В знойный день он отдыхал в тени своей кельи, когда услышал легкий удар малого колокола. Он вышел и осмотрелся. Большая сова, неизвестно почему, летевшая днем, пыталась сесть на колокольне и произвела этот звук, задев колокол. Петр перекрестился. За долгое одиночество он научился остро чувствовать природу и понимать ее. Восприняв прилет совы, как знак свыше, он отправился на осмотр своего хозяйства, углубляясь по краю болота в островок соснового леса, где обнаружил свежий след непонятного происхождения и пошел по нему. След тянулся от монастыря в другую сторону болота и готов был затеряться в корнях деревьев. Но тут Петр увидел потерянный мокрый сапог, а в углублении ямы – еле живого и очень худого человека. Судя по одежде, человек был знатного происхождения, а не беглый каторжник. Петр легко взвалил его на себя и принес в келью.

Когда капельки влаги попали в легкие, Мамонтов закашлял и очнулся. Обросший, с длинной бородой мужичок, похожий на черта аккуратно вливавший ему в рот какую-то жидкость, сказал:

– Жив, слава Богу…

Купец понял, что он еще на этом свете. Испуг прошел:

– Чем ты меня поишь, мне ничего нельзя, кроме каши и колодезной воды.

– Извини, барин. Вода кипяченая, прямо с озера, другой жидкости здесь нет. Люди веками пили эту озерную воду и тебе худа не будет.

– А почему она такая грязная?

– Не грязная, а темная от болота и здоровью твоему полезна, можешь не сомневаться.

Слова мужичка действовали на купца как гипноз. Жажда мучила его ужасно, поэтому он выпил половину котелка, предчувствуя самые ужасные последствия для своего кишечника. Но они не последовали, а появилось чувство голода. Он с трудом поднялся и стал доставать свои запасы для приготовления диетической каши, чему вынужден был научиться за время болезни. Но Петр его остановил:

– Не майся дурью, барин. Уха уже готова, тебе жизненные силы нужны, одной кашей их не добудешь.

– Боюсь, похоронишь ты меня здесь после своей ухи, не страшно перед Богом?

– Чего ж смерти бояться, она, как избавление от трудностей жизни. Я бы счастлив был, коль можно было заранее указать свое место погребения, да было кому похоронить. Пойдем, помолимся перед трапезой!

Они недолго молились перед алтарем. Казалось, что вся мощь божественной энергии обрушилась на них, скопившись здесь от того, что души человеческие давно не впитывали их. Энергетические столбы Божьей благодати невидимыми лучами пронзали их тела, искореняя старые грехи и готовя молящихся к новым испытаниям земной жизни. Это совсем не означало, что кому-то из них свалятся большие деньги или наступит полное выздоровление от неизлечимой болезни. Грязная вода талых вод, проходя под землей многослойное очищение, превращается в чистейший родник. Так и человек по жизни должен проходить очищение души в святых местах для ясного сознания своей роли в обществе и выбора жизненного пути. И процесс этот вечен. Можно испоганить родник, или собрать талые воды на месте свалки отходов человеческих и превратить саму жизнь в ад. Куда важнее питать своих детей родниковой водой, употреблять слова и дела человеческие для дел праведных.

Все пространство большого котелка было занято огромной щучьей головой. Петр аккуратно вытащил ее на деревянный стол, отщипнул в миску рыбьи щеки, налил юшку и подвинул к Александру.

– Ешь барин, такой ушицы ты, небось, вовек не пробовал.

Александр осторожно придвинул миску. Ушица была необычного вкуса. Съев четверть миски, купец сразу же лег на деревянный настил и прикрыл глаза. Обычная тяжесть и боль после приема пищи не наступила. Наоборот, появилось чувство голода, и он лишь произнес:

– Молитва помогла.

Через полчаса он доел миску ухи, съел кусочки щучьего мяса и сразу уснул. Пробудился Александр на закате солнца, болей в животе не было. Мучила жажда, поэтому он прильнул к котелку и пил долго и много. Такого он не позволял себе целый год. Подошел улыбающийся Петр:

– Ну вот, барин, слава Богу, а то я уж подумал, что действительно отравил тебя ухой, храп твой за версту был слышен.

