– Так приглашай, – заявила она. – Вас парней не дождёшься. Знаешь, всего пол часа назад я была уверена, что проведу в Роуке ещё пару месяцев вырванной из жизни, погрязшая в беспробудной тоске.

Они посмотрели друг другу в глаза. Катя улыбнулась, и Леонид на долю мгновений ощутил, что его тащит куда-то какая-то непреодолимая сила.

– И что заставило тебя думать иначе? – зарделся он. Ответить Катя не успела.

– Лёньк! – раздался укоризненный голос с улицы. – Ты чего здесь? Я дома завтрак приготовила. Или ждёшь кого?

Тётя Зина стояла у подножия ступенек, ведущих на террасу кафе, уперев руки в бока.

– Друга жду, – не моргнув глазом соврал Дачников. Потом встрепенулся и указал на Катю – Уже дождался. Она мне сейчас пойдёт водопад ваш показывать.

Он честными глазами посмотрел на тётку.

– К трём вернусь и сделаю… то, о чём ты меня просила.

Тётя Зина задумчиво смотрела на Катю.

– Давай не долго, – махнула она ему рукой, разворачиваясь и направляясь дальше по дороге. – Я одна не дотащу, спина у меня… – продолжила она непонятно кому, а потом скрылась из виду.

Леонид закатил глаза, тяжело вздохнул и поднялся.

– Надо уходить сейчас. – Сказал он девушке. – Тётка наверняка на рынок пошла с подругой, а на обратном пути не поленится сделать крюк и пройти мимо кафе, чтоб посмотреть, где я. Ещё может заставить сумки домой тащить.

Катя поднялась, закинула руку за голову и сдёрнула резинку, стягивающую хвостик. Помотав головой, чтоб волосы рассыпались по плечам, она сверкнула глазами.

– Пошли веселиться.

ВД

Я уже признавался, что я не писатель. Поэтому долго и нудно описывать все события в Роуке после нашего знакомства с Екатериной не буду. Расскажу только о нескольких случаях, потому что до полного понимания картины они важны. Некие такие маячки, которые цепочкой ведут мою историю от пункта А до пункта Я.

Сейчас я уже с точностью могу осознавать, что был слеп. Абсолютно. Не замечал деталей, которые бросались в глаза и должны были меня насторожить, испугать. Что это было? Ослепляющая любовь? Да и нет. Наши интересы с Катей на почве чувства одиночества в городе Роук сошлись, но это было отправной точкой. Дальше в дело включилось Катино обаяние. Она с первых минут показала, что она интересная, милая и общительная девушка, а я старался, чтоб и ей было не скучно. Так скажем, два городских пижона, сошлись на поляне общего желания развеять скуку в дремучем лесу своеобразных увлечений местной молодёжи. Мы начали гулять вместе и как-то само собой зародилась симпатия. Которая позже переросла в нечто иное.

– Они называют себя Лесными братьями, – сказала девушка, пробираясь по узкой тропинке, спрятанной между кустами папоротника и густыми деревьями. Вокруг в изобилии росла крапива, которая постоянно обжигала руки. Леонид, чертыхаясь и шипя от боли, шёл следом. – Поселение находится в паре километров от города, и спрятались они здорово.

– Я заметил, – хмыкнул Лёня, стараясь выглядеть позитивным, хотя поход его совсем не радовал.

Тропинка была извилистой, каменистой, два раза пересекалась широкими ручьями и на всём пути заросла колючими ветками, которые хлестали по лицу.

– Они типа староверов что ли? – спросил он, отплёвываясь от мошек. – Те, которые живут, воссоединившись с природой? Ходят на капища? Прыгают через костёр?

– Не уверена, что они вообще поклоняются кому-то типа Сварога, Будды или Христа. Они добрые и славные ребята. Живут в шалашах из веток, кушают корешки, орехи, травку всякую, берегут любую букашку.

– Может они хиппи? – засмеялся Дачников. – Те тоже вроде были за мир во всём мире, курили травку, а потом ловили тараканов у себя в голове. А откуда ты их знаешь? Ведь когда ты уезжала, тебе было десять лет, как сама сказала. Неужели они всё это время жили здесь?

Катя на секунду нахмурилась, потом беззаботно махнула рукой.

