– Так почему вы переехали сюда? – спросил Уильям, кладя вилку на тарелку.

Она тоже положила вилку, не желая объяснять, что привело ее сюда. Ни сейчас, ни когда-либо еще. В этот вечер звездой была не она. Звездой был Уильям. Но когда она подняла глаза, ласковый взгляд Уилла словно приковал ее к нему. Зеленый цвет стал мягче. Уилл словно уговаривал ее продолжать. Внезапно ей захотелось все объяснить.

– Я развелась месяц назад. Я никогда не хотела жить в Чикаго, но муж учился там в ординатуре. Мы познакомились, когда он был студентом медицинского института, и поженились еще до того, как он его окончил. Он обещал, что после окончания института мы переедем во Флориду, но на самом деле не имел такого намерения. Он принял решение, вот и все.

Оба мужчины смотрели на нее с участием.

– Как долго вы были замужем? – спросил Попс.

Уилл бросил на него быстрый взгляд.

– Может быть, ей не хочется говорить об этом, Попс.

Эдриэнн покачала головой.

– Нет, все в порядке. – Удивительно, но она чувствовала себя в безопасности, сидя между мужчинами, которых едва знала. – Пять лет, почти шесть.

Попс провел рукой по лицу, потом поставил локти на стол, переплел пальцы и опустил на них подбородок, слегка наклонившись к ней.

– Мне очень жаль, мисс Эдриэнн. Любовь – вещь непредсказуемая. Это и красота, и трагедия.

Эдриэнн задумалась, потом кивнула.

– Попс, твои слова похожи на надписи на открытках.

Серьезное настроение, царившее в кухне, растаяло. Уилл посмотрел на нее с виноватой улыбкой.

Эдриэнн улыбнулась в ответ. И на самом деле, разве она не была в долгу у Уильяма? Она вошла в его жизнь без его согласия и одобрения.

– Мой муж изменял мне. Это стало последней соломинкой. Так что я начала присматривать себе дом, требующий ремонта, здесь, на побережье залива.

– Это хорошо, – сказал Уильям, поднимаясь из-за стола. – Как продвигается ремонт?

– Учитывая, что я ни разу в жизни этого не делала, я бы сказала, что неплохо. – Она заметила, что Уилл продолжает смотреть на нее. – До прошлой недели.

Уильям вытащил из духовки сковороду с фруктовым пирогом и обернулся.

– А что случилось неделю назад?

– Я нашла ваши письма.

До нее донесся аромат свежевыпеченного теста и фруктов. И хотя она уже объелась, у нее потекли слюнки.

Попс поставил сковороду на плиту.

– Мои письма настолько отвлекли вас?

Она кивнула.

– Боюсь, что так.

– Может быть, мне лучше забрать их у вас, или вы никогда не закончите ваш ремонт.

Уилл притих.

– Я даже не помню, что я там писал. Сесть за стол и написать письмо было для большинства из нас способом убежать от действительности. Как небольшой отдых от царящего вокруг сумасшествия. – Он снова сел за стол и погрузился в воспоминания. – Когда мне приходилось тяжело, у меня было только два выбора – написать письмо Грейси или прочитать письмо от Грейси.

Он протянул руку и взял фото со стола. Пальцем он провел по оторванному краю. Его брови немного сдвинулись, и между ними образовалась небольшая складка. Он рассматривал неровный край и то место, где раньше композицию завершала Грейси.

Эдриэнн нервно сглотнула, и ей расхотелось есть пирог.

Его палец двигался от одного угла фотографии к другому. Нежная улыбка появилась на его лице, сменив угрюмое выражение, которое Эдриэнн видела только что.

– Милая Сара, – ласково прошептал он. – Ей было четырнадцать, когда я уехал. Ее мама только что купила ей это платье. И мы с Грейси отвезли ее в город, чтобы сфотографироваться. Это был единственный раз, когда я видел Сару в платье.

Эдриэнн откинулась на стуле.

Воспоминания словно светились в его мягких голубых глазах.

– Она была настоящим сорванцом. Закатанные брюки, волосы, собранные в хвост. Ее можно было увидеть скорее на рыбалке, чем в магазине одежды. Сара обожала ловить рыбу.

Он положил фотографию на стол.