– Не называй меня барин, зови Александром, ты мой спаситель, а теперь и друг.

– Хорошо, Александр, воля твоя.

– Ты разрешишь мне пожить здесь у тебя несколько дней?

– Работать будешь, живи. Бездельников не держу.

– А что делать-то нужно?

– С утра уборка Храма, потом поедем на лодке рыбу добывать, вдвоем сподручнее будет, а там уж лес попилим, дрова поколем.

Купец был согласен на все, хотя сомневался в силах своих. Теперь он понял, что пить эту воду и есть уху он может в любых количествах без опаски для здоровья. Ночью он дважды вставал и прикладывался к котелку с холодной ухой, чувство голода его не покидало. Проснулся поздно. Петр точил огромный кованый крюк и с укоризной смотрел на купца:

– Долго спишь, ба… дружок, уборку храма проспал, на дню опасностей много, традиции держать надобно.

– Извини, Петр. Сам понимаешь, тяжко мне вчера было, но сейчас я бодр и готов работать. А что ты делаешь?

– Крючок точу, крокодила ловить будем.

– Разве здесь водятся крокодилы?

– Щуки это огромные, до пяти пудов бывают, а страху от них не меньше, чем от крокодилов африканских.

– А ты откуда про Африку знаешь?

– Так читал, не глупую жизнь раньше вел.

– А здесь как оказался?

– Любовь к женщине сгубила, уж больно красива была. Больше ни о чем не спрашивай, ничего не расскажу. До конца жизни мне грехи не отмолить.

– Я человек не бедный, у меня есть все возможности вернуть тебя в общество. Работу дам достойную, жалованием не обижу, семью сможешь завести, если со мной пойдешь.

– Нет, мое место здесь, я это чувствую. Мне отведена Богом роль в возрождении обители, а тебя ведь тоже не случайно сюда принесло. Я ждал тебя, мне видение было.

Про свою жизнь Александр рассказывать не стал, да и Петр на воде просил соблюдать тишину. Рыбалка показалась купцу странной: Петр привязал к тому огромному крюку длинную веревку, нанизав на крюк пойманную накануне птицу, и тащил ее за лодкой. Пока медленно плыли, Петр негромко разъяснял купцу особенности озера и ловли рыбы. В озере белая рыба не водится, только хищники окунь и щука, которые поедают сами себя. Щуки огромны и их надо опасаться. Способ ловли прост – на живца. Щуки любят хватать неосторожных на воде птиц от чаек до уток, поэтому их редко встретишь посреди озера, они все жмутся у берега в камышах. После поклевки Петр будет работать веслами, направляя лодку к берегу. Задача Александра подтянуть рыбу к лодке и оглушить огромным деревянным молотком, лежащим тут же.

– Ты, дружок, помни! Добыча не главное. Держи равновесие лодки, не наклоняйся у ее края. Руки в воду не опускай. Рыбу будем тащить по воде до самого берега и только потом будем ее вытаскивать.

– Да понял я все, Петр. Не волнуйся, я сдюжу.

Около двух часов они плавали довольно далеко от берега, пока не случился сильный рывок. Лодку сразу понесло к противоположному берегу, несмотря на работу веслами.

– Ну и чудище, – произнес Александр с легким испугом.

Петр его успокоил:

– Слава Богу, пуда на два, не больше. Везет тебе дружок, справимся за час.

И действительно, щука стала выдыхаться, ее спинной плавник все чаще показывался на поверхности воды. Но как только Александр брался за молот, она ныряла на глубину, уходя под лодку, сильно ее наклоняя. Петр маневрировал мастерски. В очередной раз щука всплыла рядом с лодкой, получила сильнейший удар молота и перестала сопротивляться. На радостях купец перегнулся через борт, стремясь понять, глубоко ли вошел крюк в пасть щуки.

– Куда? – успел прокричать Петр.

Удар в борт лодки был настолько сильным, что Александр упал в воду. Испугаться и понять что-нибудь он не успел. Петр мгновенно развернул лодку и быстро втянул в нее оказавшегося в воде купца. Обездвиженная щука продолжала плавать возле лодки, что окончательно сбило Александра с толку.

– Что это было? – еле выговорил он уже в лодке, дрожа всем телом, не столько от холода, сколько от неожиданного купания.