

Движение было таким быстрым, что она схватила Дерека за запястье и прижала его руку к бильярдному столу. Возможно, она была всего лишь крошечной Фейри, но сила Серас превосходила даже самых стойких мужчин. Дерек вскрикнул, звук был пронзительным и громким.

— Не делай этого! — закричал он. — Я заплачу Рину завтра! Все до последнего цента! Не забирай мою гребаную душу!

Серас потянулась к кинжалу в ножнах на бедре. Одним плавным движением она вытащила лезвие из ножен и нанесла удар, отрубив Дереку фалангу на втором пальце. Она отпустила его руку, и он упал на пол. Он баюкал свою раненую руку, его неистовые, всхлипывающие вздохи долетали до ее ушей сквозь шум музыки девяностых. Ухмылка изогнула губы, когда она схватила отрубленную фалангу и сунула в карман. Ему чертовски повезло, что он ушел сегодня, потеряв только кусок пальца.

— Завтра. — Серас направила кинжал на Дерека, чтобы пригрозить, прежде чем убрать кровь о штаны и засунуть обратно в ножны. — Тридцать тысяч, доставка Рину, лично. Если ты не явишься к полуночи, то снова увидишь меня, и это определенно не будет приятным опытом.

Она восприняла бессвязные рыдания Дерека как позитивное подтверждение. Она бросила на него последний оценивающий взгляд, прежде чем повернуться на каблуках и уйти.

Серас остановилась у двери. Она ждала череды ругательств, гневных криков, угроз, которые неизбежно должны были последовать за ней. Но раздавались только звуки ретро танцевальных треков, гул голосов, когда она проходила мимо. Она с насмешливым фырканьем открыла дверь и вышла в прохладный весенний воздух. Запах дождя наполнил ее ноздри, когда она сделала глубокий вдох и задержала его в легких, прежде чем резко выдохнуть.

Однажды она хотела бы увидеть, как кто-то относится к ней с открытой враждебностью и презрением, а не прячется в страхе. Или, может быть, кто-то посмотрит на нее с любовью, предложит искреннюю улыбку или отнесется к ней как к другу без причины, кроме как насладиться ее обществом. За время своего существования Серас поняла, что нет ничего более опасного, чем страх. Но до тех пор, пока она остается собственностью Рина, она никогда не будет рассматриваться как нечто иное, чем существо прямо из кошмара.

Ловец душ.

Жнец.

И благодаря Рину, она заслужила все это.

Глава 2

— Вампир!

— Что он здесь делает?

— Они расширяют свою территорию.

— Михаил Аристов жаждет власти. Он не остановится, пока не будет контролировать все западное побережье.

— Он выглядит опасным. У него дикие глаза. Держись от него подальше, или он разорвет тебе глотку.

Саид прятал улыбку, прогуливаясь по Саммит Авеню и слушая разговоры на переполненных тротуарах Капитолийского холма. Этот район Сиэтла был населен сверхъестественными существами, хотя ни одно из них не было похоже на Саида. В его мире на него не таращились из-за цвета кожи, черт лица или национальности. В сверхъестественном мире Саид был темой разговора из-за своих двойных клыков. И жажды крови. Того факта, что он был лишь одним из горстки вампиров, ходивших по земле. Возможно, предубеждение было для него неизбежным, с кем бы он ни общался.

В течение десятилетий все население дампиров (включая Михаила Аристова, последнего вампира) было ограничено Лос-Анджелесом. Но восхождение Михаила к власти и его способность превращать дампиров в вампиров предоставили их виду возможность удалиться от эпицентра их населения. Что-то, чего они не могли делать уже более двух столетий. Их новообретенная свобода должна была вызывать переполох.

Прошло больше недели с тех пор, как Саид прибыл в город. Ему удалось снять квартиру недалеко от Капитолийского холма, и каждую ночь он проводил в поисках огневолосой фейри. Сухое тепло царапало ему горло. Не пройдет и пяти дней, как его сердце перестанет биться, легкие перестанут дышать, а жажда станет невыносимой. Саид отказался от любой вены, кроме ее. Никакая другая кровь не насытит его.