– Точно.
– Я не прочь поиметь такую студентку, – кричит он мне вслед.
Диплом психолога я не получила, получу хотя бы экономический. Еще работая на Дэвида, я подделала документы о переводе из Сиэтла и была зачислена на третий курс. Учеба была нужна для поддержания образа: сирота, благотворительница, отличница. Я получила дополнительное прикрытие, а директор хорошее вознаграждение и мое обещание не рассказывать жене о его романе с секретаршей за то, что закрывал глаза на пропуски. Что-что, а договариваться с людьми я всегда умела.
Припарковываю машину на стоянке возле университета и бегу в аудиторию.
– Мистер Баренс, извините за опоздание. Разрешите войти, – я мило улыбаюсь и хлопаю глазами. Он окидывает меня взглядом, вспоминая кто я.
– Проходите, – студенты удивлено переглядываются, зная, что профессор никогда не пускает на экзамен опоздавших. Беру тест и сажусь за свободную парту. Мы сдаем телефоны, так что приходится делать все по старинке, приподнимаю юбку и ищу ответы в спрятанных под ней шпаргалках. Парни, сидящие по бокам, забыв про свои тесты, уставились на меня, точнее на мои оголенные ноги. Представляю лицо Дэвида, когда расскажу ему об этом, и улыбаюсь. Пусть поревнует.
– Как тебе это удается? – налетают на меня одногруппники, когда мы выходим из аудитории.
– Удается что? – я невинно моргаю, и делаю вид, что не понимаю, чему они удивляются.
– Баренс никогда не пускает опоздавших, а ты уже не первый раз являешься после начала.
– Умею убеждать, – отвечаю я и загадочно улыбаюсь.
– Если я завалю тест, виновата будешь ты, – заявляет Винс.
– А нечего было пялиться на мои ноги вместо того, чтобы отвечать на вопросы.
– Почему никто никогда не замечает, что ты списываешь? – спрашивает Сэт.
– Она списывала? – включается в разговор Сьюзен, и парни кивают в ответ. – У Баренса никто не списывает у него невозможно списать.
– Вы просто не пробовали.
– Некоторые пробовали, а потом по полгода пересдавали, – раздраженно заявляет Сьюзен.
Знали бы вы, чем я занималась. Находить подход к преподам и списывать на экзаменах для меня пара пустяков. Нашли чему удивляться. Это вы еще не знаете, что я исправляю свои оценки и заранее узнаю задания. Чтобы влезть в университетскую базу даже Хард не нужен. Я улыбаюсь собственным мыслям.
– Лина, пойдем пообедаем, – она кивает, и мы направляемся в ближайшее к университету кафе.
Лина моя подруга. Мы очень быстро сошлись. Я так соскучилась по нормальному человеческому общению. Это здорово иметь рядом человека, которому не нужно лгать, с которым можешь поделиться чем-то сокровенным. Только сейчас я поняла, что у меня никогда не было нормальной студенческой жизни. Жизни без интриг, афер и притворства. Я могу быть собой и это здорово, я ловлю кайф от каждого мгновения, от каждого дня прожитого в этой новой непривычной для меня жизни.
– Винс в субботу устраивает вечеринку. Ты пойдешь? – спрашивает Лина.
– Узнаю, какие планы у Дэвида тогда решу.
Дэвид не предлагал жить вместе, но это было и не нужно, мы и так виделись каждый день, живя на две квартиры. Либо он оставался у меня либо я у него.
– Чем занималась? – спрашивает он за ужином.
– Развлекалась, – отвечаю я и рассказываю про экзамен.
– Скучно? – Дэвид намекает на то, как я живу без работы.
– Нет. Уже привыкла, – я улыбаюсь, подхожу к нему и сажусь на колени. – Мне нравится эта жизнь. Поначалу было сложно, но теперь понимаю, что не хочу возвращаться к прошлому. И в универе есть чем заняться.
Я взъерошиваю ему волосы и рассказываю, как скачала задания на экзамен по экономике и про свои наблюдения: кто и с кем крутит роман, кто из преподов спит со студентками, а кто со студентами.
– У тебя есть планы на субботу? Меня пригласили на студенческую вечеринку, если ты не против, я пойду.
– Как хочешь. Я не могу тебе запрещать.
– Может, на следующих выходных слетаем к Саре и Доновану. Они такие классные. Я хочу снова их увидеть.
– Я им позвоню.
