— Ты кто?!

— Лёша Барышников, приехал за сестрой, но стал жертвой оцепления. Доехал только сегодня, пробки страшные.

— Тогда добро пожаловать, — усмехнулся Авдеев. — Хотя лучше так не говорить, ничего доброго тут нет.

— Все настолько плохо? Что может быть хуже военных? — изогнул брови Барышников, и тут уже влился в беседу Морозов, отошедший от кашля:

— Нацисты, чувак. Вот само зло нашей школы.

— Но разве нацисты не пали со своей идеологией в 1946 году?

— Не все. Некоторые продолжают задуманное. Ну или продолжали. К счастью, большинство из них уже мертвы. Подробнее давай наверху расскажем, — обратив внимание на неустойчивость камней, предложил Макс, и Алексей кивнул, не сразу заметив заинтересованного на себе взгляда Виктории.

***

В кабинете директора же вновь обосновался господин Морозов, сменивший позорный прикид из серии «одежды психушки» на галантный чёрный костюм и светлую рубашку с чёрными длинноносыми туфлями. Мужчина налил коньяк в стакан и задумался о раннем утре.

Виктор стоял на выходе из школы и думал о проведении поисков в лесу в виду того, что его племянник со своей командой нашли тайник, поэтому у мужчины обострилось желание найти похожие. Рядом с ним выжидал момента Павел, глядящий на моросящий дождь снаружи. Поляков чуть сощурено глядел туда же, однако вскоре перевёл взгляд на директорскую, откуда неожиданно вышел Морозов.

— Что за черт, — возмутился Лобанов, еле удержавшись от кулаков, на что акционер «Ингрид» хмыкнул и невозмутимо ответил:

— Я не черт, а Петр Алексеевич. Нам с вами, ребят, надо договориться и жить дружно, а то вдруг антидот внезапно закончится. Что будете делать?

— Только посмей его забрать!

— Паш, успокойся! — еле удержал друга от драки Поляков и добавил сам: — Что тебе нужно?

— А ты не понял? Мне нужен кабинет директора и пост соответствующий. Иначе антидота вам не видать. Решай быстрее, Виктор.

Морозов слащаво улыбнулся, оглядев мужчин, и Исаев выдохнул, помотав головой, после чего оставил на мужчине напряженный взгляд.

Морозов отпил коньяка и в порыве счастья от возвращения себе контроля над школой ушёл на кухню, дабы скрасить день чем-то вкусным.

Вернулся Петр не скоро, запутавшись в выборе ещё одной бутылки коньяка на складе, и только после этого зашёл в кабинет. Открыл дверь он спиной, так как руки были заняты бутылкой и едой. Он, не поднимая глаз, поставил все на комод, хитро улыбаясь с открытым ртом, после чего попал взглядом на сидящую за его столом с важным видом Витман. Мужчина немного опешил, но потом откинул лишнее из головы и выставил руку на девушку, на секунду отвернув голову в сторону и вернув обратно:

— Так, я все понимаю, можешь ничего не говорить. Я где-то прокололся? Что-то не так сделал? Или в чем суть твоего посещения?

— Ну, во-первых, здравствуйте, Петр Алексеевич, давно не виделись. В наших рядах сплошные потери. Нам нужны новые кадры, новые направления развития проекта.

— А Вадим, я так понимаю, уже не с нами?

— С чего ты это взял?

— Раз тут ты сидишь. Вот я и решил, что он того. Судьба-злодейка?

— Ошибаешься, он жив. Остальное — не твоего ума забота. А теперь к делу. Надо продолжать нашу работу, несмотря ни на что. И поэтому я считаю необходимым попробовать создать ещё одного идеального человека.

— Что я должен делать?

— Найди учёных в лаборатории на нижнем уровне, лифт я восстановила. Надо подсадить эмбрион Ольшанской. И не выпускать её из подземелья, ни то получится как в прошлый раз. А для этого надо инсценировать её смерть.

— Понял. А что с антидотом?

— Исправно выдавать каждый день. И не отбирай у Виктора эту заботу.

— Хорошо, — покрутил головой Морозов и вернул сосредоточенный взгляд на серьезную Витман, которая поднялась с его кресла и наградила нотками суровости на лице. Петр сглотнул, поставив бутылку на стол, и поднял подбородок вверх, снова вернув взгляд на брюнетку, язвительно добавив: — Ещё указания будут?

— Ты хотя бы с этим справься, — язвительно в ответ произнесла девушка, дёрнув ручку двери, и вышла вон, задев последней фразой самолюбие Морозова, шмыгнувшего носом.

