Там была кровь, сколько точно я сказать не могла, но на его голове была кровь.
Я почувствовала, как рот открывается в крике, но он не прозвучал. Я стояла не двигаясь, глядя на мужа на земле и пытаясь осознать произошедшее. Может он притворяется и кровь не его.
Руки, схватившие мою руку, выдернули меня из ступора.
— Бранфорд! — выкрикнула я, но ответа не было.
Мужчина, вытащивший меня из кареты, все еще стоял у меня за спиной и кричал на меня, чтоб я замолчала. Потом к нему подошел другой мужчина, завел мне руки за спину и потащил меня назад. Подальше от моего мужа.
— Нет! Ох, пожалуйста, Боже! Нет! Бранфорд!
Я продолжала выкрикивать его имя и вырываться из удерживающих рук, но у меня не получалось освободиться. Вперед вышли двое других мужчин, их глаза были полны решимости, когда они схватили меня за ноги и подняли с земли. Я хотела продолжать бороться, но боялась навредить ребенку, если упаду.
Один мужчина держал меня за руки, а двое других по одной ноге. Меня несли много ярдов, пока не поставили на ноги около группы мужчин на лошадях. Я не узнавала никого из них, на их доспехах не было никаких знаков, относящих их к королевству, что их наняло. Пока меня толкали в сторону повозки, много мужчин повернули лошадей и пошли по дороге на юг, в направлении замка Сильверхельма.
И Хадебранда, подумала я про себя.
Вокруг меня все еще оставалось много мужчин: двое держали мои руки по бокам, двое вели нас через людей и лошадей. Ребенок внутри меня решил в этот момент перевернуться и пнуть, напоминая мне, ЧТО я должна защищать. Я сжалась, и горячие слезы потекли по моему лицу. Что я могла сделать? Против одного из этих мужчин у меня нет шансов, тем более против четырех. Вариант был лишь один – молить о пощаде.
— Пожалуйста... не надо... мой ребенок...
Мои мольбы были встречены пощечиной по лицу.
— Молчать! — прорычал один из мужчин. Спустя мгновение мне на голову натянули мешок, я не могла больше видеть. Меня подняли и снова бросили, в этот раз казалось на кучу соломы. Я поняла, что меня должно быть положили в повозку, как леди Кимберли, когда ее доставил нам сэр Райлен.
От этой мысли меня накрыла паника.
Я кричала, и кричала, и кричала, пока мешок с моей головы не приподняли, чтобы засунуть мне в рот грязную тряпку.
Я боролась с руками, окружавшими меня, но их было слишком много.
Я не могла нормально думать.
Мой малыш... мой малыш...
Бранфорд... о, Боже.... Бранфорд!
С ним все в порядке? Они убили его? Они убьют меня и ребенка внутри меня?
Меня перекатили набок, связали мне руки за спиной. Лодыжки связали точно так же, а спустя мгновение я почувствовала, как повозка дернулась и двинулась.
Казалось, час за часом меня везли в повозке по ухабистой дороге. В носу свербело от запаха старой соломы и холщового мешка, руки болели, но не от того, что были связаны у меня за спиной, а потому что мне отчаянно хотелось обнять ребенка у себя в животе.
Ребенка Бранфорда.
Я больше не пыталась сдержать слезы. Они текли по моему лицу, пока я вспоминала его, лежащего на земле, не двигавшегося и не издававшего ни звука. Рыдания вырывались из груди, пока я пыталась выкрутить запястья, чтобы ослабить путы, но безуспешно. Мне был слышен цокот копыт лошадей и голоса их наездников, но разобрать слова не получалось.
Как бы мне не хотелось перестать думать об этом, разум постоянно возвращался к тому, что Бранфорда может не быть. Сердце, казалось, замерло в груди, горячие слезы покрывали мои щеки. Еще одно рыдание вырвалось у меня из горла от мысли, что он никогда не увидит своего ребенка, а потом почти истеричный крик обжег мне горло при мысли, что я никогда не буду лежать рядом с ним и не почувствую его оберегающие руки вокруг меня ночью.
Как бы я ни желала, мне не удалось впасть в беспамятство, пока мы ехали, поэтому тут же поняла, когда повозка начала замедляться. Приглушенные голоса и скрежет колес раздавался вокруг, когда повозка начала ехать по камню. Голоса людей окружали нас, раздавались громкие выкрики и радостные возгласы.