– Я люблю тебя, – наклоняю голову и целую его в губы.
– Я тоже тебя люблю, – он крепко обнимает меня.
Как же я счастлива. Я люблю его, и эта любовь наполняет мое сердце. Она во всем: в каждом взгляде, прикосновении, ласке. Хочется кричать на весь мир и моя душа танцует, когда я нахожусь рядом с ним.
В четверг Дэвид улетел по делам, так что на вечеринке можно оторваться по полной…
Что за странный звук, врезающийся в мозг. Ууууу… Кто включил перфоратор? Воспоминание первое: вечеринка в загородном особняке. Воспоминание второе: у нас закончился алкоголь, и мы перемещаемся в ближайший бар. Воспоминание третье: кто-то решил, что он Фрэнк Синатра, и мы перемещаемся в караоке. Воспоминание дом отсутствует – докладывает мозг. Ощупываю поверхность вокруг себя. Я на диване, передо мной столик с напитками напротив телевизор. Я уснула в караоке? Сверлящий звук постепенно превращается в членораздельную речь. Часто моргаю.
– Дэвид, как ты меня нашел?
Его глаза становятся похожи на однодолларовые монеты.
– Если не хотела, чтобы я тебя находил, не нужно было прятаться в моей квартире.
Быстро соскакиваю и оглядываюсь по сторонам. Три девчонки из нашей группы уже в дверях, Лина ищет свою сумочку.
– Упс, – вот это я попала.
– Вы так шумели, что соседи заявили в полицию.
– Так мы здесь устроили караоке, – думаю я, но произношу вслух.
– А еще опустошили половину бара.
Бутылок вкруг и, правда, полно. Мы бы столько не выпили. А… мы пробовали. Кто-то из девчонок решил поиграть в сомелье. Лина, наконец, находит свою сумочку.
– Я сейчас, – говорю Дэвиду и выхожу следом за ней из квартиры.
– Карен, по-моему, он в бешенстве, – Лина еще не протрезвела.
– Не парься. Вызову домработницу она все уберет.
– Ну и достанется же тебе.
– Придется на коленях вымаливать у него прощение, – Лина не сразу понимает намек и пугается, но потом до нее доходит и она смеется.
– Постарайся хорошенько, – советует она, добавляя к своим словам неприличный жест.
– Ок, – подмигиваю ей напоследок и возвращаюсь в квартиру.
– Кому пришла в голову идея продолжить вечеринку у меня дома? – папа отчитывал меня таким же тоном.
– Ты же должен был прилететь вечером.
– Не вечером, а днем – уже три, – раздраженно сообщает он.
– Сколько? – теперь я от удивления округляю глаза.
Выслушав нотации, снова иду спать.
В понедельник после занятий еду в банк, чтобы уладить некоторые формальности. Нужно еще придумать, куда пристроить пять миллионов долларов, причем так, чтобы Дэвид об этом не узнал. Не хочу рисковать ребрами.
В качестве извинений устраиваю романтический ужин в своей квартире. Дэвид на меня уже не злится, и мы довольно быстро перемещаемся из гостиной в спальню.
– Ты была плохой девочкой, – он хватает меня за волосы и слегка тянет назад, – и заслужила наказание. Он заводит мои руки за спину, вытаскивает из лежащего на кресле халата пояс и собирается их связать.
Не задумываясь над своими действиями, резко вырываюсь, бью коленом между ног и закрываюсь в ванной. Спрятанные глубоко эмоции нахлынули с такой силой, что меня трясет. Умом я понимаю, что это была лишь игра, но в голове всплывают воспоминания, о которых я хотела бы забыть.
– Твою мать… – Дэвид выкрикивает несколько ругательств и стучит в дверь. – Карен, что за выходки?
– Уходи, – выкрикиваю в ответ.
– Чокнутая, – слышу, как хлопнула дверь в спальню, а затем входная дверь.
Посидев немного в ванной, выхожу в гостиную. Дэвид сидит с бокалом вина на диване, я думала он ушел. Растеряно хлопаю глазами, не зная, что сказать.
– Объяснить ничего не хочешь? – спрашивает он с нажимом.
– Защитный рефлекс… сработал, – невнятно бормочу я, а Дэвид удивленно поднимает брови, ожидая более подробных объяснений. – Ты меня напугал.
– Чем?
– Тем, что собирался сделать, – отвечаю неуверенно.