Нора уставилась на него. Сначала он отказывается спать с нею, а теперь делает предложение? Она недоверчиво хихикнула:

– Хочешь на мне жениться?

– Да, – ответил он, будто они уже стояли перед алтарём.

– Это смешно! Я даже твоего имени не знаю!

Она никогда не спрашивала имён у клиентов и не называла своего.

Он спокойно улыбнулся:

– Я тоже твоего не знаю,… сомневаюсь, что «Флёр» твоё настоящее имя.

Этот мужчина знает о жизни в борделе больше, чем она ожидала.

Нора продолжала на него пялится, но своего настоящего имени не сказала. Она не доверилась ни одному мужчине за последние три года, и не видит смысла начинать сейчас.

Казалось, у него тоже некоторые проблемы с доверием, поэтому прошла минута, прежде чем он протянул руку.

– Лука Гамильтон.

Нора минуту колебалась, затем с осторожностью пожала руку. Ладонь его на ощупь была грубой по сравнению с её мягкой, и немного влажной, доказывая, что он вовсе не так спокоен, каким хочет казаться.

– А теперь, мистер Гамильтон, пожалуйста, объясните мне, откуда взялась нелепая мысль сделать мне предложение?

– Я собираюсь присоединиться к обозу и отправиться на запад. Большинство эмигрантов уже состоят в браке или путешествуют семьёй, поэтому я подумал, что лучше взять с собой жену, – ответил Лука Гамильтон.

Он не пытался её впечатлить своим ответом, что на самом деле порадовало Нору. Она не испытывала никаких романтических иллюзий по поводу брака или любви, и давно не ждёт прекрасного героя, который ворвётся в её жизнь и перевернёт с ног на голову.

– Я понимаю, почему ты хочешь взять с собой жену, но почему я? Я не тот тип женщины, который мужчины берут в жёны. Ты…статный мужчина, и полагаю, имеешь достаточно денег, чтобы обеспечить семью. Тебе без труда удастся найти… незапятнанную женщину.

Она прекрасно осведомлена, что хоть мужчины и наслаждаются её компанией, всё равно предпочитают нетронутых невест.

– Мне не нужны девицы из высшего общества, которые будут ныть и жаловаться на каждом шагу пока мы будем две тысячи миль добираться до Орегона, – он посмотрел девушки прямо в глаза. – Я предполагаю, ты пережила достаточно трудностей в жизни, чтобы не сдаться при первой возникнувшей проблеме.

Нора всё ещё не была удовлетворена ответом.

– Почему я? – Снова спросила она, махая рукой в сторону двери, за которой находился коридор. – Ты мог постучаться в любую дверь на втором этаже, и уверенна, получил бы незамедлительное «да» в ответ от каждой из девушек. Так почему постучал именно в мою? Почему обратился к не желанной проститутке с чужим ребёнком? – Внезапно её глаза расширились. – Ты же не думал, что я брошу Эми здесь?

– Конечно, нет. Я могу обеспечить твою дочь и дать ей свою фамилию.

С каждым словом, Нора всё меньше понимала причину, почему тот остановил свой выбор на ней. При первой встрече он ясно дал понять, что не желает находиться в её компании.

‘Что я могу предложить такому мужчине? У меня даже приданного нет! Что ему от меня надо?’

Опыт подсказывал, что за всё в этой жизни нужно платить. Разумеется, мужчины вроде него не станут без веских на то причин, женится на падших женщинах.

– Почему я? – Повторила она. – Только не говори, что внезапно в меня влюбился.

– Нет, – Гамильтон не испытывал к ней чувств. – Это не имеет никакого отношения к любви. Мы будем вроде…бизнес-партнёров, - пояснил он. – Я хочу начать в Орегоне новую жизнь, и подумал, что ты со своей дочерью можете сделать то же самое.

Его слова казались искренними, и в первые за долгое время, Нора действительно позволила себе об этом задуматься. Каждую весну эмигранты покидали Индепенденс, и она в тайне желала отправиться с ними в путешествие. Ходили слухи, что на Западе мужчины менее требовательны. В новом, развивающимся городе усадеб, ранчо и шахт, люди меньше задают вопросов о прошлом приезжих. Но владельцы большинства обозов отказывались брать с собой одиноких женщин, да даже если бы вдруг ей дали добро, у неё не было средств на это путешествие и дальнейшие выживание на Западе. Так она и осталась здесь, больше идти не куда, не смотря на то, что ей уже давно порядком надоело терпеть ежедневные унижения в руках незнакомцев.