— Вот вам и королева простолюдинка! — прокричал один голос.
— Как посмела она подумать, что может носить королевского наследника? — спросил другой.
— Теперь она будет знать свое место, — сказал третий.
Повозка остановилась, я почувствовала, как путы на лодыжках сняли. Меня подняли и толкнули вперед на колени. Я боролась, когда кто-то схватил меня за руки и поднял, а потом резкий удар по затылку оглушил меня. Я сморщилась не только от боли, но и от осознания, что тот же человек мог ударить меня в живот, вместо головы.
Без дальнейшей борьбы мои связанные руки жестко выкрутили у меня за спиной, а потом меня снова толкнули вперед. В этот раз мои ноги выдержали, и мне удавалось поспевать за моими похитителями, пока мы резко не остановились, и с моей головы сняли мешок.
Когда мои глаза приспособились к свету, я посмотрела в глаза принцессы Уитни из Хадебранда. Она сидела на троне, ее руки сложены на коленях, а взгляд наполнен одновременно ненавистью и радостью. Она наклонилась вперед и оскалила зубы.
— Ты действительно думала, что сможешь так легко отделаться? — прорычала она. — Бранфорд должен был быть моим. Всегда! С нашего младенчества все знали, что наш брак объединит Хадебранд и Сильверхельм!
Прежде чем я смогла ответить, из тени позади нее вышел мужчина. Его длинные темные волосы и борода скрывали большую часть его лица. Я видела лишь малость – его темные выразительные глаза и тяжелые брови. Он подошел ко мне, его губы выгнулись в жестокую усмешку. На его лице виднелись остатки старого шрама через глаз. Я съежилась, но потом увидела, что было у него в руке. Он держал нож у меня перед лицом, а Уитни рассмеялась, когда он опустил его и разрезал веревки на моих запястьях.
— Бранфорд будет моим, как только ты родишь мне этого ребенка. Тогда он все осознает и сделает меня своей королевой.
Она говорила о будущем с Бранфордом, и я почувствовала, как сердце будто снова начало биться в груди. Если она говорит о нем в будущем времени, он должен быть жив. Я закрыла глаза в немой благодарной молитве, а потом повернулась к ненавистной женщине передо мной.
— Ты же не думаешь, что тебе это сойдет с рук, — сказала я. — Когда Бранфорд поймет, что ты сделала, он...
— Он, — сказала Уитни, — сделает то, что должен был сделать с самого начала! Если нет, я убью его полукровку ребенка простолюдина в твоем животе у него на глазах! А ты усвоишь свое место в жизни прежде, чем все закончится! Простолюдины – простолюдины, а королевская кровь – королевская кровь! Ты не принадлежишь нам, наглая ты тварь! Однажды ты это поймешь, но уже будет слишком поздно.
Позади меня несколько солдат засмеялись и задвигались на месте. Придвинувшись ко мне ближе, темноволосый бородатый мужчина продолжал смотреть на меня, прищурившись.
— Грейсен! — закричала Уитни и большой широкогрудый мужчина перевел взгляд на нее. — Отведи ее в подземелье и покажи ей ее новый дом.
Уитни встала и подошла ко мне. Она была на несколько дюймов выше меня и наклонилась, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. Я расправила плечи и встретила ее злобный взгляд своим.
— Это будет твой последний дом, ты же знаешь, — сказала она и начала смеяться. Потом сделала шаг назад и радостно улыбнулась Грейсену. — Теперь она под твоей ответственностью.
— Конечно, принцесса Уитни, — ответил он.
— Проследи, чтобы она себе не навредила, — сказала Уитни. — Она должна быть здоровой, чтобы скоро родить ребенка.
— Конечно, принцесса Уитни, — снова ответил он и поклонился.
— Как только мы получим ребенка, в ней нужды больше не будет, — просто сказала Уитни и махнула рукой в мою сторону. Даже слегка пожала плечами. — Бранфорд сделает все, чтобы убедиться в безопасности своего ребенка, в том числе возьмет меня в жены, так как она мешать уже не будет.
У меня упала челюсть, когда я, наконец, поняла ее план. Так как ее прошлый план лишить Бранфорда детей не удался, сейчас она хочет украсть ребенка, рожденного мною. А потом преподнесет его Бранфорду с условием, что он сделает ее своей королевой. Как она могла верить, что такая безумная идея сработает, было за гранью моего понимания.