– Какое-то время я гостила в Манчинске, это город в Сибирском крае. Там в тайге жила одна из коммун Лесных братьев и меня с ними познакомили. Мне сразу стало с ними легко общаться, да ты и сам поймешь, что они довольно милые. Так вот я услышала, что в округе БТ-2 тоже есть коммуна и что она обитает в Ленском лесу. Не представляешь, как я тогда удивилась, ведь это мои родные места. Было это с год назад. По приезду в Роук я сразу навела справки у местных и выяснила, что действительно в лесу около старой, заброшенной турбазы живут некие хиппи. Вреда от них нет, в розыске не числятся, документы в порядке. Это местный участковый мне рассказал. Пялился на мою грудь всё время. – Девушка хмыкнула. – Он мне и показал дорогу к ним. Я пошла, познакомилась, передала привет из Сибирской коммуны и вот хочу чтоб ты тоже с ними пообщался.

Лёня с сомнением покачал головой.

– Они точно нормальные? Не едят грибочки там всякие? Травку не курят? Я против наркотиков, ни разу не употреблял и не собираюсь.

Катя засмеялась, повернулась к Лёне и шутливо потрепала того за щёчку.

– Ути-пути, мой маленький наркодевственник. Не бойся, они не наркоманы и не извращенцы. Совокупляться тебя тоже ни с кем не заставят.

– Вот блин, а так хотелось. – Отшутился Леонид и прихлопнул комара на шее.

– Они немного необычные, но в целом выглядят как простые отдыхающие.

– И чем они занимаются целыми днями? По лесу гуляют? Водку пьют? Техника релакса может какая есть, типа йоги?

– Они песни поют красивые. Лиам на дудочке играет, Светлана на инструменте, похожему на лютню. Сама сделала из дерева. Сказки рассказывают, истории из прошлого. И кухня у них очень необычная.

– Интересно, что же служит им мотиватором целыми днями напролёт рассказывать сказки и петь песни под лютню? Похоже на секту какую-то, – скривился Леонид. – Пропагандой занимаются? Вербуют к себе?

– Нет, говорю же! И водку они не пьют! Дачников, тебе кто-нибудь говорил, что ты несносная зануда?

ВД

Лесные братья напомнили мне подвид людей, который мой папа называл огородными шизофрениками. Те, кто не видит жизни без копания в земле, сажания всяких овощей или выкапывания полезных корешков. Правда, в этот подвид чаще всего попадали люди старше пятидесяти, а средний возраст братьев на вид составлял лет двадцать пять. Пятеро парней и три девушки. Как и говорила Катя, люди они оказались довольно лёгкие в общении. Уже спустя полчаса я в одних плавках лежал в гамаке, пил морс из родниковой воды и лесных ягод, разговаривая с Лиамом. Он, кажется, был здесь за старшего.

Восемь палаток были разбиты на большой поляне около ручья и, действительно, состояли из веток. Никакого брезента и алюминиевых шестов. Вокруг палаток, или лучше назвать их шалашами, братья сделали грядки. Много грядок. Ровными рядами они пересекали поляну, простирались вдоль ручья и уходили чуть ли не в чащу. Что на них росло, я не понял, но по виду на марихуану похоже не было. Кустики, ягодки, стебельки.

– Какое время вы здесь живёте? – Леонид прищурился на солнце, пожевал травинку и повернулся в гамаке к Лиаму, который бережно обкапывал какой-то кустик. – Не круглый год же?

– Нет, – ответил тот. Улыбнулся белоснежными зубами. – Хотя хотелось бы. Мы приезжаем в марте, как только снег начинает таять, а уезжаем в ноябре, когда снег ложится. Зимой здесь тяжело, даже нам, привыкшим к такому образу жизни. Приходится уезжать в город.

– А в чём прелесть такого времяпрепровождения? Отдых?

– И он тоже, – кивнул Лиам. – Мы наслаждаемся покоем. Любим здоровое питание, духовную пищу, которую нам может дать только мать природа. Трудно объяснить, это надо понять.

Леонид обратил внимание, что зубы у парня идеально ровные, жемчужные и подумал, что видимо есть польза от такой жизни. Мимо прошёл Денис с Дарьей, они шли к ручью мыть овощи к обеду. Оба кивнули Лёне, улыбаясь такими же идеальными зубами. «Мечта дантиста» немного завистливо подумал Леонид. «Что они тут жрут, чтоб так выглядела ротовая полость?»