- Вил? - она поднимает его голову, заставляя посмотреть в свои глаза. - Я могу тебе помочь?

- Я боюсь всё потерять, - судорожно выдыхает он. - Я боюсь говорить Нуре об этом, я боюсь, что она сбежит от меня как тогда. И я не прощу, если втяну в это тебя.

Девушка пытается перелезть с парня на диван, но он не позволяет ей это сделать, ещё крепче сжимая её в объятиях, до боли под её рёбрами. Кажется, ещё чуть-чуть и она треснет в его руках.

- Мы с Пенетраторами задолжали одним очень крутым людям, - жмурится. - Много задолжали. Должны вернуть. Нелегальным способом, - он смотрит в её глаза, ища в них ненависть к нему, но находит какое-то непонятное облегчение.

- Имя этой крутой организации или людей? - спрашивает Рони в надежде услышать знакомые слова.

- Сид, - Вильям больше не смотрит в её глаза, боясь, что там он увидит разочарование. Боясь того, что она отвергнет его. Рони осознаёт всю опасность того, куда вляпались Пенетраторы. Он слышит её усмешку и чувствует, как она встаёт с него. Больше он её не держит.

- Сколько? - её голос меняется до неузнаваемости. Приобретает оттенки серьёзности и властности. Будто бы она всю жизнь говорит эту фразу.

- Двести штук, - Вильям Магнуссон смотрит в пол, Вероника Стод - в окно.

Как её братец только посмел связаться с Сидом и его компашкой? Сид Оуэлл — один из самых крупнейших наркоторговцев не только Норвегии, но и черт побери, всей Европы.

Стод заламывает пальцы. Стод хочет помочь брату. Стод не хочет возвращаться в прежнюю жизнь. Стод делает выбор. Снова окунается во мрак. Забывает о том, что тёмная сторона всегда преследует её.

- Двести штук, говоришь, - задумчиво отдёргивая толстовку, проговаривает она. - Ну это еще по-Божески, - ухмыляется девушка. Вильям ошалело поднимает на неё глаза.

Резко поднимаясь, он встаёт напротив неё, прожигая её взглядом. Что скрывает от него эта девушка?

Вероника смотрит на него своим самым любящим взглядом, мол «я вытащу вас из этой кабалы. И не ваше дело, как я это сделаю».

- Даже не смей лезть туда, - его руки больно сжимают её. В глазах Стод загорается недобрый огонёк, она ловко выворачивается и снимает с себя кофту, оставаясь перед братом в одном чёрном кружевном лифчике. Засосы на её теле говорят о том, что она — собственность Кристофера Шистада. Только вот он не принадлежит ей.

- Ты думаешь, я просто так бегаю по странам и городам? Ты думаешь, что маленькая девочка так спокойно может передвигаться от границы к границе? - её голос спокоен. Сталь затопляет его ушные раковины.

Она разворачивается спиной к нему. Вильям видит маленькую татуировку в виде галочки под её ребром. И почему он раньше не замечал её? Как он мог не замечать её?

- Как давно? - рычит он на неё. Отвращение. - Как давно ты в Стае?

- Сколько помню себя, - она снова натягивает на себя футболку.

- Как ты попала в неё? - вне себя от ярости и злости на неё.Она связалась с плохими людьми. С худшими людьми.

- Когда я была в России, Коршунов — главарь, сбил меня на машине. Случайно. Была глупая. Втянулась в жизнь «мафиози», - показывает пальцами кавычки. - А знаешь, что самое противное? Джеймс это одобрил. - Упоённо смотрит как лицо Вильяма вытягивается. - Да-да, Вильям, твой отец, - с отвращением выплёвывает она, - одобрил это. Сказал, что это может помогать его бизнесу. Только болт ему, а не помощь. А Коршуну я как дочь. Отпустил меня путешествовать, прощал мне всё, даже главенство Стаи завещал в случае его смерти. Он знает о каждом моём шаге. И знаешь, он не следит, я сама ему говорю.

- Я не верю в это, - зажмуривает глаза Магнуссон. - Нет. Этого не может быть.

- Может, Вильям. Когда ты, наконец, поймёшь, что жизнь вокруг тебя это грёбанный сумасшедший дом! - она заставляет парня открыть глаза и посмотреть в её кристально-серые.

- Наша мать наркоманка, бросившаяся с многоэтажки. Наш отец — самый скользкий тип, крутящий бизнесом и наркотой одновременно, и хочет, чтобы я его прикрывала. Наш брат Николай — сумасшедший с маниакальными наклонностями. Чуть не перерезал глотку тебе и вскрыл вены мне. Ты не контролируешь себя, постоянно ввязываясь во всякие передряги…

- Прекрати, - шепчет он. В глазах застывают слёзы. А кто говорил, что правда не жестока?

