— Как скажешь. Меня не сильно вдохновляет перспектива держать его у себя. Всё равно, что обречь себя на вечные муки. Ну, сама понимаешь, похищения разные и угрозы — они мне ни к чему, — не без язвительной нотки в голосе говорит он, на что я лишь слабо улыбаюсь, растягивая уголки губ.

— Спасибо.

— За что? — его лицо озаряется лукавой ухмылкой, вынуждающей меня закатить глаза и недовольно проворчать:

— Ты же знаешь.

— Да, но было бы гораздо приятнее услышать это, — мечтательно протягивает Роман, — от тебя.

Всем нутром не горю желанием говорить вслух, что еретик не в первый раз выручил меня и даже оказал, в некотором роде, моральную поддержку, так что отрицательно качаю головой, из-за чего Годфри обиженно надувает губы, но его глаза одурманивающе блестят и он ехидно, в определенной степени, заговорщески находит альтернативу:

— В принципе, мне подойдёт вознаграждение, — задумчиво наклоняет голову, цепляясь взором за лицо, и я сама поражаюсь тому как искусно нахожу куда перевести тему, к тому же, узнать, что меня интересует:

— Где ты был, когда я звала тебя? — хмурю брови, наблюдая как Роман выравнивается, непонимающе смотря в ответ. — Когда на меня напала эта девушка я звала тебя. Где ты был? — не то, чтобы я подозреваю его, потому как будь он замешан — у него была тысяча и одна возможность нанести удар по мне, но ведь нет. И Кай. Он, видимо, и вправду, не оставил меня на кого попало. Поэтому, полагаю, это интерес. Интерес, который может быстро направить сложившуюся ситуацию, да и обстановку между нами в «то» русло.

Откашлявшись, лицо Романа прояснилось, и он невозмутимо ответил:

— Я должен был проверить наличие кое-каких трав для своего знакомого внизу.

— Внизу?

— Да, что-то вроде хранилища, оно под нами.

Моё лицо, похоже, заметно разглаживается, раз Роман решает вернуть ему былую хмурость, нагло усмехаясь:

— Так, что там с вознаграждением?

— Не понимаю, о чём ты.

Умело игнорирую скользнувший взор Романа к моим губам, но всё же нервно сжимаю те, отмечая, что сердце стало удивительно быстро биться. Сглатываю жидкость, когда вижу изменения на лице еретика. Его взгляд теперь кажется мне не озорным, а, скорее… Не знаю. Не серьёзным, но впечатление, будто он взвешивает, обдумывает что-то. Обдумывает что-то прежде чем нависнуть надо мной, вцепившись губами в мои, и я так ошеломлена, что просто… Отвечаю. Отвечаю его напору, прогибаюсь под каждым касанием рук к телу, и не понятно: то ли от боли в нём, то ли от (ужасно осознавать) желания, что вероятнее всего.

Я не думаю. Просто поддаюсь пухлым губам и пальцам, спутавшимся у меня в волосах где-то на затылке. Откидываюсь назад, просто потому, что он подталкивает, не отрываясь от моих губ. Тяжело дышу, точно ощущая горячие руки под кофтой. Соприкасание мягкой кожи к моей собственной вызывает тягу внизу живота, что оседает там сладким слоем, словно патока.

Все мои проблемы, все мои настоящие чувства отходят на задний план. Настоящие чувства к Каю, потому что я люблю его. Но я не думаю в этот момент о последствиях и о нём.

Томно вздыхаю, потеряв счёт времени, когда Роман стягивает мой верх, оставляя без одежды, потому что я стянула нижнее белье раньше, чтобы оно не натирало на месте ушибов и ранений. Тянусь за еретиком, дабы не разрывать поцелуй, помогая рывками стянуть, до того идеально облегающую его тело, рубашку. Тяжело дыша, вздрагиваю, ведь Роман грубо дёргает меня за бёдра на себя так, что могу прочувствовать вставший член, а оттого ноющее чувство внизу только усиливается, да так, что в голову отдаёт мощным ударом. Но он опьяняет.

Кажется, будто в этот момент, именно сейчас меня опьяняет всё: гладкая кожа Романа; его приятное касание; запах одеколона, что до того я ни разу не слышала; и мутный взор из-под длинных ресниц; широкие плечи, которых касаюсь ногтями, царапая, но следов не остаётся.

Становится слишком жарко, дышать с каждой секундой труднее, поэтому часто вздыхаю, вызывая ухмылку у еретика, но не придаю значения, стараясь пытаться дышать глубже.