Когда голос Попса дрогнул, у Эдриэнн сжалось сердце. Она отвела взгляд в сторону, чувствуя, что воспоминание было слишком интимным, чтобы она могла присутствовать при нем. Но молчание затянулось, и когда она снова взглянула на Попса, его глаза были затуманены слезами.

– Полагаю, она выросла, пока меня не было. – Он указательным пальцем провел по ее изображению на фото, словно пытаясь впитать ее сущность. – Я хотел бы знать, что с ней сталось…

Печаль в его голосе пронзила сердце Эдриэнн.

– Вы ни разу не виделись с ней после войны?

– Нет, – ответил он. – После того как Грейси погибла, Сара и ее мама упаковали вещи и переехали обратно в Северную Каролину. Они уехали за несколько дней до моего возвращения.

Эдриэнн бросила быстрый взгляд на Уилла, но его лицо оставалось бесстрастным. Она положила ладонь на загорелую руку Попса.

– Мне очень жаль, что с Грейси так получилось.

– Любовь – это красота и трагедия, помните? – Он похлопал ее по руке. – Письма Грейси помогли мне пережить самые тяжелые моменты моей жизни. Без нее я бы не выжил. Я до сих пор благодарю Бога за то, что она продолжала мне писать. Она сделала выбор пойти другим путем, влюбилась в кого-то другого, но она сохранила мне жизнь. И она никак не показывала этого в своих письмах. Она писала так, словно любила меня так же сильно, как в тот день, когда я уехал. И только когда я вернулся, я узнал… – Он сделал паузу и откашлялся. – Может быть, если бы я вернулся раньше, она не уехала бы из города с другим мужчиной. Она погибла ровно за месяц до моего возвращения.

– И Сара уже тоже уехала?

– Сара уехала. – Он пожал плечами. – Я не знал, как найти ее, как с ней связаться. Потеряв Грейси, мы оба лишились нашего лучшего друга. Я хотел бы поддержать Сару, но она порвала все контакты со здешними друзьями. – Он погладил фотографию. – Не оставила адреса. Как будто просто исчезла.

Годы залечили раны, но печаль осталась. Было удивительно, что Уильям до сих пор сохранил уважение к Грейси и высокое мнение о ней, и Эдриэнн снова напомнила себе, что находится в обществе необычного человека.

Уилл, напротив, чувствовал себя все более неуютно.

– Я ничего не знал об этом, Попс. Твоя жизнь полна тайн.

Он поднялся, чтобы убрать посуду со стола.

Попс воспринял это как намек и тоже поднялся, медленно разгибаясь и держась за стол. Он взял тарелку из рук внука.

– Позволь мне. – Он кивком указал на Эдриэнн. – Почему бы вам не посидеть на крылечке, пока я приберусь?

Но они оба запротестовали и стали переносить тарелки и серебряные приборы в раковину. После той работы, которую Попс уже проделал, они не собирались разрешать ему еще и убирать за всеми.

– Хорошо, – сказал Уильям, и его голос прозвучал устало, в то время как Уилл и Эдриэнн энергично принялись за работу. – Когда закончите, можете пойти во внешний дворик и ждать меня там. Я хочу немного отдохнуть в гостиной, пока пирог остывает. Когда он остынет, я выйду к вам.

Эдриэнн ополаскивала тарелки под проточной водой, а потом складывала их в посудомоечную машину. Без Попса, служившего буфером между ними, в комнате воцарилось неловкое молчание. Уилл с самого начала не хотел видеть ее в своем доме, и, черт возьми, он был так непроницаем!

– Мне, пожалуй, лучше отправиться домой. Полагаю, я уже достаточно испортила вам вечер, – сказала она.

Уилл остановился и повернулся к ней.

– Я бы хотел, чтобы вы остались. Попс очень общительный человек, но у него нечасто бывают посетители. Вы… вы сделали этот вечер очень приятным для него.

Да, это было неожиданно.

Неожиданный. Подходящий термин для мистера Брайанта-младшего. Ее макушка едва доставала ему до плеча, что заставляло ее поднимать голову, чтобы увидеть его глаза. Она так и сделала и обнаружила, что он стоит слишком близко от нее. Последние несколько минут он подавал ей тарелки. Но теперь в его руках уже ничего не было, и он просто стоял рядом, высокий, широкоплечий, зеленоглазый.

Он улыбнулся.