***

— То есть вы хотите, чтобы я сейчас поверил в ваш рассказ о шатающихся под школой нацистах? — нахмуренно расхаживал по библиотеке Барышников, манипулируя в тон разговора руками.

— Это правда, хоть и сложно поверить, — уверенно произнёс Авдеев, сидевший на стуле. — А главным там был мой дед.

— Интересно, и кто же он?

— Риттер Вульф, по-русски Владлен Колчин. Странноватое имя, но так выпало.

— Не странное оно, просто не очень популярное. Это производное слово от «Владимир Ленин», — вставила свои пять копеек Кузнецова, привлекая на себя взгляды ребят.

— Теперь спокойнее стало, без всяких Ингрид, Вульфа, Морозова, — выдохнула Виноградова, потягиваясь, но её прервал голос нового-старого директора, погрузивший всех прежних учеников в тревогу, почему они сгруппировались вокруг новичка, вытаращив вперёд глаза от шока и недоумения.

— Что за собрание народных депутатов в библиотеке? Молодые люди, в подземелье теперь носимся по расписанию, — прилежно заявил Петр, слащаво улыбнувшись. — Кстати, смотреть там нечего, все же завалило.

— А ты с дружками своими раскопай, и мы посмотрим! — грубо выкрикнул Максим, которого еле удержали Андрей и Роман. Морозов же хмыкнул в сторону и вернул настороженный взгляд на пасынка:

— В самом деле такой смелый?

— Как видишь! — огрызнулся Морозов снова, оскалившись, а мужчина закрыл за собой дверь, нравоучительным тоном сказав:

— Ну это только со мной ты такой храбрый, по-родственному. С Уваровым подобное легкомыслие не пройдёт, уж поверь. А к многоуважаемой вашей правоведке Катрине вовсе советую не лезть. Женщина в гневе страшна.

— Они нас пальцем не трогали в отличии от тебя, папа.

— Конечно, нет. Но они — главные помощники покойного Владлена Колчина. И если тебе хватит смелости полезть к ним, флаг тебе в руки. Но возьмите сразу белый, сдайтесь без боя. У вас против окаянной парочки из «Ингрид» шансов нет, — прекратил угрожать Морозов, секунду посмотрев компанию, ставшую перешёптываться, и вышел в холл, закрыв дверь. Пасынок же ухмыльнулся, оглядев всех:

— Хах, походу мой папа сам ссыт в труселя перед ними. Хехе.

— Макс, Морозов ничего не боится, не забывай. Получается, что они действительно опаснее, чем мы думали. Но вот почему… — Вика вдруг задумалась, привлекая заинтересованный взгляд Барышникова, и провела ладонью по голове, не найдя ответа.

— Я попробую узнать у Анны, либо у Виктора, — решительно произнёс Авдеев, улепетав вон из библиотеки и оставив друзей в раздумьях над словами Морозова.

***

Как и обещал, Авдеев направился прямо в комнату Ольшанской, засунув руки в карманы брюк и изобразив строгий вид на лице. Женщина находилась в ванной, умывая уставшее от беспрестанной слежки и немного сонное лицо, и настраивалась на рабочий лад, вдруг услышав стук в дверь и нахмурившись. Андрей не стал ждать и вошёл, оглядев апартаменты, и через пару секунд показалась Анна, удивившись своему посетителю:

— Андрей? — она закрыла дверь, не глядя. — Ты что-то хотел?

— Да. У меня к тебе есть вопросы. По поводу «Ингрид»…

— Я больше не работаю на Морозова.

— Серьезно? А он здесь.

— Что?! — опешив, Ольшанская раскрыла рот и села на кровать, смотря в стену в отчаянии. — Только этого не хватало… Я надеялась, что он умер, — парень опустил голову, поджав губы, и женщина добавила: — Ты, кажется, что-то хотел узнать.

— Да. Расскажи мне про Витман и Уварова.

— Зачем?

— Ань, давай без вопросов пожалуйста. Мне важно знать.

— Ладно. Вадим — «правая рука» твоего деда. Он не такой веселый на самом деле, очень опасный и безжалостный. Жил в этом детдоме и был завербован ещё в детстве вместе с братом-близнецом Антоном. Кейт завербовал Крылов, когда её хотела убить собственная сестра с помощью вируса. Также сестра была не против некоторых манипуляций, поэтому Кейт промывали мозги, и не раз. Она не менее опасна. И обладает телекинезом. Умна, непредсказуема, хитра. Вульф использовал её для создания вакцины.