- Ты то попадаешь на двести штук, то под арест из-за Якудз. Твой друг Кристофер Шистад — не может справляться с приступами гнева и просто опасен, - она показывает свои запястья, которые помнят чёрный кожаный ремень. - Нура Амалие Сатре, идеальная девушка, с приступами нервных срывов. А твоя сестра Вероника Стод и вовсе повязана с самой опасной шайкой, - девушка истерически смеется и садится рядом с Магнуссоном.

Он утыкается ей в плечо, желая, чтобы она убила его.

- Да уж, сумасшедшая семейка, - смеётся Вильям, успокоившись и приняв всё с холодной рациональностью. Она зажимает его голову в своих ладошках. Он понимает, как любит её.

Вильям наконец-таки чувствует, что между ними нет секретов. Чувствует насколько она родна ему. Воздух становится приятно-тёплым, пропитанным молочным шоколадом. Рони сжимает его ладонь в своей ладошке. Знает, что он рядом. Всегда был и будет.

- Я помогу тебе, - шепчет она. Помогу тебе, маленький, запутавшийся, Вил.

В его глазах загорается новая звезда.

- Нужно собрать всех, - говорит она, пока он рассылает всем Пенетраторам и Нуре (она должна знать) сообщения.

- Чёрт, у Криса машина сломалась. Все остальные живут в другой стороне.

- Я за рулём, могу доехать до него. Заодно сделать звонок одному человечку.

Вероника не решается нажать на звонок. Нутро противится этому действию, когда душа всё делает за всех.

Дверь ей открывает миловидная девушка с платиновыми волосами, чем-то похожими на её и в футболке Кристофера Шистада. Сердце Вероники пропускает несколько ударов. Прекрати так биться.

Ей кажется, что землю вышибают из-под её ног. В голове пульсирует: «Он врал». Он врал ей каждый раз, прикасаясь к ней. В каждом его не отвеченном сообщении «Спокойной ночи». Признайся, ты любишь меня. Чёрт, да. Да. Тысячу раз да.

Вероника видит как за спиной, уже спросившей её о чем-то девушки, появляется Шистад. Он ухмыляется губами; из глазниц сочится горечь, топящаего сердце. Что я натворил?

- Кристофер, кто это? - возмущённо протягивает она, закусывая губу.

- Вали, Ирэн, - говорит он, смотря только на гостью. Прошлая ночь отдаёт болью в голове. Кажется, алкоголь был явно лишним.

- Мариэн, - поправляет его девушка.

- Мне всё равно, - кидает он ей, смотря как Стод ухмыляется и, отталкивая уже плачущую девушку, перешагивает через порог.

Они так и стоят, смотря друг другу в глаза, не замечая как проходит время и подстилка Шистада вылетает из квартиры, крикнув что-то ему. Но он не разбирает этих слов. Мир сконцентрирован на Вероники Стод. Он никогда не говорил ей, что любит её. Он никогда не доказывал ей, что любит её. У него была цель влюбить, а затем сломать. Но почему сломанным сейчас чувствует себя он?

Ударить. Как же ей хочется ударить его по лицу. К чёрту лицо, избить его. Так же, как когда-то избивали её. Но даже это не даст ему почувствовать хоть капельку боли, которую сейчас чувствует она. Стод,замерев, смотрит за тем, как он в отчаянии поправляет волосы и проводит ладонью по лицу.

- Вильям сказал приехать за тобой, так как у тебя машина сломана. - Она не узнаёт свой голос. - Общий сбор по поводу Оуэлла.

- Хорошо, - надломлено говорит он. Она видит, что, сломавшись сама, сломала и его. Шистад признаётся - Вероника Стод беспощадно сожгла его до крика, застывшего в гортани.

- Ты добилась своего, - усмехается он, накидывая куртку.

- Так же, как и ты, - копирует его эмоции. - Каковы ощущения? - Она упивается его болью, пока он упивается её. Нездоровые отношения.

- Прекрасно, малышка, - шипит он, сильно хлопая дверью. Кристофер даже не пытается извиниться.

Девушка, резко разворачиваясь к нему, припечатывает к стене лестничной клетки, держа свою руку у его горла. Взгляд темнеет. Гнев. Глубокий вдох. Выдох. Бьёт его, смещая перегородку идеально-любимого носа.