Я не прихожу в себя даже тогда, когда Роман стягивает легинсы вниз так, что холод не успевает коснуться тела, ведь еретик быстро возвращается в исходное положение, уже спускаясь губами ниже, определённо оставляя тёмно-багровые отметины.

От губ к шее, вниз, к ключицам, груди, рёбрам, животу и настигает его низа. От его тёплого дыхания волоски встают дыбом, а сама я изнываю, выгибаясь и покусывая губы, не хотя доставлять удовольствие Роману лишний раз своей реакцией, вроде вздохов. Впрочем, те невольно слетают с губ, невзирая на мои напрасные усердия.

Роман стягивает бельё нарочно медленно и неморгающим взглядом следит за моим уже румяным лицом, и вместе с тем я шумно выдыхаю весь воздух из груди, сглатывая, отчего раздираю сухое горло.

Я не совсем осознаю происходящее, внезапно ощутив его губы гораздо ниже живота и влажный язык. Понимаю почему Роман крепко сжимает длинными пальцами мои бёдра, ведь я постоянно ёрзаю, часто дыша и постанывая. Он прижимается плотнее, побуждая натянуться подобно струне и схватиться руками за ткань под собой до хруста костей (не буквально) сжимать её в ладонях.

Брови медленно ползут к переносице, когда еретик накрывает мои руки своими, плавно разжимая их и поднимая воздухе, затем перемещая на свои беспорядочно уложенные сейчас волосы. Вздыхаю, слегка оттягивая те, непроизвольно.

Отрывается, пальцами надавливая на мой подбородок и тем самым приоткрывая губы, чтобы проникнуть языком в рот. Больно сжимает ладонями кожу, на которой останутся синяки. Слышу звук расстегивающейся молнии, совсем отдалённо, словно под толстым слоем воды.

Вот она — точка невозврата. Толкается, заставляя вскрикнуть в его губы и вместе со мной, приятно удивленно, поднимает брови. Прикусываю нижнюю губу до крови, обнимая Романа за плечи. Прижимаюсь своим лбом, покрывшимся испариной, к его.

Что я натворила?

Комментарий к Глава 16

Я вспомнила ещё кое-что. Ещё один свой “ляп”. Кай пил кровь Рейн, так что вообще-то по идее на него должно было подействовать лекарство. Ну, логика не моя сильная сторона, я знала это давно.

Написать, а потом продумать все тонкости - могу, умею, практикую.

Спойлер: https://vk.com/karafanfiction?w=wall-153569901_123

Сладких снов, котики:)

========== Глава 17 ==========

music: ja miron — oh my god

Горячие струи воды приятно бьют по спине, хоть и болезненно из-за гематом на коже, но мазь и вправду помогла — стало гораздо легче переносить заживление и мне даже не приходится спать на животе, как я думала это будет.

Если честно, меня не так волнуют синяки и раны на спине. Думаю, я просто не хочу вспарывать «произошедшее».

На самом-то деле мазь — единственная причина по которой я заговорила с Годфри, и то, он, не слушая мои упрёки, бесцеремонно вошёл в комнату и принудил меня воспользоваться ею. Романа, видимо, даже забавляет, как я избегаю его. Да, очень смешно.

Впрочем, между нами состоялся разговор и, надеюсь, я достаточно хорошо изложилась, и он понял, что об этой ночи никто никогда и ни при каких обстоятельствах не должен узнать. Кстати говоря, это в интересах Романа. Сомневаюсь, что Кай оторвёт голову только мне. Очень сильно сомневаюсь. Да и сам Годфри, если не идиот, понимает это. Хотя, тот в свою очередь лишь хрипло посмеялся мне в спину, после того как я, не выслушивая его, покинула комнату. Ну, а что? Разговоры с ним вообще не в то русло вечно идут. Лучше тогда не разговаривать. Вообще. Ни с кем.

Вздохнув, я сделала короткий шажок, ступив под воду вновь и та беспощадно ударила в затылок, смывая шампунь, пышной пеной осевший на волосах. Мягко массируя кожу головы, я не покидала надежд избавиться от гложущих мыслей.

Кай. Я чертовски скучаю по нему. Отсутствие голубоглазого социопата в моей жизни значительно сказывается на мне и моём морально шатком состоянии. Так хочется ощутить его ладони на себе и вдохнуть аромат цитрусов на шее. Но теперь мысли с его участием даются мне куда тяжелее, потому что неподъёмным грузом оседают на плечах.