История нашего знакомства очень пикантная и даже невероятная. Многие непонимающе качают головами, когда узнают.
Мы не подружки с розовой юности, детского сада, школы или института, не знакомились на работе или студенческой вечеринке. А познакомились мы у дверей моей квартиры, прошло уже чуть более семи лет. Сейчас смешно вспоминать, а тогда было совсем не до смеха.
На новогодний корпоратив, мы завалились в какой-то ресторан. Я работала весовщицей на складе. Почему, не спрашивайте. В девяностые кто кем только не работал. Помимо нас в этом не очень солидном и немного мрачноватом заведении гудело еще несколько компаний с такими же средненькими доходами, как и у нас.
В конце концов, с одними из таких новогодних отмечальшиков мы смешались – все же веселей большим коллективом. Ребята были с хлебозавода. Веселые, уже подзарядившиеся для разогрева на работе, травящие анекдоты и байки про производство хлебобулочных изделий. Такие что потом, заходя в магазины долго на батоны и все остальное даже смотреть, не хотелось.
Сдвинув несколько столов, мы очень быстро перезнакомились и шумно загалдели, перекрывая голоса других. Официантки на нас смотрели не очень добро, так как заказывали мало, места занимали много, а сидеть собирались долго.
Вечер продвигался. Голова начала кружится, перед глазами уже все плыло. Из разговоров я улавливала только обрывки фраз и даже не пыталась вникнуть в их смысл. Это требовало слишком больших энергозатрат и сомнительно, что вышло бы что-то путное. Рядом со мной вдруг оказался молодой мужик чуть за тридцать. Мрачно вливая в себя рюмку за рюмкой, он что-то бухтел и бухтел мне на ухо. Видимо, что-то очень личное и важное для него. Иногда, прорываясь через алкогольную завесу, я разбирала слова: «жена», «совсем достала», «покоя нет» и все в таком духе. Не знаю, почему ему вдруг показалось, что моя грудь и жилетка хотят, чтобы на них выплакались. А уж слушать арии про «жен» и «тещ» удовольствие ниже среднего. Это все мы слышали и на работе с ужасающей регулярностью. Первый год за мной ухаживали все кому не лень. Потом директор нашего склада пал жертвой моего скромного обаяния и местные донжуаны поутихли. Роман наш был недолгим – месяца три. А потом мы расстались по обоюдному согласию, без скандала, драки и взаимных оскорблений. Ждала, что уволит. Но нет. События, происходящие в стране в девяносто восьмом году, отвлекли от личных переживаний. Так и осталась при своем месте. Народ уже не лип и считал немного странноватой.
Вот сидела я, слушала этого несчастного и радовалась, что хмельной туман не позволяет до конца вдуматься в суть его речей. Если бы вдумалась, то, наверное, женская солидарность взяла бы верх и выплеснулась наружу, в форме нескольких ласковых фраз.
Но я сидела, слушала и кивала, время от времени повторяла:
– Хм…
Ему больше и не требовалось. Так мне показалось сначала. Просто пьяный мужчина. Просто надо выговориться. А его товарищи уже раз сто слышали эту душещипательную историю про «непонимание» и вообще горькую судьбину. Ну, и пришли сюда не за тем, а веселиться, отмечать Новый Год.
Кивая в очередной раз, я почувствовала его руку у себя на коленке. Вторая легла мне на плечо, притягивая ближе. Коленка была уже исследована и пошла очередь бедра.
«Приехали, называется».
Покашляв немного, аккуратно сняла его ручонку со своего плечика, улыбнулась и проорала на ухо:
– Извини, нужно отойти ненадолго.
– Да, конечно.
Возвращаться, если честно, не собиралась. Но, выйдя из дамской комнаты, увидела вновь своего кавалера мающегося неприкаянно в вестибюле. Вот ведь неймется.
Он подхватил меня под ручку, и мы вернулись в зал. А куда было деваться? Не вступать же с ним в военные действия. Тем более с пьяным мужчиной лучше особо не спорить. Подожду, когда отключится, и потихоньку уйду. Таков был мой план действий. Но я не рассчитала свои силы и отключилась раньше него.
Пробуждение было не самым приятным, принимая во внимание вчерашние возлияния. И еще то, что рядом кто-то лежал, бесцеремонно примяв меня своей тушей к дивану, попыхивая прямо в лицо перегаром. Вот ужас!