‘Но ведь лучше исполнять прихоти и желания одного мужчины, чем многих? А можно и из сковороды попасть в огонь, девочка.’

Он сделал шаг вперёд, чтобы стоять перед женщиной на расстоянии вытянутой руки, и аккуратно коснулся пальцем её ушибленной щеки.

Нора вздрогнула. Не потому что прикосновение причиняло боль, это не так, а потому что поняла, он видит её без обычно тщательно нанесённых румян и фасадом формальностей. Она так устала прятать синяки, разбитую губу и другие издержки работы от дочери. Чем старше становится Эми, тем труднее приходится скрывать её род занятий. Выйди она замуж за этого мужчину, стала бы порядочной женщиной, а у дочери было бы будущее, которое она заслуживает.

‘Может это твой шанс’, сказала она себе. ‘Через несколько месяцев ты, скорее всего, даже работать не сможешь,…что тогда будешь делать?’

Да, они с Тесс подруги, но как хозяйка борделя она не может себе позволить содержать не работоспособную женщину. А если она не сможет зарабатывать, их с дочерью выгонят на улицу, бросив на произвол судьбы.

– Итак? Каков твой ответ?

Серые глаза были почти равнодушны, он просто ждал ответа, будто это не имело особого значения.

Нора понимала, что выбора у неё нет.

– Ты уверен, что после не пожалеешь об этом?

– Нет. Ни капли не уверен.

Честный ответ удивил Нору, и она в очередной подумала какой этот мужчина странный.

– Признаю, это одна из самых безумных вещей, которые я делал.

‘Одна из самых безумных… Он делал ещё более сумасшедшие вещи? Хотела бы я знать что именно!’

Она чувствовала на себе его взгляд, напоминающий, что он всё ещё ждёт ответа.

– Да, - ответила она.

– Да, это безумие или да, ты выйдешь за меня? – Вопросительно поднял он бровь.

– И то, и то.

– Хорошо, - кивнул он с такой лёгкостью, будто заключил коммерческую сделку. – Ты будешь готова через час?

Теперь настала очередь Норы поднять брови.

– Через час? – Эхом переспросила она.

Как можно менять свою жизнь так резко, за один короткий час?

– У нас мало времени. Мой обоз отправляется завтра в семь утра, я уезжаю на нём с вами… или без.

Нора кивнула.

‘С нами’, для себя решила она, полна решимости изменить свою жизнь.

– Ладно. Тогда тебе пора начинать упаковывать ваши личные вещи, - сказал Гамильтон.

– Вещей немного.

Он осмотрел комнату, будто подсчитывая их немногочисленные пожитки, а затем направился к двери.

– Я вернусь через час с судьёй и кольцом.

Нора оцепенело кивнула. Мысль о том, что она через час станет замужней женщиной, всё ещё казалась нереальной.

В дверях он остановился и посмотрел на неё искренними серыми глазами:

– Так ты скажешь мне своё имя, или обращаться к тебе «дорогая»?

Нора улыбнулась. По крайней мере, у будущего мужа есть чувство юмора. Она колебалась ещё секунду, затем решила ему довериться. Хотя бы чуть-чуть.

– Зови меня Нора, – сказала она. – Нора Маколи.

– Нора Гамильтон, – бросил он через плечо и вышел, закрыв за собой дверь.

***

– Лука? Лука, это ты?

Лука не успела дойти до лестницы. Её остановил голос Тесс. Она со вздохом обернулась, не глядя вперёд и не горя желанием объяснять старой подруге, что днём делает в борделе.

– Здравствуй, Тесс, – попробовала беспечно ответить она.

Скрестив руки на груди, Тесс неторопливо приближалась.

– Тебе же известно, что я обычно не позволяю посетителям мужского пола подниматься наверх в дневное время?

На её губах был слабый намёк на улыбку при упоминании представителей «мужского» пола, но тем не менее поза Тесс всё ещё была угрожающей. За пределами спальни, она всегда относилась к Луке как к другим своим клиентам, с которыми водила дружбу. Да Лука и сама не хотела никаких привилегий.