1) помещение в психиатрическую больницу общего типа;

2) помещение в психиатрическую больницу специального типа.

Чтобы не перегружать читателя излишней юридической информацией, мы лишь коротко расскажем о содержании специальных статей УК и УПК.

Статья 11 УК. Освобождается от уголовной ответственности лицо, находившееся в невменяемом состоянии во время совершения преступления или после него, но до приговора суда. В последнем случае лицо подлежит ответственности после выздоровления.

Статья 59 УК. В психиатрические больницы общего типа помещаются больные, опасные для общества, а в специальные психиатрические больницы (с усиленным надзором) - больные, особо опасные для общества.

Статья 61 УК. Лицо, заболевшее душевной болезнью после совершения преступления, может подлежать наказанию после выздоровления (если не истекли сроки давности). В этом случае время, проведенное под принудительным лечением, засчитывается в срок наказания.

Не более чем забавной, но характерной чертой УК и его составителей является та часть комментария 3 статьи 59, которая объясняет, что психиатрические больницы общего типа находятся в ведении органов здравоохранения. О том же, что специальные психиатрические больницы находятся в ведении Министерства внутренних дел, комментарий стыдливо умалчивает.

Гораздо подробнее, чем УК, меры карательной медицины регулируются УПК, а именно - главой 16 второго раздела ("производство экспертизы") и главой 33 восьмого раздела ("производство по применению принудительных мер медицинского характера").

Глава "производство экспертизы" определяет порядок производства не только судебно-психиатрической экспертизы, и поэтому в данной главе нас будут интересовать только две статьи, имеющие отношение к карательной медицине.

Статья 190 УПК РСФСР. Присутствие следователя при производстве экспертизы.

Следователь вправе присутствовать при производстве экспертизы.

Юридически присутствие следователя на судебно-психиатрической экспертизе недопустимо по следующим причинам:

1. присутствие следователя может стать травмирующим психогенным фактором для душевнобольного обвиняемого;

2. судебно-психиатрическая экспертиза - институт медицинский, который принципиально должен быть независим в своих суждениях от судебно-следственных органов. Присутствие следователя при экспертизе может быть формой давления на экспертов, с целью получить от них нужное следствию экспертное заключение. И хотя следствие призвано выявить нарушение закона и представить доказательства суду, подавляющее большинство из тех, кто сталкивался в СССР со следственным аппаратом, не будут утверждать, что следователи независимы и беспристрастны в своем стремлении к юридической истине. Обычно у следователя есть своя схема, и ему легче осудить невиновного, чем затянуть дело на несколько лишних недель. (Ведь в СССР у юристов, как и у всех, существуют свои плановые показатели, процент снижения преступности, ежеквартальные отчеты и прочие атрибуты социалистического планового производства.) Вот почему следователь не останавливается перед нажимом на экспертов, тем более что особого нажима и не нужно - достаточно одного недовольного взгляда следователя, особенно если он из КГБ.

И уж раз зашла у нас речь об объективности следствия, заметим в скобках еще об одной выдающейся "несуразности" советского правосудия. Все следственные органы в СССР подчинены прокуратуре, а следователи прокуратур и подавно. Прокуратура имеет право вмешиваться в ход следственных действий, давать указания, затребовать дело себе и самой же вести его. И при всем при этом она совмещает это с функциями обвинения! Как же следователь может быть независим, объективен и беспристрастен, если он или подчинен обвиняющему органу или сам является его представителем!

10.

Статья 184 УПК РСФСР. Порядок назначения экспертизы

(извлечение).

Постановление о назначении судебно-психиатрической экспертизы и заключение экспертов не объявляются обвиняемому, если его психическое состояние делает это невозможным.

Сокрытие от обвиняемого постановления о назначении судебно-психиатрической экспертизы является в условиях советской судебной системы грубейшим нарушением основных демократических прав. Ссылаясь на психическое состояние обвиняемого, следователь предреша-ет вопрос о его психическом нездоровье. Здесь нам кажется уместным ввести необходимый, на наш взгляд, термин - "презумпция вменяемости". По аналогии с презумпцией невиновности, ни один обвиняемый не может считаться душевнобольным до тех пор, пока квалифицированная медицинская судебно-психиатрическая комиссия не вынесла об этом мотивированного заключения, ни один обвиняемый не может считаться невменяемым до тех пор, пока суд не вынес об этом соответствующего определения.

Это соответствует логике и традициям современного права. Это подтверждено Всеобщей декларацией прав человека.

Статья 6. Каждый человек, где бы он ни находился, имеет право на признание его правосубъектности.

Статья 7. Все люди равны перед законом и имеют право безо всякого различия на равную защиту закона. Все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей настоящую Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации.

Статья 184 УПК, идя вразрез с принципом презумпции вменяемости, допускает дискриминацию в отношении тех обвиняемых, психическое состояние которых, по произвольному и неквалифицированному мнению следствия, определяется как неудовлетворительное. Эта дискриминация не только наносит моральный ущерб и дезинформирует обвиняемых, но и лишает их существенных юридических прав, предоставленных им законом.

Статья 185 УПК РСФСР. Права обвиняемого при назначении и производстве экспертизы.

При назначении и производстве экспертизы обвиняемый имеет право:

1. заявить отвод эксперту;

2. просить о назначении эксперта из числа указанных им лиц;

3. представить дополнительные вопросы для получения по ним заключения эксперта;

4. присутствовать с разрешения следователя при производстве экспертизы и давать объяснения эксперту;

5. знакомиться с заключением эксперта.

В случае удовлетворения ходатайства обвиняемого следователь соответственно изменяет или дополняет свое постановление о назначении экспертизы.

В случае отказа в ходатайстве следователь выносит постановление, которое объявляется обвиняемому под расписку.

Ничего не зная о назначении экспертизы, обвиняемый не в состоянии осуществить свои права, предоставленные ему 185 статьей УПК. Как и где формулируется отказ следствия от ознакомления обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы? Чем и насколько подробно он мотивируется? Многое мы отдали бы за то, чтобы иметь у себя эти документы.

Однако к этой проблеме существует и другой, не юридический подход. Это подход с точки зрения общечеловеческой морали, медицинской этики и деонтологии. Обвиняемый, направлен-ный на судебно-психиатрическую экспертизу, может оказаться душевнобольным, и тогда объявление о назначении экспертизы может стать для него психогенным травмирующим фактором. Психиатрам хорошо известно, как реагируют многие душевнобольные на известие о намерении госпитализировать их в психиатрические больницы. В иных случаях не надо быть врачом (можно следователем), чтобы отличить здорового человека от психически больного, чтобы соблюдать основные принципы деонтологии. Гуманно уберечь человека от болезни, явного душевнобольного от острого рецидива, даже если это не является профессиональным долгом. Однако это подход не юридический, а с точки зрения морали. При этом ущемляются многие права обвиняемого. Это создает широкие возможности для злоупотребления, для произвола следствия. На первый взгляд может показаться, что принципы гуманности в отношении душевнобольных близки к позиции, занимаемой 184 статьей УПК. Но только на первый взгляд! Недаром мы упомянули, что сокрытие от обвиняемых назначения им судебно-психиатрической экспертизы это грубейшее нарушение основных демократических прав именно в советской судебной системе. Можно ли в данном случае привести гуманность в соответствие с юстицией? Можно! Можно, если изменить одно из основных положений советской судебной системы.