Я тихонько спихнула это что-то или кого-то в сторону. Но расслабляться было рано. Одежда на моем теле почти отсутствовала. Вот это на самом деле был ужас! Такого еще со мной не бывало – по пьяной лавочке оказаться с мужиком в постели и ничегошеньки, ну, вот совершенно ничего не помнить.
– Мамочки…
Голос был, как звук из ржавой банки, и такой же привкус во рту. Мама не поможет. Ей лучше вообще об этом не знать. Никому лучше вообще не знать.
Взявшись за плечо своего случайного любовника – а может быть, и нет, всякое в жизни бывает – повернула его лицом к свету, хоть посмотреть, что Бог послал. Это был вчерашний страдалец. Уф. Облегчение хоть и небольшое.
– Эй? Просыпайся!
Послышалось сдавленное хрюканье и все.
– Понятно.
Черт! А где мы? Я же вообще ничего не помню. Ни как из ресторана выходили, ни как добирались и на чем, как заходили и куда.
Осмотрелась вокруг. Знакомые обои, шторы, шкаф, трюмо, кресло. И тут облегчение. Мы в моей квартире, а не непонятно где. Или наоборот это не очень хорошо? Запомнит адрес, не отвяжешься потом.
А как все-таки наша пьяная компания попала сюда?
Напрягать голову такими вопросами не стоило, она сразу отозвалась дикой болью. Ладно, потом разберемся. Кряхтя, как старая бабка, поплелась в ванную. Избегая смотреть в зеркало, сразу же залезла под душ. Как хорошо – свежая водичка. Глаза мгновенно разлепились, мигрень почти прошла и вообще не душе посветлело. Вытершись пушистым, родным полотенцем, двинулась на кухню.
Порывшись в холодильнике заварганила яичницу с колбаской, луком и гренками. Заварила кофе. И, удовлетворенно вздыхая, присела на табуретку.
Только сделала первый глоток, как послышалось шевеление в другой комнате. Изнутри поднялось неприятие, и даже злость. Надо его выпроводить. Хотя, что я на него взъелась вдруг? Сама виновата. Нечего напиваться, как распоследняя ромашка. Это мне урок на будущее. Какие бы не были трудности в жизни, нельзя так опускаться…
Поток самобичевания был прерван появлением на пороге немного смущенного, заспанного, помятого мужчины, пытающегося засунуть вторую руку в рукав свитера.
– Доброе утро.
Он чуть шарахнулся и немного поморгал.
– Доброе… я …
– Да нормально все. В душ пойдете?
– Не хотел, обременять и так вот…
– Ничего. Пойдемте, полотенце дам.
И выдав необходимое, направила в ванную. Умывшись, он стал очень даже ничего. Все еще немного конфузился.
– Спасибо. Я бы пошел, а то, как то…
– Понятно. Кофе?
– Не откажусь.
И пристроил себя на стул быстренько.
– Извините, не помню вашего имени.
– Светлана.
– Андрей.
– Говорить, что мне приятно, не буду.
– Хорошо. Ситуация для меня на самом деле необычная.
– Правда?
Андрей скривился.
– Ну, не такая частая, как может показаться.
И тут я вспомнила его бухтение про жену. Понятненько – гуляет время от времени.
– Простите, Светлана, а вы замужем?
– Нет. Но как-то поздновато этим интересоваться.
Лицо его просветлело от облегчения. «Нет, разъяренный муж не будет выкидывать тебя из окна. Расслабься».
Я чувствовала его любопытный взгляд, блуждающий по моему лицу и фигуре.
– Может, перейдем на ты?
– Хорошо давай.
– Я не очень хорошо помню, что вчера было. Перебрал. А ты?
– Если я ничего не помню, значит, ничего и не было.
И мило так улыбнулась.
Мужчина он симпатичный и приятный, но женатый. А тогда женатые были для меня табу.
Андрей перегнулся через стол, нежно взял мою ладонь в свою, с чувством заглянул в глаза. Ох, какой соблазнитель.
– Ты очень красивая женщина. И жаль, что я ничего не помню.
По глазам видно хотел бы все повторить, но уже на свежую голову, чтобы запомнилось.
Извини, не получится.