Этот паук выглядел особенно страшным.

У него было громадное рыжее брюшко, восемь ужасных лап и не меньше дюжины дьявольских кровожадных глаз. Правда, рассмотреть их выражение было весьма затруднительно – без лупы и не обойдёшься, но…

Но всё равно, учительница химии повела себя так, будто саблезубую крысу увидела:

– А-а-а!

Честно скажу: не ожидал. Мне вдруг показалось, что такого крика оконные стёкла могут не выдержать, и я пригнулся, закрыв голову руками…

Но стёкла выдержали. Не выдержало другое – стул, на котором она сидела! (Впрочем, зря химичка так сильно откинулась на его спинку.)

Хрусть… – сказало хлипкое деревянное сооружение, и Лариса Ивановна исчезла под столешницей.

Класс поражённо замер. Даже на задней парте прекратились обычные там ленивые разговорчики.

– Поканин… – донеслось оттуда, и я горделиво выпрямился. Это моя фамилия – Поканин.

– По… Поганин… ты? – донёсся и голос учительницы. Как всегда, она переврала одну букву, и потому ничего не ответив, я встал, подошёл к столу и двумя пальцами взял паука. Показал всему классу… и посадил в карман. Теперь все взгляды были прикованы ко мне, а я… гм… давненько я не видел такого выражения в глазах одноклассничков!

– Поганин! – Лариса Ивановна внезапно очутилась на ногах. – Вон! Вон!! И без родителей чтоб я тебя в школе не видела!

Я пожал плечами. Родители мои в командировке в одной дружественной стране, а я живу с бабушкой, которая вторую неделю в больнице. Но как объяснить это человеку, назвавшему тебя Поганиным? В смысле, меня назвавшему?

Ещё раз взглянув на притихший класс (надо же насладиться триумфом напоследок!), я повернулся и вышел. Таки выгнали меня, м-да…

Я медленно побрёл к выходу. Широкий школьный коридор был пуст, и звенящая тишина неприятно отдавала в уши. Ха! То ли будет, когда звонок прозвенит…

Паук тихо шевелился в кармане, и я думал, что же с ним теперь делать. Научной ценности он не представлял никакой, и прокалывать беднягу булавкой просто не имело смысла. Даже глупо. Я хмыкнул, представив, как бы он выглядел рядом с моей коллекцией бабочек. Может его…

– Поканин! – послышалось сзади.

А, это Ирочка. Из параллельного класса. Хм, интересно, она-то что здесь делает?

Медленно обернувшись, я нащупал в кармане паука.

Ко мне подходила девчонка примерно моего роста, в таких же синих джинсах и сером свитере. Даже причёска была похожей – короткой и растрёпанной. В общем, скажи, какие у тебя друзья, и я скажу, какой ты.

– Поканин, только не говори, что тебя тоже выгнали! – с ходу начал этот друг, и я чуть не рассмеялся. Но – именно, чуть. У меня был план.

– Выгнали, – сдержанно ответил я.

– О! – удивилась Ирочка.

Ага, то ли будет сейчас.

– Протяни руку и закрой глаза, – велел я серьёзным голосом.

– И что тогда?

– Увидишь.

Она протянула ладошку и закрыла глаза! Гм… Ну, я не виноват, что некоторые люди настолько доверчивы.

Паук, очутившись в незнакомом месте, замер, немного подумал, потом пополз вверх по руке.

Ирочка открыла глаза.

Я с интересом пронаблюдал, как у неё расширились зрачки. Сейчас закричит.

– К… какой…

– Называется арахна, – объяснил я. – Если по-научному.

– По…

– Научному.

– Нет… – Она сглотнула и быстро заговорила: – Я хочу сказать, теперь я верю…

– Веришь? – удивился я. – Чему?

– А тому… что тебя точно выгнали с урока. Дурак! – И, стряхнув научную арахну мне на голову, Ирочка бегом бросилась прочь.

Не хило. Мне вдруг сильно стало не по себе – как-то не так всё получилось. Спрашивается, почему она не заорала?

– Приходи сегодня! – крикнул я вслед. – Обещали Витька зайти и Колька!

Ирочка, не оборачиваясь, махнула рукой и свернула за угол.

М-да… Не переборщил ли я? Некоторые люди временами несносны. Это я уже про себя. А кстати, со своей глупой шуткой я даже и не спросил: почему её-то выгнали? Раньше за ней такого не наблюдалось.

