— Ладно, ладно, ладно! — Скорпиус поднял руки, сдаваясь. — Я это сделаю.

— Отлично, мужик, — Альбус хлопнул его по спине и вернулся в уборную.

Скорпиус сглотнул. Альбус, должно быть, шутил. Это было невозможно. Как вообще люди это делали? Скорпиусу захотелось поговорить со своим отцом так сильно, как никогда раньше. Уж он-то точно знал бы, что сказать — взглянуть хотя бы на женщину, которая стала его девушкой. Скорпиус выдохнул.

— Я сделаю это, — подумал он. — Я же Малфой. Все Малфои — жеребцы.

Он вернулся обратно к Розе, уверенно ухмыляясь — хотя он ни капли не чувствовал себя уверенным. Она вскинула на него свои огромные голубые глаза, и он почувствовал, как его ухмылка тает.

Нет, я не могу.

— Уверен, что ты в порядке? Выглядишь больным.

— Со мной всё прекрасно, — усмехнулся он. — Уверена, что ты в порядке?

Роза снова взглянула на него.

— Дело в том, что я спросила о твоём отце? Я слышала о нём и тёте Гермионе, — она вздохнула. — Она… она всё ещё нравится тебе, верно? Поэтому ты так…

— Роза, ты будешь моей девушкой?

— Что? — она округлила глаза.

— Что? — он поверить не мог, что на самом деле сказал это.

— Ты… ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой?

Они оба покраснели так сильно, что, казалось, температура в пабе резко подскочила на несколько градусов.

Скорпиус буравил немигающим взглядом пятнышко на столе.

— Эм… да? — он вздохнул, прикрыв глаза. Отличная работа, Казанова. У тебя крыша съехала?

Он нерешительно взглянул на неё, и у него перехватило дыхание при виде её губ, изогнувшихся в нежной улыбке.

Да к чёрту.

— Мне не нравится профессор Грейнджер, Роза. Мне нравишься ты. Уже какое-то время.

— Ты мне тоже нравишься, — ослепительно улыбнулась она.

Да ты кобель, ты!..

— О, ладно. Отлично, — на его лице расцвела глуповатая улыбка. — Так… ты хочешь быть…

— Да.

Он моргнул. Один раз, второй, третий, глядя на свою новую девушку. Потом глянул на дверь туалета, где, без сомнения, Альбус и Моника в этот момент пытались высосать друг из друга жизнь. Снова посмотрел на Розу, которая застенчиво улыбнулась ему.

— Поверить не могу, что это сработало, чёрт побери, — пробормотал себе под нос.

Хихикнув, Роза поднялась со своего места.

Куда она? Не уходи!

Подойдя к его стороне стола, она села рядом.

— Привет.

— Привет, — хрипло отозвался он, сглотнув.

Она наклонилась к его лицу, и он инстинктивно прикрыл глаза, двинувшись навстречу ей. Запах корицы от её волос одурманил его, вытесняя все прочие чувства. Когда их губы встретились, он ущипнул себя за бедро, просто чтобы убедиться, что это ему не снится.

Он целовал Розу Уизли, а она целовала его в ответ!

Весь его мир сузился до запаха корицы и мягких губ со сладким привкусом сливочного пива. Раньше он ни с кем не целовался и надеялся, что всё делает правильно, ведь ему самому было хорошо как никогда. Он подавил стон, когда ощутил, что она легко прикусила его нижнюю губу. И ему было плевать, что они целуются прямо в «Трёх мётлах», и почти каждый из присутствующих наблюдает за ними.

Когда они оторвались друг от друга, он почувствовал себя дезориентированным — как тогда, когда задремав днём, просыпаешься и не можешь понять, где находишься. Глупо улыбаясь, он не сводил с неё остекленевшего взгляда.

— Это было… очень здорово, — робко сказал он.

— Очень здорово, — кивнула она.

Он медленно моргнул, всё ещё не придя в себя.

— Какой у тебя шампунь?

— Что? — её брови вопросительно взлетели на лоб.

— Твои волосы. Так приятно пахнут корицей. И мне просто интересно…

—…Боже, ты такой дурачок, — наклоняясь вперёд и снова целуя его, сказала она.

Он почувствовал, как её пальцы запутались в его волосах, портя причёску, но ему было абсолютно всё равно.

