На поводке я не согласен жить.

Отвязанным куда милей, но всё же

Привязанным к кому-то надо быть.

Кто ушёл в мир иной, не вернулся пока,

Видно, больно дорога туда далека.

Мы живём в этом мире лишь годы,

А дорога в тот мир занимает века.

Какой у юности замах, какой простор!

Букеты новых чувств и мыслей кругозор.

Но годы пролетят и всё вокруг исчезнет.

Угаснет человек, потухнет его взор.

Омар Хайям. Я с ним знаком давно.

Он через стих зовёт нас пить вино

И локоны ласкать у девы милой.

А как же ведь Коран? Вино запрещено…

Много ль проку в знании моём

И насколько я уверен в нём?

Кружат и носятся вокруг сомнения,

А не пора ли у природы брать заём?

Вчера был львом – на всех рычал.

Намедни сфинксом был – молчал.

Трещу сегодня, как сорока,

Ищу начало всех начал.

Мне чары-шоры опустили на глаза,

Но как мне жить? Ведь я же егоза!

Теперь боюсь пошевелиться в жизни.

А может, к чёрту эти тормоза?

Унесёт ветер странствий меня,

Далеко от земного огня.

Ну и где же я буду-то завтра,

Как дождаться мне судного дня?

Вот и утро опять наступило,

Засветило привычно Ярило.

Долго ль будет оно нам светить?

У кого-то в руках ведь кормило…

Чего бы проще, сел за стол,

Налил чернил, процесс пошёл.

Но рифмы нет, Пегас пасётся,

И стих «родить» не удаётся.

Откуда мы черпаем вдохновение?

Что это, тяжкий труд или везение?

Вопросов много, много и ответов,

Но Музы нет сегодня, как и нет сонетов.

Я в «нирвану» ушёл ненадолго,

Макраме с оригами по мне.

Но продлится всё это недолго;

Стих рождается там, в глубине.

Что дерзко крикнуть хочешь миру?

Зачем пространно открываешь рот?

Напрасно ты терзаешь чью-то лиру,

Тебя не слышит и не слушает народ.

Мне строчки падают с небес

И кто их шлёт? Бог или бес?

Ведь строчки разные, друзья.

В сомнении сегодня я…

Кто-то Музу напоил вином,

И теперь она «не вяжет лыка».

И «под мухой» не отыщет дом,

Моего не слышит Муза клика.

Беден ты или богат,

Рад судьбе или не рад,

К нам Косая ведь припрётся.

В саване. Как на парад.

Ходжа светило наблюдал

И каждый вечер он гадал:

«Взойдёт иль нет светило завтра?»

А не взойдет? Какой скандал!

Ты оступился? Не беда.

Подняться есть ещё года.

В любви такое невозможно,

Ведь это не любовь тогда.

Слово крутится где-то внутри

И не спать мне опять до зари.

Караулю я слово снаружи.

Муза, рифму ты мне подари.

Когда-то был я скакуном,

Теперь довольствуюсь вот дном.

На дне разбиться невозможно.

Быть может, я нашёл свой дом?

Когда в кармане ни гроша,

Но у тебя поёт душа,

Ты, братец, молод.

Следуй не спеша.

Не мучай Музу, пусть она поспит,

И не терзай себя напрасно.

И пусть Душа моя молчит,

Её молчанье так прекрасно.

Безвременье открылось для меня,

Войти туда я не решаюсь.

Я там не проживу ни дня,

А в настоящем – в куклу превращаюсь.

Кто-то в мир меня этот вбросил,

Приказал жить от сих и до сих.

Вот и думаю, кто «поматросил»,

Может, это какой-то псих?

А времени по жизни не хватает,

Таков суровый XXI век.

И в одиночестве полнейшем коротает

Свой век наш современный человек.

Что там за занавеской притаилось?

Желание отдернуть очень велико.

Всё худшее давно уже случилось,

А мне до счастья, ой, как далеко.

Султан примеривал халат

И думал: «Каждый будет рад

Меня увидеть в этом одеянии».

Но вот халат был явно маловат.

Где мой Пегас?

Не слышен его глас.

Пасётся на чужом он поле,

А я один сижу в неволе.

Он, как мембрана, чуток духом,

И звуки мира слышит ухом,

В волшебных красках видит свет.

Да, батенька, ведь он Поэт.

Круша все рифмы и коверкая язык,

Мысль бьётся, лишь бы быть снаружи.

Но получился жалкий крик,

Который никому уже не нужен.

Скрипит перо, бумага терпит,

Стихи пишу уже давно.

А Муза рифму ловко вертит,

Но нет, сегодня не дано.

Как странно, у поэтов век недолог.

Один стишок, другой и вот некролог.

Стихи, как свечки светят на ветру,

Рождаясь ночью, гаснут поутру.

Ни логики, ни смысла в суете.

Приходят рифмы, но не те, не те…

Но вот искра пробилась, долог путь.

Теперь с тропинки-рифмы не свернуть.

На Олимпе нынче выходной,

Потерялось управление Земли.

Сбились с курса в море корабли…

Зевс опять поссорился с женой.

Утомила жизнь под вечер старика,

Собирался жить на свете он века.

Но косая постучала громко в двери

И сказала всем товарищам: «Пока».

Жизнь выгибает нас дугой –

Смотри – терзается другой.

Мне тоже трудно шевелиться.

А не пора ли на покой?

Но где границы мира, бытия?

Задумался об этом крепко я.

Занятно, вдруг там, за кордоном,

Живёт и здравствует моя семья?

Когда ты взялся за перо,

Задумайся об этом.

В России ставят на зеро,

Здесь трудно быть поэтом.

Я написал всего две строчки,

Теперь я мучаюсь две ночки.