Задумавшись о странностях людской психологии, я не торопясь побрёл дальше. Приветливо кивнул техничке, сидевшей на лавочке возле звонка, прошёл мимо пустой раздевалки (на улице весна, уже лето почти), и только толкнул входную дверь, как…

– А-а-а!! – резанул уши оглушительный, ужасный, просто непереносимый вопль.

Как бы вы поступили на моём месте? Наверное, смылись бы поскорей.

Но я не таков! Я развернулся и бегом бросился обратно – ведь техничка может его раздавить!

Рыжий паук сидел на полу и слушал дикие крики. Тетя Даша делала слабые попытки подняться – ноги у неё так и чесались топнуть несчастное существо, – но я успел первым:

– Сейчас! Момент!..

Нельзя было перебарщивать и брать паука голыми руками – так, в натуре, можно из школы вылететь. Ну, типа, из дверей: бац! Выхватив из кармана спичечный коробок, я накрыл им несчастное страшилище:

– Хоп!

Техничка сразу перестала орать. Ей, наконец, удалось встать, и она угрожающе протянула руку.

– Раз… давить!

– Нет! Я его… на улице раздавлю! – крикнул я и бросился к выходу.

Надеюсь, никто не обратил внимания на все эти вопли. Не школа, а сумасшедший дом. Хорошо, кабинет директора в другом крыле…

На улице стояло теплое майское утро. Люблю такую погоду – небо голубое, солнышко блестит, ласточки с весною… Эх, ма! А у меня паук пропадает.

Деревья в школьном саду стояли уже зелёные. Я выбрал одно и совсем уже хотел выпустить паука из коробочки, как вдруг в голову пришло, что это может оказаться опасным. Ведь сколько в школе маленьких детей! А тут вдруг моя арахна… Я нисколько не сомневался – пацаны наши орать не станут. Только увидят паучка, сразу – хлобысь! – и конец ему… Нет, возле школы отпускать беднягу не следовало. А следовало…

Присев на край бассейна, я глубоко задумался. В голову вдруг пришла интересная идея: а что, если попробовать… паука продать? Продают же на птичьем рынке крыс? Чем паук хуже? Некоторые люди просто мечтают держать дома паука.

Такая идея кого хочешь может воодушевить. Бизнес! Да и бабушка в больнице, надо же ей апельсинов купить, мандаринов…

Ноги сами повернули в сторону городского рынка. Одна мысль вызывала беспокойство: а сколько за паука можно взять? Почём этот товар нынче?.. Уже на подходе к рынку я решил: пятьдесят рублей. Китайцы пластиковых продают по пятнадцать, а тут натуральный продукт, понимать надо.

Наш рынок – самое забавное место в городе. В цирке куда скучней. Кого только нет на нашем рынке! Вернее, чего нет. Всё есть. Надо тебе, к примеру, картошечки – пожалуйста. А надо пару гранат, и… Да не тех глупых, тропических. Хочешь ты, допустим, продать свинью – действуй. Хрюкай в рекламных целях. Но если носорога приведёшь на верёвочке, тоже никто не удивится. Заплати за место и сиди с носорогом.

Мысля таким жизнерадостным образом, я вклинился в длинный ряд торговцев кошечками и собачками. Немного постоял, соображая что к чему, и сориентировался. Кричать типа: «А вот паук! Паук кому, говорю!» – чего-то не хотелось, поэтому я вырвал из тетрадки по химии двойной лист бумаги и чёрным фломастером жирно намалевал:

ХИЩНИК НАСЕКОМОЯДНЫЙ

ПАУКООБРАЗНЫЙ

50 РУБ

Очень здорово получилось. Сразу видно – реклама моя стихия!

Мимо текла бесконечная вереница людей, некоторые мельком взглядывали на мою афишу, кое-кто даже пожимал плечами. Однако отбоя от покупателей почему-то не было. Проторчав с полчаса дурак дураком, я понял, что кричать всё же придётся – недорос наш народ до цивилизованной рекламы. Откашлялся, ещё огляделся, и…

– Товарищи! Господа! Беспартийные! Подходим ближе! Кровавый монстр ждет вас! Взгляните в лицо смерти!

Мои крики привлекли некоторое внимание. Соседей по торговому ряду.