***
…Двадцать пять, двадцать семь… о вот тридцатое место, надо сесть и не привлекать внимание. Отлично, самое крайнее место, это то, что мне нужно.
…что? Почему он так смотрит? Неужели… или… может капитан…
– Здравствуйте, новобранец Ал… – да он же раздет, боже мой, в жизни такого не…
***
И… да, он опустился именно на это самое холодное место. Как будто выпав из транса, он поднял свои миндальные глаза на стоявшего перед ним мужчину, на лице мальчишки читалось… недоумение? Страх?
– Здравствуйте, новобранец Ал… – запнулся на полуслове, окинул сослуживца испуганным взглядом и уполз в свой угол.
«Что? Что происходит? Чего этот малой ещё и такой пугливый? Да какая разница. Ох, и правда, холодно, надо бы быстрей одеться».
***
Первая ночь в казарме, как и обещала, была достаточно холодной. Полная темнота. Всюду храп вояк. И тут удар в грудь… Потом в правый бок…
«Чертов мальчишка, почему ему не спится спокойно, как всем остальным».
Несколько попыток избавиться от захватчика не увенчались успехом, и тогда Владимир просто смирился. Проснувшись под утро, почувствовал дыхание на своей шее, аккуратно повернулся и оказался лицом к лицу с сопящим Алексом. Оттолкнул его посильнее в угол. Что ещё за дела? Никому не дозволено так близко приближаться к императору, без его на то желания.
Глава 3. Алекс
Начались серые будни новобранцев. Уже прошло несколько недель, и многие бойцы показывали блестящие результаты. Императору, конечно, не было равных в учениях, ещё бы, его физической подготовке мог позавидовать любой. Широкие плечи и сильные руки одинаково хорошо справлялись как с мечом и луком, так и с мушкетом.
Заводить знакомства Владимир не торопился, но поглядывал за мальчишкой, который, очевидно, был абсолютно не способным к обучению военному искусству. К тому же сегодня выглядел хуже обычного, меч не держался в его руках вовсе, да и сам-то он на ногах стоял с трудом.
Кашель?! Ну, теперь все ясно, вот и сказалось самое холодное место, хотя держался он молодцом по ночам, нужно отметить, не жаловался и не стучал зубами даже. Но зато, каждую ночь складывал свои конечности на императорское неприкосновенное тело, за что, каждый раз с силой летел в угол.
Успев заработать некоторый авторитет, благодаря своим выдающимся навыкам, Владимир подошёл к капитану и попросил вывести больного в лазарет; направился к Алекс и практически выволок с поля, ничего не сообразившего товарища.
***
Здоровье что-то подводит, не так уж хорошо тридцатое место, холодина, ночью спать невозможно, да и аппетита, видимо из-за стресса, совсем нет. Ночные купания тоже не слишком способствуют укреплению здоровья, вода в купальнях, нагретая вечером практически полностью остывает под утро. Но в лазарет мне ни в коем случае нельзя, надо держаться… что происходит, куда он меня тащит?
***
– Какого черта ты творишь? Собрался помереть на учениях? Раз заболел – иди в лазарет, а то ещё и других подвергаешь опасности, – гневно прорычал император.
– Нет-нет, нельзя в лазарет, – пролепетал мальчишка, как-то уж слишком напугано, – я в порядке, простите, – он отдернул руку.
Император остановился, повернулся и внимательно вгляделся в лицо, в глазах читался неподдельный страх и желание сбежать, но, судя по всему, тело не слушалось и собиралось… упасть в обморок. Правитель чудом успел подхватить обмякшее тельце, и поднял на руки.
"Он что, вообще не ест что ли? Ладно, надо решать, что с ним делать, по непонятным пока мне причинам он боится лазарета как огня, не могу же я против его убеждений туда затащить, мало ли, что за этим стоит: религия или же фобия какая".
Немного поколебавшись, он двинулся в сторону конюшен. Подойдя к амбару, что располагался за ними, он уложил свою ношу на сено и ушёл в казарму, за своими лекарствами, которые Артур заботливо велел упаковать в багаж императора. Таких лекарств как у него в лазарете не сыскать. Достав из рюкзака искомое и прихватив одеяло, направился к выходу.