***

Драко буравил взглядом летучий порох.

Так или иначе, я должен пойти и забрать его.

Но он знал, что это сделает всё только хуже. В прошлом он всегда уважал личное пространство своего сына.

Мерлин, ну почему людям, которых я люблю, нужно, чтобы я оставил их в покое?

Когда несколько дней назад Драко получил сову от Скорпиуса, где тот сообщал, что проведёт рождественские каникулы с Поттерами, он едва подавил желание сделать кое-что, что ему никогда не приходилось делать раньше: воспользоваться родительскими привилегиями и отправить мальчику Вопиллер, твёрдо заявляя о том, что тот должен быть в мэноре на Рождество, ведь Драко его отец, и он так сказал. Но, конечно, он понимал, что в таком случае это Рождество станет самым неловким и напряжённым праздником в истории поместья.

Ну… кроме, разве что, того года, когда здесь гостил Волдеморт, не покидая дом ни на единую чёртову секунду. Это Рождество, определённо, займёт почётное второе место.

По крайней мере, войдёт в пятёрку худших.

Возможно, в десятку.

Он вздохнул. Скорпиусу нужно личное пространство. Гермионе нужно личное пространство. Скорпиус рано или поздно простит его, он просто должен. Он его сын, и никакое личное пространство этого не изменит. Он фактически связан со своим отцом.

Но с Гермионой было всё совсем по-другому. Она может закончить всё в любой момент, когда захочет. Хоть Драко и не думал, что для неё это было бы легко. Его разговор с Поттером о многом заставил его задуматься, но самое главное — он любил Гермиону Грейнджер.

Просто скажи ей, идиот! Хватит тормозить.

Больше никаких промедлений. Никакой трусости. Он больше не мог себе позволить недопонимания с важными людьми в его жизни.

И он схватил свою ручку.

***

Гермиона смяла ещё один лист бумаги и швырнула его через стол. Она потеряла счёт письмам, которые пыталась написать для Драко, единственный раз в своей жизни осознав, что слова подводят её.

Дорогой Драко,

Я не умею извиняться, поэтому, пожалуйста, не заставляй меня.

Ладно, это полный провал. Как насчёт…

Дорогой Драко,

Мой вибратор совсем не сравнится с…

Зачеркнуть это. Последнее, что он должен был подумать, — то, что она не воспринимает их отношения всерьёз, ведь именно в этом она обвиняла самого Драко. Драко, идеального парня, который спокойно сидел и терпеливо слушал, как она и Гарри обмениваются репликами из «Принцессы-невесты», совершенно не жалуясь… постой-ка.

Драко совершенно не разбирается в маггловской культуре. Он не узнает, если она просто…

Дорогой Драко,

Для меня ты — совершенство. (1)

Её прервал постучавшийся в окно ухоженный филин с небольшим конвертом в клюве. Она сразу же узнала птицу Драко.

— Спасибо, — прошептала она филину, нежно погладив его между ушами.

Открыв конверт, она прочитала:

Несколько дней прошли. Я знаю, чего хочу. И знаю, что мне не нужен ни один день без тебя.

-Драко

Это было лучше, чем «Реальная любовь». Это было лучше всего на свете, ведь это было для неё. Глаза защипало, слёзы были готовы вот-вот пролиться.

Да к чёрту всё.

Полная решимости, она шагнула в камин.

***

Выходя из камина в гостиной поместья, она врезалась лбом в Драко, который пытался шагнуть внутрь в тот самый момент, когда она появилась.

— Ой!.

—…Ой!

Им обоим потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и прямо взглянуть друг на друга. На лицах обоих застыли выражения честности и уязвимости.

— Я как раз собирался к тебе, — Драко сглотнул.

— Я тебя опередила.

Он кивнул, успокаивая тяжёлое дыхание.

— Я люблю тебя, Гермиона.

Она кивнула, её бросило в жар.

Они оба шагнули вперёд, отчаянно пытаясь завладеть губами друг друга. Пламя летучего пороха облизывало их, а они стояли, вжимаясь друг в друга так сильно, как будто хотели слиться воедино. Гермиона потеряла счёт времени. Она забыла своё имя. Она забыла речь, подготовленную за двадцать секунд между чтением записки и перемещением в камине.

Когда они оторвались друг от друга, его глаза цвета олова с любовью смотрели в её янтарные глаза.