***
Что произошло, где я? Ой, все тело болит. Видимо, бинты слишком сильно сдавили грудь, что привело к отключке. Кто-то идёт. Мне влетит, за то, что я не на учениях, пусть и не представляю где, собственно я сейчас нахожусь. Опять он…?
– Очнулся? – его руки потянулись к моему лицу. Что он делает? На мгновение я выпадаю из реальности: его руки прохладные, такие грубые и заботливые одновременно… что со мной происходит? Я нахожу силы отстраниться. Наверно это все болезнь. Почему сердце так колотится, нужно взять себя в руки, не то опять в обморок провалюсь. Он тянется к моей рубашке, что он собрался делать…?
***
– Очнулся? – император потянулся проверить температуру у парнишки. Миндальные глаза пристально следили за каждым движением с некоторым непониманием. Коснувшись его лица, император понял, у мальчишки жар и, будто в доказательство тому, миндаль в глазах его начал таять. Алекс отстранился.
"Что это? Что с ним? Может опять собрался терять сознание? Стоит расстегнуть ему рубашку…"
– Ч-что Вы делаете? – попытка грубо оттолкнуть наглеца не увенчалась успехом.
– Ты вот-вот снова в обморок отправишься, расстегни рубашку, станет легче. Вот лекарство и вода, пей быстрей, у тебя очень сильны жар.
"Что за взгляд? Этот мальчишка сводит меня с ума. Такая смена чувств ни у одного человека не читается, что это, благодарность, в глазах? Глупый ребёнок, что он вообще тут забыл?"
Владимир снова, невольно, потянулся к пылающей щеке:
"Кожа такая мягкая… Стоп… Зачем..? Зачем я это делаю..?"
Владимир повернулся уходить, но слабая рука вцепилась в его рукав:
– Не бросайте меня, я даже не знаю где нахожусь.
Владыка оцепенел, эта слабая ручонка, казалось, могла заставить его остаться.
"Должно быть, это жалость, никогда прежде, я не испытывал такого желания подчиниться. Что за чушь в голове? Да! Мне просто хочется помочь мальцу. Это жалость".
Он тряхнул головой, будто пытаясь сбросить наваждение.
– Мне пора на учения. Оставайся пока здесь, поспи, через пару часов я приду за тобой.
Мальчишка слушал в полудрёме, Владимир укрыл его одеялом и вышел из амбара.
Глава 4. Разрядка
***
– Эй, малыш, ну как ты тут?
Эта сильная рука снова прикасается ко мне… что? Малыш? Открываю глаза. Снова он, его властное лицо, напряжённые губы… Голубые глаза смотрят с тревогой и нежностью… Нежность..? Нет, вряд ли, скорее жалость. Долгие мгновения я не могу оторвать от него глаз.
Он отстранился:
– Поднимайся… – и отдёрнул руку…
***
Учения прошли как в тумане, все мысли о беспомощном парнишке в амбаре. И вот он уже спешит туда.
"Наверно ещё спит? Надо проверить его температуру."
Император присел рядом со спящим. Ведомый каким-то не понятным желанием, убрал с его лба непослушные локоны, выбившиеся из под шапки и прикоснулся к щеке:
– Эй, малыш, ну как ты тут? – медленно открылись глаза и пристально уставились на него непонимающим взглядом, долго ли это продолжалось, но между их взглядами нарастало напряжение: нежный, и в то же время строгий взгляд голубых глаз, и непонимающий, но, почему-то смущенный, взгляд карих глаз…
Его как током прошибло, он пришёл в себя:
– Поднимайся, – отдёрнул руку, и куда более грубо продолжил он, – температура спала, пора в казарму.
В это мгновение, император на секунду заметил грусть в глазах мальчишки. А в душе императора зарождался гнев, причину которого, понять он пока не мог…
***
Ночь. Аромат мужского тела, приятный… хочется ещё сильнее в него укутаться, ближе, хочу больше…
***
После отбоя император ещё долго не мог уснуть, лежал в размышлениях о том, что он узнал за это время, как исправить все недочеты, в бок ему сопел Алекс, который отключился сразу, как только голова коснулась подушки.
